– Юстина, ты только этим и занимаешься, – хихикнула Инеза.

– Отставить разговорчики. Продолжайте, Поборски.

– Мы тоже можем организовать турнир. Тем оружием, которым владеем.

– Не имею возражений. Условия те же. Создать свод правил! Кто еще нужен?

– Ким. Он лучше всех в спорте разбирается. Настя. Она лучше всех знает возможности каждого.

– Утверждаю. Назначаю вас, курсант Поборски, старшим инициативной группы. Сразу после ужина доложите первые прикидки. А сейчас майор Кузьмин назовет победителей сегодняшнего дня и вручит призы.

– Прошу не придираться, знаю, что решение субъективное и что я многое упустил. Среди офицеров лучшими сегодня объявляются Беркут и Айболит. Среди молодежи – Эльза Гросс и Серена Джедай. Мальчики, вот тут у нас субъективности и нет, вам нужно подтянуться и вообще на девушек равняться. Всем победителям по плитке шоколада. Мы девочкам обещали особый подарок, можем его вручить, да только с запозданием сообразили, что уже и сами мылом пользоваться перестали, и шампуни, ну те, которые хотели как призы выдать, нам тоже ни к чему. Вода сама все смывает.

Да уж, с водой здесь все было прекрасно. Стоило лишь немного ополоснуться в ручье, и ты становился чистым и свежим даже вот после такой пробежки. Зубы у всех за три дня сделались белые-белые. Одежду просто укладывали на дно, и через четверть часа с нее исчезали любые загрязнения. Даже котелки, в которых варили обед, отмывались там в считаные минуты до идеального состояния. Без прикосновений к ним.

Семка попытался сразу после построения улизнуть, знал, что связать два и два, то есть его вчерашний разговор с командиром и сегодняшние события, сумеют многие и начнут задавать вопросы. А отвечать на них он не то чтобы не хотел, он полагал, что даже задаваться они до времени не должны. Ему, во всяком случае. Вот и попытался уединиться. Но Настя его перехватила:

– Ты и меня избегать теперь будешь?

– Секунду. – Семен прислушался к окружающему. – Угу, угу. Я никого не избегаю. Просто… лучше вообще ни о чем таком не говорить.

– Хорошо. Я не буду об этом говорить.

У Семена от такого взаимопонимания отлегло на душе, и он расцвел как майская роза.

– Хотя ведь папа и Кузьмин…

– Они тоже ничего не знают, – быстро ответил Семка.

– О боже! Ты и с командованием играешь втемную! – наигранно ужаснулась Настя. – Ладно, я тебе доверяю. И очень на тебя полагаюсь. Давай просто прогуляемся. Болтать будем на отвлеченные темы.

– А вот это… Сударыня, это ваше предложение сделало меня счастливым, и я даже готов приоткрыть вам одну великую тайну. Пошли.

Он повел Настю в сторону пляжа. Здесь где угодно можно было замечательно искупаться, но все тянулись в одно место. Может, из-за того, что пальмы со съедобными плодами здесь росли едва не у кромки воды, может, просто так сложилось, что пляжем для них стало именно это местечко. Но Семен прошел заметно дальше.

– Ага. Вот ручеек. Идем вдоль него. Тут удобно, пусть и кажется, что кусты густые. Все, пришли.

В этом месте русла ручейка имелась крохотная, в полшага ямка. Ничего необычного. Но вода в ней казалась густой, желтовато-белой и неподвижной. А часть берега вокруг ямки выглядела слепленной из стекла клубничного оттенка.

Семка поднял половинку скорлупы ореха – очень удобную и аккуратную чашечку, – наклонился и зачерпнул из центра маленького омута.

– Угощайтесь, графиня. Высший сорт.

Он посмотрел, как Настя с легкой опаской поднесла чашу к губам и как у нее от удивления поползли вверх брови. И захохотал.

– Семен, а скажите-ка нам, берега тут не кисельные?

– А, ты знала! Ты знала, иначе невозможно было догадаться! Да, сегодня берега здесь из клубничного киселя. Хотя слегка застоялись и превратились в подобие желе. Вчера кисель был вишневый.

– С ума сойти! Молочные реки с кисельными берегами.

– Не преувеличивайте, милостивая государыня. Всего лишь омуток на крохотном ручейке. Зато молоко сгущенное и высшего качества.

– Вот он, рай по образцу Семена Анатольевича Кольцова! Зачерпни еще, если не жалко.

– Рекомендуем-с вместе с кисельком. Микс, так сказать.

– Вкуснотища.

– Я рад, что вы рады.

– А сам? Разве не рад?

– Очень рад, все ж таки хоть какая-то мечта да сбылась.

– Будешь хмуриться, я тебя не поцелую.

– Все. Улыбаюсь. Потому что может сбыться еще одна мечта. Уже самая настоящая, а не глупая детская.

Прилетел Бджил и еще две пчелы. Повисели, пожужжали басом. И улетели, их здесь все устраивало.

Стена на этот раз не провалилась вниз и не разъехалась, как створки двери, в разные стороны. Просто растворилась в воздухе, открыв новую стену. На этот раз из зарослей бамбука. Семен просканировал – весело получается. Перелететь, не задев верхушек, не выйдет. А даже и выйдет, даже извернись он с такой невероятной для него ловкостью, все равно насыщенные электричеством метелки на верхушках этих бамбуковых палок среагируют и ударят разрядом такой мощности, что от защитной сферы только брызги останутся. А он и так уже одну защиту истратил, а впереди в них наверняка большая нужда возникнет.

Выполоть всю эту грядку к чертям собачьим? Время поджимает. И не факт, что какую-то ловушку он не пропустит.

Хм! А если…

Семка с остервенением принялся копать, из-под струи перегретого сжатого до прочности стального лезвия пара полетели во все стороны комки горячей грязи. И ведь не укроешься. Хотя для защиты от грязи его доспеха в этой ситуации хватает, а то, что физиономия вся чумазая – нам, поросятам, не привыкать.

Из земли ударил фонтан чистой холодной воды, и Семен без задержки нырнул в образовавшуюся яму, протиснулся в тоннель, которым тек подземный ручей, и тут же застрял – зацепился ремнем за выступ. С испугу едва не перерезал его когтем, но освободился аккуратно. Потеря амуниции – штрафной балл. А на поясе… до фига чего, так что за эти штрафы фиг расплатишься после.

Минутой спустя он уже когтями выкапывался по ту сторону бамбукового леса. Тот попытался огрызнуться за то, что все хитроумные его ловушки оказались ни к чему, – уронил сверху «режущую паутину», но Семен небрежно сжег ее. И развернулся к очередной перегородке лабиринта:

– Эй, пропускай уже.

Стена вновь растаяла, он вошел, стена позади возникла вновь. И ничего. Так, пустая комнатенка со стенами из базальта, без окон и дверей. И без потолка, в общем-то, но все равно ничего не видно, что выше свода.

– Ау! Есть тут кто? Ох ты ж, елки-палки!

Огромный шипастый хвост со свистом пронесся над головой, Семка едва успел присесть, правда и царапками своими хвостик задел.