– Прошу прощения, мастер, – вспыхнул ученик. – Я не совладал со своим удивлением, поэтому неудачно выбрал слова. Я хотел сказать, что подмастерье Окорок… не показывался уже целый год.

– Целый год? – забыв о выдержке, вскричал Варан. – Что вы хотите этим сказать? О каком годе вы говорите, когда мы были здесь буквально вчера! Ну, может быть, с неделю назад… – чуть неувереннее добавил он, вспомнив о щетине.

– Возможно, я что-то путаю, – парень неплохо усвоил урок, который гласил, что если мастер называет чёрное белым, ученик не должен оспаривать это. – Просто хочу сказать, что в Гильдии никто ничего не знал о вас с прошлого увиллия.

– Так какой сейчас год? – спросил Варан, уже начиная подозревать неладное.

– Тысяча семьсот двенадцатый, пятый день увиллия, – несколько озадаченно ответил ученик.

Двенадцатый год! Пятый день увиллия! Последний день, который сохранился в его памяти – девятое увиллия одиннадцатого года… Почти ровно год выпал из жизни, и Варан совершенно не знал – куда и как. От такой новости хотелось плюхнуться на пол, но мастеру хватило силы воли остаться на ногах. Однако, он очень побледнел и его шатнуло в сторону, поэтому говоривший с ним ученик бросился к нему, чтобы удержать от падения.

– Что вы хватаете меня, словно барышню? – дёрнув плечом и освобождаясь от заботливой руки ученика, буркнул Варан.

– Прошу прощения, мастер! – ученик тут же отскочил назад, словно коснулся расплавленного железа.

Поискав глазами кресло, Варан почти упал в него. Кружилась голова, подкатывала тошнота. Целый год… Что с ним случилось?..

– И что же – не было никаких сведений обо мне и Окороке с момента нашего… исчезновения?.. – Варан скривился, словно от боли, произнеся последнее слово.

– Ну вы же знаете, мастер, нам ведь никто докладывать не станет! – пожал плечами ученик. – Но по слухам – никто ничего не знает.

– Исчезли только мы?

– Нет, мастер. Одновременно исчезли мастер Дор, мастер Двенадцатый, мастер Книгочей и мастер Гвоздь.

– Ничего себе… – прошептал одними губами Варан.

Исчезновение таких людей должно было наделать много шума, хотя они, конечно, и были не чета Варану, но всё-таки все были мастерами, а Гильдия дорожит своей репутацией, так что даже исчезновение последнего из учеников никогда не остаётся без внимания.

– И что же генералитет? – как можно небрежнее осведомился Варан. – Неужели они не перерыли весь Латион?

– Вообще-то нет, – пожал плечами ученик. – Никто из старших ни разу вас не хватился. Мы долгое время считали, что вы на каком-то задании, но больно уж долго вас не было. Поэтому и решили, что вы…

– Погибли? – с усмешкой произнёс Варан то слово, которое не решился произнести ученик. Тот в ответ лишь опустил голову.

Варан же крепко задумался. Если его исчезновение не наделало шуму, следовательно, в этом явно замешаны вышестоящие чины – мастер Коготь, а ещё вернее – сам Командор. Но как он умудрился перейти им дорогу? И при чём тут остальные четверо мастеров – ни с кем из них Варан особых дел не имел. Разве что с мастером Книгочеем у него были достаточно дружеские отношения, но в работе они ни разу не пересекались.

Было неясно, что делать дальше. Вариантов два. Первый – его пытались убрать, но слегка просчитались. Второй – он выполнял задание настолько щекотливое, что ему просто отрезали огромный пласт памяти, не размениваясь по мелочам. И чем больше Варан размышлял, тем больше склонялся ко второму варианту. Ведь если бы Командор решил избавиться от него, для этого как минимум должна была быть какая-то причина. А Варан был убеждён, что такой причины быть не могло.

Опять же, когда Гильдия пытается от кого-то избавиться, она, как правило, прибегает к куда менее изощрённым, но более действенным методам. Есть тысячи способов бесследно исчезнуть, но ни для одного из них не требуется амнезия. Кроме того, Гильдия никогда и ничего не делает наполовину. Конечно, ошибки и просчёты случаются, но Варан крайне сомневался, что, пожелай Командор зачем-то его уничтожить, он не довёл бы дела до конца из-за какой-то оплошности.

Значит, это было задание. Судя по тому, что на нём сейчас были доспехи, стоимостью не меньше полусотни латоров18, а также кинжал, тоже тянущий латоров на пять, а может и больше – задание прошло успешно и было щедро оплачено. А это значило, что пока что можно расслабиться и принять наконец ванну, чтобы избавиться от тяжёлого запаха. И, конечно, побриться!

Завтра он отправится к мастеру Когтю, чтобы прощупать почву. Однако он очень сомневался, что старый лис расколется, даже если он в курсе. Но – попытка не пытка! Идти к Командору не имело смысла, да и не мог обычный мастер, пусть даже мастер шестого круга, явиться к Командору просто так, без вызова, по своим личным делам.

Немного успокоившись, и найдя наконец какое-то логическое объяснение происходящей фантасмагории, Варан поднялся с кресла. Почтительно молчащие до этого ученики, даже не шевелящиеся, чтобы не нарушить течение мыслей мастера, наконец смогли переменить позы, громко вздохнуть или расправить онемевшие члены. Вежливо кивнув присутствующим, Варан поднялся наверх, где ему уже вовсю готовили ванну – наполняли довольно большую бадью тёплой водой.

Не дожидаясь, пока бадья наполнится, Варан, быстро раздевшись, с блаженным стоном погрузился в воду, которая мгновенно стала темнеть от обилия грязи, налипшей на отощавшее тело мастера Теней. С большим интересом осмотрел предплечье правой руки, на котором обнаружились два хорошо затянувшихся шрама – явно следы сквозной раны, вероятно, от стрелы или тонкого стилета. Интересно, какие ещё отметины оставил на его теле минувший год?

Но узнать это он успеет позже. Варан всегда любил ванну – именно тут его мозг работал лучше всего. Когда тело разнеживалось в горячей воде, мысли, так же как и кровь, начинали бежать быстрее. Поэтому сейчас Варан воспользовался моментом, чтобы попытаться восстановить то, что казалось забытым. Он нисколько не сомневался, что его мощный разум легко справится с данной задачей. Иначе и быть не может!

От тёплой воды и усталости Варана клонило в сон. Мысли, которые должны были ускориться, наоборот стали ползти, словно сонные мухи. Огромным усилием воли мастер Теней заставил себя сосредоточится на том самом дне, девятом дне прошлого увиллия, после которого в памяти была лишь пустота. «Я могу это вспомнить!» – стискивая зубы, заклинал себя Варан. – «Я могу вспомнить!»

– Вы можете вспомнить, друг мой! – внезапно раздался странно знакомый голос в его голове.

Этот голос почему-то не напугал Варана, не