В семь часов утра позвонила Джейн, в два часа ночи ей сообщили, что Дороти умерла.

Аните показалось, будто что — то оборвалось, жуткая пустота поселилась внутри ее и во всем доме. Она спустилась на балкон и молча просидела несколько часов, потом пошла в спальню Дороти. Опустилась на колени на потемневшее от старости ковровое покрытие, широко раскинула руки, обняла кровать, где последние тридцать лет спала Дороти, положила голову на подушку и зарыдала во весь голос.

— Простите меня, Дороти, простите мне все мои ошибки, все мои недобрые мысли! Я могла бы быть добрее с вами, относиться к вам лучше. Это жизнь меня сделала такой, тяжелая, нерадостная жизнь.

Она рыдала долго, во весь голос, в опустевшем, пустом доме, она сама не поняла, когда Дороти стала ей родной.

Глубокой ночью Анита вздрогнула, дверь спальни Дороти, которая была открыта все четыре года, с грохотом захлопнулась.

Анита испугалась, до самого утра не могла уснуть, не в силах понять, что это было.

Утром приехала Джейн, и они отправились в морг.

В большом пустом зале с длинными рядами деревянных скамеек у стены стоял серебристого цвета гроб.

Анита направилась прямо туда. Если до сих пор у нее было только представление о смерти Дороти, то тут она увидела ее мертвой, накрашенной, в розовой кофте, которую она заказала себе из журнала два года назад.

Анита рыдала во весь голос, не в силах остановиться, Джейн подошла к ней, попыталась успокоить, посадила на скамейку. Постепенно зал начал наполняться, пришло много людей из клуба для пожилых. Полька Ли, подруга Дороти, зная, как важно было для нее выглядеть красиво и в гробу, вытирая слезы, сказала: «Дороти, ты выглядишь прекрасно».

Анита снова зарыдала и не могла успокоиться, женщины ее обнимали, она была единственным человеком, кто оплакивал Дороти с такой болью.

Примерно через два часа присутствующие простились с Дороти, Джейн с родственниками и с Анитой поехали на кладбище.

Анита сидела в машине с Джейн, впереди них ехал длинный черный катафалк, он увозил Дороти все дальше от родных мест.

Анита с болью смотрела на серебристый гроб Дороти.

Они приехали на кладбище. Гроб с телом поставили рядом с могилой, присутствующие бросили в холодную яму по одной красной розе, Анита последовала их примеру со всей болью, которая была у нее в сердце, несколько раз погладила серебристый гроб с телом покойной и отошла в сторону.

На лежащей рядом каменной плите стояли имя и фамилия второго мужа Дороти, которого послал ей сам Бог, чтобы она избавилась от нищеты.

Джейн привезла Аниту обратно, остановив машину возле дома, и спросила:

— Анита, у тебя есть куда пойти?

— Да, есть.

— Если тебе некуда уходить, можешь оставаться в этом доме, пока не найдешь другую работу.

Анита была глубоко тронута этой добротой.

— Ты можешь не отвечать, если не хочешь, но я у тебя спрошу: у тебя есть зеленая карта?

— Нет, у меня ее нет, — призналась Анита.

— Я знаю адвоката, который помог моему знакомому, я отвезу тебя к нему, отсюда к нему ехать ровно час.

— И час вам нужен, чтобы вы приехали из своего дома сюда, — сказала Анита, глубоко тронутая таким вниманием.

На этом они расстались, глубокой ночью Анита проснулась от сильного шума, что — то тяжелое упало на пол. Утром, как только рассвело, она спустилась на нижний этаж, проверила все комнаты, нигде ничего не изменилось, войдя на кухню, увидела большую банку с витаминами Е, которую Дороти принимала всю жизнь. Каким образом тяжелая банка, которая стояла на середине стола, могла упасть на пол, она не поняла, ее можно было только специально сбросить со стола, по — другому она никак не могла упасть.

В девять часов приехала Джейн, через час они уже сидели в комнате адвоката. Анита признала никчемность затеи, так как надо было собрать кучу справок в Москве, что было просто нереально.

— Вы потратили четыре часа на дорогу, чтобы отвезти меня к адвокату, — проговорила Анита смущенно, когда Джейн привезла ее обратно в дом Дороти.

— Не думай об этом, я хотела тебе помочь, очень сожалею, что не получилось, — вздохнула Джейн.

На этом они расстались, крепко обняв друг друга. Анита всю жизнь будет помнить эту доброту, эти четыре часа, проведенные Джейн за рулем ради нее.

У Аниты было совсем мало денег, их могло не хватить, пока найдется другая работа. Она решила написать Грэгу и просить вернуть долг. Четыре с половиной тысячи, которые он брал, теперь стали бы большой помощью. «Верните мне мои деньги, которые вы должны», — написала она.

Ответ пришел ровно через час. «Я оставил вам очень дорогой браслет, вы можете продать его в России намного дороже, чем я вам должен», — написал Грэг.

Анита была настолько потрясена этим ответом, что всю ночь провела на балконе.

Глубокой ночью пошла в свою комнату и начала писать ему письмо:

«Вам, любившему меня когда — то, или не любившему никогда, который использовал меня как бесплатную служанку, укравшему у меня деньги, заработанные тяжелой, нерадостной жизнью служанки, обещавшему небесную любовь, принесшему большую боль, кому доверяла, кого любила, предназначено это письмо. Мне даже не больно, что отдала вам свои деньги, я это делала, потому что любила вас. Больно то, что любила человека, который мог украсть у меня. Вы оказались одним из тех, кто в церкви надевает одну маску и тут же, выходя, за дверью меняет на другую.

Если бы вы сказали, что никогда не вернете мои деньги, я бы все равно отдала их вам. Каждый раз, занимая у меня, вы знали, что никогда их не вернете!

Что значат деньги, когда мы теряем тех, кого любим? Пустое место! Больно не то, что вы украли их у меня под разными предлогами, а то, что вы оказались способны их украсть.

Заберите свой браслет обратно, он мне не нужен, я вам дарю его вместе с деньгами. Должно быть, вы не знаете, что служанки не покупают себе золотые игрушки за четыре с половиной тысячи.

Я полюбила вас уже тогда, когда мы только общались по телефону, еще не увидев друг друга, за грусть ваших слов, за тепло вашего голоса, за одиночество вашей души, за все невзгоды, которые когда — либо были в вашей жизни.

Я хотела посвятить свою жизнь вашему счастью, именно потому мыла вам полы, сдавала ваши квартиры, месяцами покупала и готовила вам еду. Я любила вас всей замученной, уставшей от