Я включила телевизор, пытаясь отвлечься. Но ничего не выходило. Пробовала почитать. Снова бесполезно. Тогда я психанула и пошла в торговый центр. Купила дорогущее черное платье без бретелек и туфли на шпильке.

"Пойду к Калашникову, и будь, что будет!" — твердо сказала я самой себе. Хватит с меня душевных терзаний. Достаточно. И так четыре года мучилась. Больше не выдержу.

***

Шел девятый час. Я стояла перед зеркалом, пытаясь нанести макияж, и жутко нервничала. Руки не слушались, и я пару раз уже ткнула себе щеточкой для туши в глаз.

Плюнув на это неблагодарное дело, я расчесала волосы и натянула новое платье, которое в номере отеля показалось мне более вызывающим, чем в магазине. Но деваться было некуда. Ничего другого, подходящего для встречи с бывшим парнем, у меня не было.

Я вызвала такси, обулась и вышла из отеля. На улице было тепло, но уже не жарко. Я села в машину и принялась жевать свои волосы. Детская привычка отказывалась меня покидать.

У подъезда Калашникова я заметила тот самый черный Mercedes, который видела днем у его офиса. Значит, вероятность того, что Яр дома, высока.

Когда я очутилась перед дверью в его квартиру, меня не на шутку потряхивало. Руки дрожали так, что я боялась разбить бутылку вина, которую прихватила в качестве гостинца.

Никогда не думала, что для меня станет непосильной задачей протянуть руку и нажать на кнопку звонка. От одной мысли, что может произойти, когда дверь откроется, у меня сводило желудок. Однако все мои предположения не оправдались. Когда я все-таки позвонила, произошло то, чего я никак не ожидала.

Алиса

Дверь квартиры Калашникова распахнулась. Передо мной стояла девушка с синими волосами. Она была примерно моего возраста и моей комплекции. Из одежды на ней была лишь белая мужская футболка. Серые глаза смотрели на меня вопросительно.

— Я… Я… Хотела узнать… А Ярослав… Калашников… Он дома? — наконец мне удалось перестать заикаться и с горем пополам сформулировать свой вопрос.

— Ярик? Да, он в душе, — беззаботно ответила девушка. — Проходи, подождешь внутри.

Синеволосая незнакомка, стоя на пороге квартиры Ярослава, очевидно, в его футболке, приглашала меня подождать, пока он выйдет из душа. От этого у меня взорвался мозг. Я нервно сглотнула, пытаясь обрести утерянный дар речи.

— Я… Наверное, лучше пойду. Я не хотела мешать вам… Извините, — я растерянно попятилась назад, кожей ощущая то, как жалко я сейчас выгляжу.

— Да он скоро уже выйдет, — совершенно спокойно ответила она, почесывая ногу.

Я чувствовала, что силы покидают меня и молилась не лишиться чувств прямо здесь.

— Алиса? — раздался обжигающий все мои внутренности мужской голос.

Я перевела взгляд за спину синеволосой девушки и увидела его. Когда мы встретились глазами, я вдруг поняла, что у мечты есть цвет. Изумрудно-зеленый. С небольшими вкраплениями коричневого.

Ярослав стоял в нескольких метрах от меня с белым полотенцем, обмотанным вокруг бедер. На его коже виднелись капли воды, а мокрые волосы казались почти черными.

Тело Калашникова за эти годы достигло совершенства. Он стал крупнее, мощнее и, кажется, выше. Безупречные кубики пресса, могучая грудь, сильные руки — от его вида у меня стали подкашиваться ноги.

— Малыгина? — снова спросил Ярослав и сделал шаг навстречу. Он смотрел так, будто не верил, что это я.

Я не могла вымолвить ни слова. Лишь растерянно переводила взгляд с Калашникова на его синеволосую подругу и обратно.

— Так ты Алиса? — улыбнулась девушка в дверях.

Я неуверенно кивнула. От волнения я едва помнила себя.

— Заходи давай, — внезапно она схватила меня за руку и силой затащила в квартиру. — Говорила же, он скоро выйдет.

Калашников не отрывал от меня взгляда и, казалось, не дышал.

- Привет, Ярослав, — сказала я, и голос вышел хриплым.

— Разувайся. Чего встала? — синеволосая девушка легонько подтолкнула меня в бок. — Мы как раз перекусить собирались.

Бросив эту фразу, она скрылась в ванной, оставив нас с Калашниковым наедине. Я неуклюже сняла туфли и застыла, не зная, что мне делать дальше.

— Ты проходи, располагайся, — Ярослав наконец ожил и жестом руки пригласил меня в зал. — Я сейчас оденусь и выйду к тебе.

Он ушел в комнату и прикрыл за собой дверь.

Неуверенными шагами я прошла вглубь квартиры. Она была выполнена в стиле лофт. Небольшая, но современная, с огромными панорамными окнами в пол и свежим ремонтом. Мебели было немного. Кухня совмещалась с залом, и условным разделителем пространства служила глянцевая барная стойка.

Я поставила на нее бутылку с вином, а сама села на диван в ожидании хозяина. Однако первой показалась синеволосая девушка. Теперь помимо мужской футболки на ней были джинсовые шорты. Коротко улыбнувшись мне, она прошла на кухню и принялась возиться со сковородкой, на которой, судя по запаху, что-то готовилось.

От происходящего я чувствовала себя не в своей тарелке и все глубже вжималась в кожаный диван. Сильнее неловкости, которую в тот момент я ощущала кожей, было только любопытство. Кто эта девушка в квартире Ярослава? Чем они занимались до моего прихода?

"Боже, Малыгина, ты ведь уже не ребенок! Козе понятно, чем они здесь занимались! Она в его майке, он при ней в душ пошел… Тут к гадалке не ходи!" — заявил бессердечный внутренний голос.

От этих мыслей я поморщилась. Все-таки это было глупой идеей заявиться к Калашникову домой без предупреждения! Следовало, как и предлагал Павлик, сначала позвонить! В этом вся я: мыслю глобально, действую по-идиотски.

— А ты откуда Стрелка знаешь? — бросила через плечо стоящая у плиты Мальвина.

— Кого? — не поняла я.

— Ярика, — усмехнулась она.

— Эм… Я его одноклассница, — ответила я, не придумав ничего лучше.

— Понятно. А я, кстати, Катя, — дружелюбно отозвалась девушка, раскладывая содержимое сковородки по тарелкам.

— Очень приятно, — пискнула я.

Мне казалось, что мое смущение уже достигло пика, однако я поняла, что ошиблась, когда через секунду из комнаты вышел Калашников. На нем были джинсы и серая футболка.

В его взгляде читались недоумение и какая-то настороженность. Кажется, парень не понимал, зачем я пришла и чего хочу. Да я и сама уже не понимала.

— Значит, ты вернулась? — засовывая руки в карманы джинсов, спросил Калашников.

— Да, — отозвалась я, пытаясь улыбаться искренне. Однако, думаю, получалось не очень.

— Насовсем или на лето? — на мгновение его глаза опустились с моего лица ниже, но он тут же, словно смутившись, поднял взгляд обратно.