– Ты видел?

Шепот внезапно подкравшегося Снега заставил его вздрогнуть. Ругнувшись, Яр сказал:

– Да. Типичные зары, за подкреплением пошли. Попытаются нас выкурить, перебить и обобрать. Ты не заметил, что у них было: дробовики или палки?

– Не знаю. Луки точно были. Может, и дробовики. У тех, кто с палками, не было луков.

Снег зашагал в комнату, где все спали, хлопнул в ладоши:

– Подъем. Тревога!

Все вскочили как по команде, он изложил суть проблемы.

– В машину. Уезжаем, – сказал Учитель, сворачивая свой спальник.

Леший ворчал:

– Эти зары, как тараканы, везде живут!

Яр уже работал ручным стартером, заводя мотор. Поднимался ветер, свистел в провисших проводах, хлопал форточками, и рев мотора не разносился громом на многие километры. Заспанные, злые беглецы молча заняли свои места. Зажженные фары выхватили каменную стену, утрамбованную гусеницами дорогу и кусок дома напротив. Подтаявший, а потом кристаллизовавшийся снег вспыхнул тысячью кристаллов, преломляющих свет.

Вырулили со двора и покатили по главной дороге, заваленной сугробами. Окна на всякий случай закрыли металлическими щитками, оставили только лобовое, и Снег тянул шею, пытаясь рассмотреть, что там впереди.

Свет фар скорее мешал, чем помогал, к тому же привлекал внимание, и Учитель выключил их. Покосившиеся заборы, разрушенные дома проплывали мимо. Заров Снег не заметил.

– Вижу следы полозьев! – крикнул Беркут, показывая вперед. Снег встал, прищурился: и правда, две полосы, будто сани проехали.

– Будьте наготове, – проговорил Учитель мрачно, надавил на газ, и машина рванула вперед, разбрызгивая снежные фонтаны.

Белая дорога убегала во тьму и вдалеке сливалась с темными домами. Или показалось, или на границе видимости трепетал огонь. Началась метель, и сказать с уверенностью было трудно. Теперь пришлось включить фары, но снежинки рассеивали свет.

– Человек, – сказал Беркут. – На дороге.

И правда, метрах в ста кто-то шел навстречу, размахивая факелом. Вскоре стало видно, что это молодая женщина в легкой осенней одежде, с ребенком на руках. Она падала, увязая в сугробах, длинные темные волосы присыпал снег. Увидев машину, она упала на колени и прижала ребенка к груди.

– Она же замерзнет! – воскликнул Леший.

– Всем приготовиться, – проговорил Учитель. – Это ловушка. Леший, стыдно попадаться на такие дешевые трюки!

Взревел мотор, броневик устремился вперед. Донеслось бормотание Беркута:

– Только бы по тягачу стреляли, а не по катеру! Катер-то у нас не бронированный!

Фары высветили вытянувшееся женское лицо. Отбросив ребенка в сторону, женщина выскочила из сугроба, метнулась в сторону. «Ребенок» попал под гусеницы, но это зараженную не расстроило, потому что сверток был набит тряпками – это Снег увидел в боковое зеркало.

– Знать бы, как они вооружены, – проговорил Учитель, и ответ пришел сам собой: о бронированное лобовое стекло чиркнул арбалетный болт. Завизжали тормоза, Снега швырнуло вперед, а Учитель, сбавив ход, направил машину сквозь двор, смял гусеницами трухлявый забор, обогнул ветхую деревянную хижину с крышей, провалившейся внутрь.

– Впереди была ловушка! – прокричал он. – Видели вытоптанную площадку? Они явно что-то задумали.

Впереди замелькали факелы. Стрелы сыпались градом, чиркали о броню, но не причиняли вреда. Что было с катером, Снег не видел.

По боковой улице поехали на запад. В отличие от главной трассы, эта была захламлена, что замедляло движение броневика, но не тормозило. Учитель петлял по улицам, комментируя свои действия:

– Если у них есть что-то типа тарана, они могут нас остановить и тогда попросту шапками закидают.

Проклятое село все не заканчивалось. Зары не попадались на глаза, бежали следом, стреляли из укрытий. Пулеметная точка имелась в задней части броневика, но сейчас ее завалило коробками. Снег подумал, что лучше переместить часть груза в катер, чтоб хоть пугалка для заров была.

Самое отвратительное – нельзя никак поучаствовать в обороне. Бронированное только лобовое стекло, остальные разбиваются арбалетным болтом. А ведь достаточно пары очередей, и зары в ужасе разбегутся.

– Если верить карте, то скоро озеро! – прокричал Беркут. – Зары туда не пойдут.

– Хорошо бы, – проворчал Яр, сжимающий АК.

Беркут оказался правым: не прошло и пяти минут, как барабанная дробь стрел, бьющих о броню, стихла и зары отстали. Постепенно схлынуло возбуждение, и Снег зевнул, откинул спинку сиденья и только собрался заснуть, как о корпус снова что-то ударилось.

– Началось в колхозе утро, – проговорил Учитель. – Муты наступают.

Естественно, когда на лобовое бросается синяя от холода тварь и норовит выдавить стекло, не до сна. Но муты тупее заров и неприятностей доставляют меньше. Пара минут, и они остались позади, и снова – позолоченная светом дорога, снежинки, тающие на лобовом, и дворники – вверх, вниз, вверх, вниз.

Усталость взяла свое, и Снег задремал, не обращая внимания на тряску и голоса, а когда проснулся, было уже утро, Учитель спал, а его место занял Беркут. На улице свистело и завывало, и это не стая голодных мутов, а ветер. Снег открыл глаза.

– Поздравляю, только что мы пересекли границу Латвии.

Снег поднял сиденье и увидел ржавый терминал, свернутый шлагбаум. Стоило отдалиться на десяток метров, и пурга поглотила строения. Появился второй терминал, незнакомые буквы. Пара минут, и они сгинули в белом мареве.

– Ветер усиливается, мне это не нравится, – подал голос Рад им.

Снег повернул голову: Яр дрых, запрокинув голову; когда он храпел, его острый кадык, поросший сизой щетиной, дергался. Леший тоже спал – подложив руку под щеку, высунув длинные ноги в проход и прижав задом Радима к стенке. Учитель спал, скрестив руки на груди и накрыв лицо шляпой.

– К вечеру должны добраться до места. Лучше пусть метет, чем муты нападают.

Снег дохнул на стекло, где начал образовываться морозный узор, улыбнулся. Все хорошо. Значит, они вернутся скоро и он обнимет Жанну. При мысли о ней делалась тепло и солнечно.

К обеду снег прекратился, но ветер не ослаб, напротив, стал порывистым, хлестким. Когда остановились на заправку, Снег вышел и по бедра провалился в сугроб, запрокинул голову: по белесому небу плыло далекое холодное солнце. Значит, туч нет, это ветер поднимает снег и гонит над землей. Мороз пробирал до костей, Снег закрыл лицо воротником белого маскхалата и подал канистру спирта Лешему.

Интересно, при какой температуре замерзает спирт? Если при минус пяти, значит, Учитель добавил этот, как его… Антикриз.

Наполнив бензобаки, продолжили путь.