Континентальная блокада наносила ущерб внешней торговле, это очевидно, но явный перебор — делать на этом основании заключение, что вся Россия только и делала, что стонала и плакала по поводу стеснений континентальной блокады. Хотелось бы напомнить, что экономика России того времени резко отличалась от современной. Основная масса товаров, которые выпускали и которыми торговали, предназначалась для внутреннего потребления. Более того, многие производители и торговцы испытывали жесточайшую конкуренцию со стороны английских товаров и никак не могли переживать от того, что они временно прекратили поступать на российский рынок.

Вот личные наблюдения малороссийского купца: «С 1807 г. после Тильзитского мира правительством запрещен был ввоз большой части заморских товаров, потребность в коих заменили русские, чрез что торговля украинская начала увеличиваться и с 1807 года по 1812 год приняла довольно обширный размер. С сего времени началось и мое непосредственное влияние на дело. В 1808 году, на Ильинскую, в первый раз было товаров наших вывезено на 50 тысяч, а прежде бывало на 20 и 25 тысяч».

Возьмём Москву и Московскую губернию. В подробном «Статистическом описании Московской губернии 1811 г.», по иронии судьбы вышедшем в свет в древней столице России в начале 1812 г., буквально накануне войны, мы напрасно будем искать сетования по поводу ужасного воздействия континентальной системы. Напротив, о континентальной блокаде и о её воздействии на торговлю и промышленность Москвы нет ни слова. Вот что можно прочитать о торговле московского купечества: «Получаемые из чужих краёв товары, кроме продажи оных в столице, отпускаются на великие суммы в другие города Российской империи и на знатной ярмарке в государстве. Самый большой и прибыточный торг с Китаем, откуда привозят чай, бумажные и шёлковые материи, китайку[49], сырец-шёлк, фарфор и проч… Внутренняя московская торговля простирается на многие миллионы, чему много способствует местоположение столицы, ибо она находится почти внутри России; почему и товары свободно доставляются из всех областей пространной империи».

Интересно, что автор никак не переживает из-за отсутствия возможности продавать зерно в Англии. Почему? Очень просто: «Хлебопашество, хотя есть и первое их (крестьян Московской губернии) упражнение, но оно по причине малоземельности и плохого плодородия земли не может доставлять всех пособий к их благосостоянию». Далее автор указывает, что ежегодно привозится «знатное количество хлеба из смежных хлебородных губерний».

Вообще, если перечислить существующие в Москве накануне войны 1812 г. фабрики и производства, можно увидеть, что все они ориентированы исключительно на внутренний рынок. Вот список и количество основных из них:

64 шёлковых фабрики;

17 ленточных;

27 ситцевых;

23 суконных;

1 чулочная;

2 бумажнобойных;

5 шляпных;

1 китаечная;

1 скатертная;

1 бумажнотканная;

2 кушачных.

Производства и мастерские:

1 сундучное;

49 кожевенных;

60 пивоваренных;

4 клейных;

2 пуговичных;

9 проволочных;

2 мишурных;

6 сусальных;

3 канительных;

2 латунных;

3 меднопосудных;

23 кирпичных;

7 войлочных;

4 солодовенных;

1 сургучное;

1 мыльное;

6 медных;

2 колокольных;

1 водочный завод.

Как указывает автор статистического описания, продукция всех этих производств находила сбыт в Москве и поблизости от неё. Так же было и во многих других регионах Российской империи, за исключением, естественно, крупных портовых городов, где производство и потребление было связано с морским экспортом. Неслучайно поэтому результатом континентальной блокады для многих отраслей русского производства и внутренней торговли стала защита их от английской конкуренции.

Уже в 1805 году московское купечество общественным приговором от 20 июня просило императора ввести протекционистские меры с целью ограничения иностранной торговли, которая «причиняет российским купцам великое в торговле помешательство».

Более того, у московских купцов вызвал беспокойство как раз отказ от запретительной системы на ввоз английских товаров накануне войны 1812 г. В своем ходатайстве, направленном в Министерство внутренних дел, купцы отмечали, что «Россия есть такое государство в Европе, которое богатством собственных произведений, нужнейших в жизни, далеко превосходит прочие державы», и только конкуренция со стороны иностранцев мешает развитию российского производства. Если же в России будут создаваться фабрики, то благодаря собственному производству товаров страна «в чужестранных не будет иметь ни малейшей надобности…». В ходатайстве звучала также просьба о запрещении ввоза бумажного полотна, которая была внесена в статьи тарифа 1811 года. Купцы писали, что полотно отечественного производства ничуть не уступает по качеству иностранным аналогам.

В результате действия протекционистских мер в России за период противостояния с Англией появилось много фабрик и заводов, а существующие увеличили своё производство.

Известный специалист по статистике Российской империи Е. Зябловский приводит в своём «Статистическом описании Российской империи» (1815 г.) следующие данные по росту российского производства в период континентальной блокады. Количество суконных фабрик в 1804 г. составляло 155 (28 689 рабочих), а в 1811 г. их стало 209 (36 547 рабочих). Производство шёлка, которое с началом континентальной блокады несколько упало, затем быстро стало расти. Если в 1807 г. производилось 193 пуда шёлка, то в 1809 г. — 220, а в 1811 г. — 505. Особенно же отмечает автор бурный рост пивоваренной продукции, фарфоровых, фаянсовых и сургучных заводов.

Общее же количество фабрик и заводов в 1804 г. составляло 2423 (численность рабочих 95 202). В 1814 г. их стало 3721 (количество рабочих 169 530).

Естественно, что были и те, кто переживал затруднения, однако общий вектор был явно направлен в сторону развития русских фабрик, заводов и мануфактур.

Те историки, которые желают создать образ чудовищной континентальной блокады, разорявшей Россию, обязательно отмечают гигантскую инфляцию, которую переживала страна в эти годы. Действительно, русский бумажный рубль в 1805–1810 гг. неуклонно падал. Вот таблица, показывающая изменение курса ассигнаций по отношению к серебряным деньгам[50]: