Верзила посмотрел на него удивленно.

– Извини, браток, чуть не поскользнулся, – сказал Игорь и, отвернувшись, стал намыливаться. Верзила понял, что его подлянка, которую он хотел разыграть, не получилась. Он стоял и раздумывал над тем, случайно это получилось у нового корешка или тот сделал это специально. Видимо, так и не сообразив, он раздраженно отошел в сторону.

Ленька стоял, непонимающе хлопая глазами.

– Чего ты, я бы поднял, – сказал он.

– Тогда тебя бы «опустили» сегодня вечером, – проговорил Игорь.

– Как?!

– А вот так! – Игорь легко стукнул Леньку по лбу рукой.

Вечером того же дня у Игоря состоялся серьезный разговор с Гришей Караоке. Он подозвал его к себе. Отложив в сторону карты, он посмотрел на Игоря внимательно и сказал:

– Послушай, Игорек, ты, конечно, пацан правильный, к тебе никаких претензий нет. Но я хочу понять, чем ты дышишь и что делать собираешься?

– В каком смысле? – переспросил Игорь, напрягшись.

– Чего у тебя сегодня в бане произошло с моими пацанами?

– А что произошло?

– Чего ты пацанам не дал спокойно с молодняком разобраться? Пойми, не мы придумали понятие подлянок. Их же учить надо. Если мы их учить не будем, они не будут правильно жить, – стал объяснять Караоке. – А ты ребятам весь кайф сломал! Ну, «опустили» бы они его, научили бы парня, как по понятиям жить… Смотри, что на воле творится! – И Гриша стал рассказывать, как беспредельщики, вновь образованная братва, плюют на воровские понятия, живут по принципу беспредела, как не уважают и игнорируют авторитетнейших воров.

– Заметь, – продолжал Гриша, – как только они попадают сюда, на крытку, тут же начинают к ворам подходы искать. Все они двуличные, только с лохами быкуют! А как до дела дойдет, тут же… Ладно, к делу. Короче, тебе конкретное задание есть. Тут «малява» пришла от воров. Жулик один откидывается на зону. Надо грев собрать. Пойди по хате, организуй сбор лавэ на общак.

Игорь пожал плечами:

– У кого же бабки здесь есть?

– Как у кого? Кто с адвокатами общается, у кого вертухаи прикормленные. Они им с воли лавэ приносят. Вот и проведи работу. Сначала определись, присмотрись, у кого лавэ есть, а потом предъяву им установи, чтобы на общак отстегнули. А если кто чего… Ну, не мне тебе объяснять, – закончил Гриша разговор.

В этот же вечер Игорь стал вычислять, у кого есть деньги. Сделать это было нетрудно, потому что многие потихоньку играли в карты на бабки. Кроме того, многие через вертухаев заказывали телефонные разговоры – давали деньги, вертухай приносил мобильник на ночь.

Игорь начал с утра собирать деньги. Он подсаживался к клиенту и тихо, почти шепотом говорил, что надо сброситься на общак. Обычно никто не отказывал, у кого были деньги. Но в большинстве люди спрашивали: а сколько нужно отчислить бабок? На что Игорь отвечал: а сколько не жалко. К вечеру Игорь закончил собирать деньги и передал их смотрящему.

Как-то Игорь, заметив у одного пацана мобильник, подошел к нему и прошептал:

– Слышь, братишка, дай позвонить на пару минут!

Паренек оценивающе посмотрел на Игоря, соображая про себя, давать ему телефон или нет. Но поняв, что Игорь входит в окружение Гриши Караоке, протянул ему трубку:

– Только недолго, на карточке мало денег осталось…

– Спасибо, я пару слов только скажу! – Игорь стал набирать мобильный телефон Светы. Как назло, телефон был отключен. Через полчаса он снова подошел к парню и попросил телефон. На этот раз после длинного гудка Игорь услышал голос Светланы.

– Света, привет, это я. Узнала?

– Ой, привет! Ты откуда звонишь?

– Сама знаешь откуда…

– Ты в «Матроске»? Мне записку передали, а потом, когда я все организовала и деньги дала, он сказал, что тебя в другую камеру перевели, куда он доступ не имеет…

– Все правильно. Много денег ему дала?

– Триста баксов…

– Считай, что ты их выбросила. Слушай, тут такое дело, – продолжал Игорь. – У меня срок кончается, ты позвони следователю, узнай, когда будет изменение меры пресечения. Меня обязаны через два месяца повезти на суд об изменении меры пресечения.

– А какой суд?

– Тебе следователь скажет. Ты у него все узнай и подъезжай в тот день. Я очень по тебе соскучился, люблю тебя! Очень хочу тебя видеть!

– Я тоже тебя люблю и жду!

– Там пацаны ничего про меня не говорят?

– Говорят, но я при встрече все тебе расскажу.

– Ты что, говорить не можешь?

– Да, не могу сейчас говорить об этом.

Игорь понял, что Света была не одна. Но с кем?..

После окончания разговора у него в голове начали бродить неприятные мысли…

Через несколько дней ему объявили, что его повезут на суд. Игорь стал готовиться. На эту поездку у него не было особых надежд. Он хорошо понимал, что суд скорее всего повторит решение следователя о продлении меры пресечения. Но самое главное – он увидит Свету. По крайней мере, будет такая возможность.

Утром его разбудили рано, в шесть часов, и тут же повели на «сборку», в камеру, где он сидел по прибытии в следственный изолятор. Около двенадцати часов началось движение. Людей стали партиями запихивать в автозаки. Наконец очередь дошла до Игоря.

Автозак представлял собой помещение, разделенное на две части. В одну часть набилось около двадцати человек, практически все стояли. Кое-кому удалось сесть. Вторая клетка была маленькой, метра два с половиной. Там тоже уже сидело несколько человек. Машину забили полностью.

Наконец автозак тронулся. Проезжая по булыжной мостовой улицы Матросская Тишина, Игорь чувствовал любую неровность – машина каждый раз дергалась, и вся группа арестантов, покачиваясь, подскакивала то вверх, то в сторону. Ехать было тяжело. Кроме того, было очень душно. Кое-кто уже испортил воздух. Время от времени раздавались крики:

– Братва, кончай бздеть!

Но то ли это делалось специально, то ли кто-то не мог справиться с кишечником, это продолжалось.

Ехали долго. Наконец машина остановилась и стояла около часа, словно о людях забыли. Дышать стало трудно. Кто-то начал кричать:

– Эй, командир! Открывай автозак!

Кому-то стало плохо…

Дверь открылась, и конвоиры начали выкрикивать фамилии. Это первая часть людей приехала на место назначения, в Лефортовский суд. Затем автозак закрылся и поехал в сторону другого суда, Измайловского. Теперь было легче – человек шесть покинули машину.