Неизмеримый ущерб фашистские органы причинили также и сельскому хозяйству оккупированных областей. Фашисты уничтожили большую часть сельскохозяйственных сооружений, более половины машинного и тракторного парка. Кроме того, осенью 1943 г. оккупанты при своем отходе во многих районах сожгли хлеба на корню. Весной 1944 г. в Белоруссии оккупанты запретили сеять яровые и приказали перепахать все озимые. Более чем на 2,7 млн га был уничтожен уже скошенный урожай.

Материальный ущерб, нанесенный оккупационными органами советской экономике за время оккупации, увеличен в несколько раз проведением политики «выжженной земли». Фашисты уничтожили в общей сложности 1135 угольных шахт, на которых перед войной добывалось более 100 млн т угля, превратили в груды развалин 37 крупных предприятий черной металлургии, производивших в год 11 млн т чугуна и 10 млн т стали, разрушили 749 машиностроительных заводов, 3 тыс. нефтедобывающих установок и значительную часть электростанций, вырабатывавших 40 % электроэнергии на оккупированной территории. В сельском хозяйстве уничтожили или полностью разграбили 98 тыс. колхозов, 1876 совхозов и 2890 машинно-тракторных станций. В несколько раз уменьшилось поголовье скота: лошадей — на 7 млн, крупного рогатого скота — на 17 млн, овец и коз — на 20 млн, птицы — на 110 млн голов. Полностью или частично было разрушено 1710 городов и поселков городского типа и более 70 тыс. деревень. Фашисты превратили в руины 6 млн домов, оставив без крова 25 млн человек. Общий материальный ущерб, причиненный немецко-фашистским империализмом, исчисляется суммой 679 млрд рублей в советских государственных ценах 1941 г.1. Это только прямые потери от уничтожения имущества. Вся же «стоимость» гитлеровского нападения на СССР, считая прямой материальный ущерб, военные расходы Советского Союза, временную потерю доходов от промышленности и сельского хозяйства в оккупированных районах, составила 2 569 млрд рублей.

Все это с достаточной убедительностью доказывает, что оккупационные власти, и особенно части и органы вермахта, проводя свои разбойничье-опустошительные мероприятия, отнюдь не ограничивались тем, что, по их мнению, якобы вызывалось «военной необходимостью», а принципиально делали все то, что было в их силах, чтобы нанести ущерб советскому народу.

Этот вывод подтверждается еще и многочисленными фактами уничтожения культурных и научных ценностей. Если при разграблении культурных ценностей, которое велось в течение всего времени оккупации, военные органы в большинстве случаев лишь оказывали своего рода помощь при их захвате и вывозе, то значительная часть ответственности за уничтожение культурных и научных ценностей, особенно за разрушение архитектурных памятников, во время отступления лежит непосредственно на них. Рамки этой книги не позволяют дать полный перечень невосполнимых потерь, которые понесли народы Советского Союза и мировая культура. Только данные советской Чрезвычайной государственной комиссии по расследованию, вошедшие в протоколы Нюрнбергского процесса, являют собой потрясающую картину. Надо заметить, что разрушение уникальных культурных ценностей — таких, как дворцы и парки в Петергофе, Пушкине и Павловске, великолепные памятники древнерусской архитектуры Новгорода и Пскова, университеты Киева и Тарту, библиотеки Сталино, Минска, Харькова и Одессы и многие другие памятники архитектуры и произведения искусства, — было осуществлено либо по непосредственным приказам военных органов, либо при их активной поддержке.

Несмотря на всеобъемлющие приказы о разграблении и уничтожении, политика «выжженной земли» не во всех районах проводилась с одинаковой последовательностью. В своих записках генерал Томас обвиняет в этом прежде всего высшее командование фашистского государства и самого Гитлера, по вине которых, как утверждает Томас, приказы об эвакуации поступали слишком поздно и времени для полного осуществления составленных планов зачастую не хватало. Действительно, склонное к авантюрам фашистское командование в ожидании изменений обстановки на фронте иногда запаздывало с принятием таких решений, но это, конечно, не главная причина. Политика «выжженной земли» была сорвана прежде всего в результате сопротивления народа и успешных действий советских войск. Неожиданные и стремительные наступательные операции Советской армии нередко полностью срывали проведение запланированных мероприятий по эвакуации и разрушению. Характерным примером этого может служить наступление советских войск с целью освобождения Восточной Украины, проведенное в ноябре 1943 г. В ходе этого наступления продвигавшимся в высоком темпе танковым и механизированным соединениям 1-го Украинского фронта удалось не только быстро овладеть Киевом и тем самым предотвратить многие разрушения, но и благодаря безостановочному наступлению на расположенный западнее города важный узел железных дорог Фастов спасти часть материальных ценностей, вывозимых фашистами из района Киева. В Белорусской операции, проходившей в начале лета 1944 г., советские войска пробили 400-километровую брешь в обороне противника и, продвигаясь в среднем по 20–25 км в день, также сорвали большую часть запланированных оккупационными органами мероприятий по уничтожению.

Успешными в этом отношении были также действия партизан и подпольных организаций городов и предприятий. В 1944 г. они получили специальное задание Коммунистической партии препятствовать проведению фашистских мероприятий по разграблению и разрушению. Так, ЦК КП(б) Литвы дал партизанским отрядам указание подготовить места для укрытия людей и скота и повсюду создать специальные группы для борьбы с фашистскими командами поджигателей и грабителей. Такую же директиву разослал ЦК КП(б) Белоруссии. Партизанские отряды, действовавшие в Крыму, также получили задачу предотвратить разрушение культурно-исторических зданий и санаториев на южном берегу полуострова. В многочисленных листовках советские органы призывали население сохранять свои города и села, создавать для их защиты отряды самообороны и громить фашистские учреждения и комендатуры.

Борьба за выполнение этих задач приняла самые различные формы. Так, например, нанося массированные удары по фашистской системе коммуникаций, в результате которых не только нарушалось движение по дорогам, но и возникали большие потери транспортных средств, советские партизаны в значительной степени препятствовали вывозу награбленного имущества. В Белоруссии, на Украине и в других районах партизаны защитили значительную часть своей страны от разграбления и разрушения. Фашистский комиссар, хозяйничавший в районе Кобрина (Белорусская ССР), в одном из своих отчетов от 21 августа 1944 г. отмечает, что в некоторых местах подведомственного ему района от вывоза скота пришлось отказаться, так как в его распоряжении никаких войск не осталось.

Немало было случаев, когда своевременное занятие партизанами населенных пунктов спасало их от разграбления и уничтожения. Приведем лишь несколько примеров. Крымские партизаны заняли города Старый Крым и Карасубазар и предотвратили их разрушение. 20 марта 1944 г. партизанский отряд под командованием полковника Мухина захватил в Каменке (Молдавская ССР) склады с награбленным фашистами имуществом и удерживал их до подхода Красной армии. Накануне освобождения Одессы городские партизаны вышли из катакомб, в которых они, несмотря на все попытки оккупантов уничтожить их, пробыли более года, и вступили в бой с командами разрушителей и поджигателей. Характерными для всех городов и населенных пунктов были действия жителей Минска, которые еще во время боев начали тушение пожаров и разминирование города.