Правление Марии и деятельность Реджинальда Поула Р. Погсон называет «каталогом ошибок». Поул не смог организовать в Англии энергичную кампанию для подрыва протестантизма в стиле политики Контрреформации с активной деятельностью проповедников. Изначально Рим настаивал на возвращении церкви Англии всей собственности, но Поулу дали понять епископ Гардинер и даже королева Мария, что на таких условиях ему не дадут въехать в Англию, и Поулу были даны полномочия отпустить англичанам грехи во владении церковной землей, церковными драгоценностями, и позволить англичанам владеть ими дальше.

Королевскую власть при Марии серьёзно волновал финансовый вопрос. В правление Эдуарда VI к концу 1552 г. епископы были в больших долгах перед короной по выплате ей «первых плодов», задолжав 9825 фунтов 10 шиллингов к пять с четвертью пенсов, но Мария была намерена взыскать всё это в свою пользу, хотя взимание «первых плодов» в пользу короны было протестантским установлением. В июле 1555 г. Поулу было разрешено использовать эти деньги на нужды церкви в Англии. Но корона продолжала продавать и сдавать в аренду бывшие монастырские земли.

Значительными расходами для правительства была выплата пенсий бывшим монахам: например, по данным 1550–51 гг. на эти цели уходило 44861 фунтов, и в 1552 г. выплаты были приостановлены из-за нехватки средств. Эту обязанность вынуждены были взять на себя власти при Марии, и, по данным казначейства от февраля 1556 г., пенсии бывшим монахам составляли 36372 фунта 6 шиллингов 2,5 пенса на 53 графства в стране.

По мнению Р. Погсона, отсутствие согласованной церковной политики по возрождению католицизма в стране в правление Марии объяснялось не только неповоротливостью Поула, но и отсутствием информации для выработки этой политики: епископы составляли ему отчёты о положении в епархиях медленно, неохотно подчинялись Поулу, так как они с 1530-е гг. сталкивались с его ругательными посланиями в адрес церкви Англии при Генрихе VIII, когда Поул жил в эмиграции на континенте. В Рим стали направляться жалобы с просьбой убрать Поула от руководства церковными делами в Англии. Стремление католиков вернуть имущество церкви использовалось протестантами — они утверждали, что реально именно это как раз интересует католиков под прикрытием возрождения истинной веры. Таким образом, Р. Погсон подчеркнул, скорее, трудности, с которыми сталкивались католические власти в правление Марии Тюдор, чем перспективы английского католицизма. Преследования протестантов при Марии, считает Р. Погсон, привели к тому, что лица колеблющиеся отвернулись от католицизма. Организаторами преследований, по его мнению, были Тайный совет и королева, а наиболее активным исполнителем был епископ Лондонский Боннер: хотя не он начал политику репрессий, он все же отправил 113 человек на костер, и лондонская епархия при нем отличалась в этом вопросе четкостью делопроизводства, на чем лежит уже печать деятельности самого епископа. Выводы Р. Погсона отличаются от характерного в целом для ревизионистской концепции английской Реформации мнения о том, что реставрацию католицизма в правление Марии Тюдор можно считать достаточно успешной.

Статья Дж. Александер «Боннер и преследования в правление Марии» посвящена анализу действий епископа Лондонского в годы реставрации католицизма. В его епархии была сожжена треть всех протестантских мучеников. Основные оценки деятельности Боннера базируются на свидетельствах Джона Фокса.

Как считает Дж. Александер, «Боннер никогда не был уравновешенным человеком, а годы заключения в тюрьме, когда при протестантском режиме в правление Эдуарда VI он оказался под арестом, сделали его ещё более неуравновешенным». В то же время, считает Дж. Александер, неясно, от кого после прихода Марии к власти исходила инициатива в восстановлении трех средневековых статутов против ереси 1382, 1401 и 1414 гг. — или от самой Марии, или от её испанских исповедников, или от канцлера епископа Стивена Гардинера. Дж. Александер также обращает внимание на то, что за действиями Боннера как епископа Лондонского в столице постоянно следили Тайный совет, королева, частные лица, требовавшие от него жесткости. Боннер не мог поступать с преследуемыми протестантами иначе, и к нему также присылали для допроса «еретиков» из других епархий.

Как отмечает Дж. Александер, журнал записей о судах над еретиками потерян, но его ещё успел использовать Джон Фокс, что дает возможность оценить также и поведение на судах Боннера. Из всех других епархий, кроме Лондонской, при Марии вышло только 69 уведомлений об отлучении за ересь, если судить по тому, как эти документы сохранились в архивах, но из разных источников известно, что в Лондоне действительно осудили больше еретиков, чем в других епархиях. На всех лондонских уведомлениях, кроме одного, стоит подпись Боннера, но и это уведомление было продублировано через три недели извещением с подписью самого Боннера. Статья Дж. Александер внесла вклад в детализацию представлений о преследованиях протестантов в правление Марии Тюдор.

В 1993 г. крупнейший представитель ревизионистского направления в изучении английской Реформации в современной британской историографии К. Хейг опубликовал свою обобщающую работу «Английские реформации. Религия, политика и общество при Тюдорах», в которой представлена его концепция в понимании английской Реформации.

Рассматривая английскую Реформацию как политическое по происхождению явление, К. Хейг характеризует отношения между светской и духовной властями в первые десятилетия XVI в. Корона к этому времени контролировала выдвижение кандидатур на самые важные церковные административные посты и приходы. Подчинение епископата началось в Англии ещё при Генрихе VII тем, что служба у короля становилась основой для продвижения на высшие церковные должности. Формально власть монарха над церковью в дореформационный период была ограничена, но на практике она была значительной. Корона следила за тем, чтобы церковь не приобрела чрезмерного влияния в обществе, поэтому, например, монархи использовали предписания по изъятию (writs of prohibitions) некоторых судебных дел из церковных судов в королевские суды, а также особые предписания (writs of praemunire), которые запрещали рассмотрение дела в церковном суде по делам, которые считались находящимися в королевской юрисдикции. Монархия и светские юристы настаивали, что церковная собственность, права патронажа, которыми обладала церковь, были подчинены как церковным судам, так и общему праву. Таким образом, потенциально существовала основа для трений между монархией и церковью, но какое-либо конкретное выражение, по словам К. Хейга, «все это обретало редко», хотя политическая реальность была такова, что король мог принудить духовенство действовать в интересах монарха, особенно в том случае, когда на стороне короля были светские магнаты.

К началу XVI в. связи с папством, как считает К. Хейг, стали для церкви Англии «не более чем символом единства с остальным христианским миром». Папа в своих распоряжениях относительно Англии действовал так, как его просил поступить монарх, и для английского духовенства наибольшее значение имела позиция и взгляды монарха. Нельзя сказать, чтобы власть и авторитет папы в Англии любили или ненавидели — просто это было «незначительное явление в церковной жизни страны». В отношении к церкви в английском обществе между парламентами 1410 и 1529 гг. не прослеживалось какого-либо заметного недовольства материальным богатством церкви.