Словом, они поженились, и мы вместе с учениками страсбургской йешивы устроили себе праздник. Никогда я не видел Амандину такой сияющей, когда ее свежеиспеченный супруг музицировал за роялем, а мы танцевали хороводом. Фредди был на сорок лет старше Амандины, а глаз у него было на два меньше, но он знал, как победить свои страдания, и умел смеяться. Что может быть важнее для супружеской пары?

Далеко к востоку от Китайского моря, там, где Небо расходится с Землей, есть неизъяснимо глубокая бездна, именуемая Вселенским слиянием. Туда, никогда не переполняясь и не осушаясь, стекают все воды Земли и Млечного Пути (который сам по себе есть река, куда впадают небесные воды). Между этой пропастью и Китаем расположены пять великих островов: Тай-ю, Юань-цы, Фан-ху, Ин-чжоу и Пен-лай. В основании окружность каждого из них достигает тридцати тысяч ли. Плоские вершины составляют по девять тысяч ли. Здания, усеивающие эти острова, выстроены либо из золота, либо из нефрита. Животные там дружелюбны. Растительность восхитительна. Цветы ароматны. Съеденные плоды предотвращают старость и смерть. Жители этих островов поголовно гениальны, все из них мудрецы. Каждый день они заскакивают друг к другу в гости, летая по небу.

Ли-цзы.

Отрывок из работы Фрэнсиса Разорбака «Эта неизвестная смерть»

Мы упорно хотели довести свою авантюру до конца и пробить такую сложную шестую стену. Потребовалось бы стечение весьма драматичных обстоятельств, чтобы вынудить нас поставить сейчас точку.

Как раз эти обстоятельства и проявились в июле того же года. Фундаменталисты опять пошли в атаку. Вновь на наших дверях появились надписи, на этот раз: «Оставьте Бога в покое», подпись – «Попечители тайны». Еще позднее угрозы расправы стали поступать как по телефону, так и с курьерской почтой. Вновь в дело вмешался папский престол, опять потребовавший запрета на полеты под страхом отлучения. Папским эдиктом была обнародована знаменитая булла «Et mysterium mysteriumque», объявлявшая еретиком всякого, кто попытается увидеть, что находится за шестой стеной. Обнародование того, что там спрятано, оставалось исключительной прерогативой его святейшества.

«Слишком любопытные умирают по-глупому», – холодным металлом прозвенели эти слова в автоответчике лаборатории. Рауля избили средь бела дня прямо на улице. По привычке он не стал защищаться. Кюре и имамы, объединившись и окружив себя паствой, заявлялись на манифестации перед нашим зданием. Окрестности танатодрома были завалены тоннами мусора и всякой гадости. Окна магазина разлетелись стеклянными брызгами, к счастью, уже после закрытия. Зеваки с любопытством рассматривали развороченные внутренности магазина.

Мы опять вошли в моду, снова оказавшись в самом центре противостояния. Это было по душе молодежи, и мы снова вернули себе статус героев, главных действующих лиц самого великого приключения тысячелетия. Они выстраивались в очередь, чтобы получить автограф у знаменитых танатонавтов Фредди Мейера и Стефании Чичелли. Возник культ почитания Феликса Кербоза, пионера танатонавтики. Наш магазинчик, быстро отремонтированный десятками добровольцев, уже не пустовал. Вместо угрожающих писем потоком полились пожелания поддержки. Нас просили не сдаваться под натиском обскурантизма и средневековых страхов.

На бурных митингах вспыхивали потасовки между сторонниками и противниками танатонавтики.

Последние были настроены все более кровожадно. Однажды, когда Роза осталась одна в магазине, сменив мою мать, перед зданием остановился микроавтобус. Оттуда вывалились трое верзил в масках и кожаных куртках, размахивавших ледорубами. Они принялись крушить магазин, и жена поняла, что надо спасаться бегством. Они кинулись за ней.

Задыхаясь, она промчалась по улице и спряталась за дверью какого-то гаража. Бандиты тут же ее заметили. Роза вновь бежала на глазах безразличных прохожих. Она в панике озиралась и вскоре поняла, что ее загнали в тупик. Хрупкая молодая женщина против трех вооруженных здоровяков. У Розы не было никаких шансов. Они бросили ее там, всю в синяках, залитую кровью.

Прошло два часа, прежде чем кто-то все-таки подошел посмотреть, что с женщиной, лежащей в луже крови. Те, кто равнодушно перешагивал через нее, потом уверяли, что сочли ее алкоголичкой, заснувшей и разбившей бутылку вина.

В больнице Святого Людовика, куда доставили Розу, врачи сказали, что, к сожалению, ее привезли поздно.

Она потеряла слишком много крови. Ей еще повезло, что нашелся добрый человек и она скончалась в госпитале, в то время как множество людей умирают всю ночь на тротуаре, а никому даже в голову не придет вызвать «скорую»!

Роза лежала в реанимационном отделении, вытянувшись, без движения. Только аппараты поддерживали ее жизнь.

Как ее спасти? Я побежал к друзьям. Рауль посоветовал поговорить с Фредди. В эти ужасные минуты только старый раввин знал, что делать.

Страсбургский маг обнял меня и уставился в лицо невидящим взглядом:

– Ты действительно готов на все, чтобы ее спасти?

– Да.

Я был абсолютно уверен в этом. Роза – моя жена, и я ее люблю.

– Готов даже рискнуть жизнью?

– Да. Тысячу раз да.

Раввин пристально смотрел на меня своей душой, я это чувствовал. Он пытался понять, правду ли я сказал. Мое сердце отчаянно колотилось. Я ждал.

– В таком случае выход есть. Договорись с врачами о том, когда они выключат аппараты. Мы попробуем вылететь одновременно с ней. Уцепимся за ее пуповину и, потянув обратно, но так, чтобы она не оборвалась, попытаемся вернуть Розу к жизни. Может быть, удастся. Ты летишь с нами и сам будешь ее спасать.

Рапорт в компетентные органы

Акт насилия в отношении танатодрома «Бют-Шомон». Следует ли вмешаться?

Ответ компетентных органов

Пока нет.

Это возможно. Я уверен, что это возможно. Костлявая не приберет мою Розу. Я помчался в больницу.

Дежурный по реанимационному отделению так и не понял, почему это я настаиваю, чтобы смерть моей жены наступила ровно в 17 часов, но все же он заверил меня, что я принял правильное решение. Лучше прибегнуть к эвтаназии, чем поддерживать жизнь человека, обреченного на растительное существование. Он с готовностью уступил моей просьбе. От убитых горем семей он уже слышал и не такие требования. Он пообещал мне, что не будет отрывать взгляда от часов, начиная с 16 часов 55 минут 00 секунд.

Ночью я не спал. Хороших снов не добьешься, если все время повторять себе, что завтра придется добровольно умереть. Я видел кошмары наяву, пытаясь вообразить, какие пузыри воспоминаний будут меня атаковать, чтобы посечь на лоскутки, и какие тайные пороки обнаружит во мне красная страна.