Очень скоро я оказался прижатым спиной к дверям своей комнаты. Теперь я видел, что люди, расталкивающие слепых, были полицейскими. Но эти парни лишь отдаленно напоминали тех лощеных стражей порядка, которых я увидел по прибытии в Нью-Йорк. У здешних полицейских был вид мясников. Мундиры на них сидели скверно и были покрыты какими-то сальными пятнами, зато в руках они держали устрашающего вида дубинки или помповые ружья. Судя по решительным действиям, они явились сюда вовсе не затем, чтобы заниматься пустяками. Лишь после того, как они оттеснили слепых в конец коридора, до меня дошло, что эти парни явились за мной. Не исключено, что тревогу подняли обитатели соседних домов, заметившие появление нашего столь странно выглядевшего отряда. Вполне вероятно, что полиция теперь обыскивает дом за домом в поисках таинственных гостей.

Я согнул колени и наклонил голову, чтобы оказаться ниже толпящихся вокруг меня слепцов. В то же время я уставил невидящие глаза в потолок, стараясь изо всех сил прикинуться одним из этих несчастных. Медленно продвигаясь в сторону «гостиной», я почти демонстративно ощупывал стену.

Полицейские ударами ног распахивали двери. Тех, кто оказывался на их пути, они без малейшего колебания отшвыривали в сторону.

— Смотрите внимательно! — ревел их командир. — Это то самое место!

Краснорожий страж порядка первым достиг комнаты, которую я делил с двумя девушками.

— Ага, — бросил он, страшно довольный собой. — Все сюда! Стукач был прав.

В этот миг я думал только о том, как найти выход. Для этой цели годилось любое окно.

Краснолицый остановился у порога и жестом приказал своим подчиненным войти внутрь.

— Подойдите к нему, — гудел он. — Но действуйте крайне осторожно. Эй, парень, полегче! Вначале отсоедини змеевик. Да не мучайся ты с этой бурдой. Выливай ее прямо на пол.

Когда все полицейские скрылись в комнате, я настолько осмелел, что решился посмотреть, что там происходит.

Краснолицый, подбоченясь, наблюдал, как его подчиненные разбирают самогонный аппарат.

— Поосторожнее с медными трубками! — Он ухмыльнулся. — Если кто-нибудь из вас повредит медную трубку, то я, будь он проклят, проломлю его медную башку.

Как ни странно, но за его нью-йоркским произношением можно было уловить йоркширский акцент.

Я был готов держать пари, что путь этого средних лет человека в Нью-Йорк был достоин эпической саги. Но сейчас он занимался борьбой с незаконным самогоноварением. Блюститель закона, как я понимал, намеревался в собственных целях конфисковать аппарат вкупе со всем готовым продуктом.

Марни не слишком доброжелательно отнеслась к полицейскому, приложившемуся к полупустой бутылке, стоящей на столе у подножия этажерки из наших коек. Она кинулась на парня, и между ними завязалась драка.

— Отпусти ее! — крикнула Ровена, бросившись на помощь сестре.

Не поворачивая головы, громила оттолкнул девушку, та отлетела на койку и с размаху ударилась рукой о деревянную стойку. В тот же миг ее лицо исказила гримаса боли. Марни в ярости плюнула обидчику в лицо.

Полицейский грязно выругался и занес над головой девушки бутылку.

— Черт бы тебя побрал, Арри! — взревел начальник. — Вместо того чтобы заниматься делом, ты занимаешься девками!!!

Полицейский оглянулся с таким видом, словно хотел пожаловаться на Марни, но краснорожий был не склонен развивать тему.

— Отпусти ее, Арри, — спокойно сказал он. — Ты не представляешь, через что ей пришлось пройти. Начинайте таскать железо в грузовик. Но только осторожно. Я снесу вам черепки, если эта штука после сборки не будет работать. Кроме того, я не хочу слышать звона разбитых бутылок. Несите их, как любимое дитя. Усекли? Если усекли, то действуйте! Да оставь же ты ее, Арри! Бери бутылки. Нет, начинай с полных, чувствительный ты мой.

Полицейский, которого на обычном английском языке без ирландского привкуса звали Харри, оттолкнул Марни, недовольно скривился, поднял ящик с бутылками и направился к дверям. Я поспешно отошел от порога, снова притворившись слепым.

— Оставьте нам выпивку! — выла консьержка. — Ну почему бы вам не оставить для нас пару бутылок?! Ведь вам столько не нужно. Буты-ылочку!!!

— Заткнись, ведьма! — бросил Харри, которого все еще заедал неудачный исход схватки с Марни.

После этого в доме воцарилась тишина. Обитатели, видимо, не в первый раз оказывались в подобной ситуации. Полицейские рейды. Запугивание.

Когда последний блюститель порядка удалился, унося с собой последнюю бутылку, я вошел в комнату. Марни прилаживала самодельную перевязь к руке Ровены. Сама же Ровена, судя по виду, страдала от сильнейшей боли.

— Что с вами? — спросил я.

— Ничего особенного. Просто сломала руку, — ответила девушка, поднимая глаза. — Проклятие! Я не смогу завтра работать.

— Не думайте о работе. Надо показать вашу руку врачам.

— Здесь есть костоправ… но я перестану получать ваучеры.

— Я позабочусь о пище для вас, — сказал я.

— Дело не только в пище. — Голос ее звучал смертельно устало. — Я не буду получать ваучеры на стимулирующие вливания до тех пор, пока не начну работать.

— Стимулирующие вливания?.. — недоуменно переспросил я. И тут же меня осенило. Я вспомнил слова Гэбриэла о том, как Торренс порабощает людей с помощью героина. — Понимаю…

— Как жаль, что они унесли перегонный куб, — сказала Ровена с гримасой боли. — Спирт помог бы мне пережить ломку.

К этому времени большинство жильцов уже разбрелись по своим конурам, чтобы поразмышлять о постигшем их несчастье. Лишь один старик задержался взглянуть на руку Ровены. Я непроизвольно скривился, как от боли, увидев синее вздутие на предплечье, в том месте, где произошел перелом.

— Устраивайся как можно удобнее, девочка, — мягко произнес старик. — Я скоро вернусь. Мне надо найти пару досок, чтобы наложить тебе шину.

— Благодарю, — прошептала Ровена.

Я страдал от беспомощности. Как мог я молча наблюдать за бесчинствами, которые творили здесь эти бандиты? Но с другой стороны, что я мог сделать? Численностью они меня превосходили, и у них в отличие от меня имелись ружья.

Марни делала все, что могла. Она уложила Ровену на койку и подложила под сломанную руку сестры подушку.

Я принялся рыться в рюкзаке, внезапно вспомнив, что видел там какой-то очень важный предмет… Ага, вот он! Картонная коробка с красным крестом.

— Дэвид! Дэвид Мэйсен!

Я поднял глаза и посмотрел на Ровену.

— Дэвид, — сказала она. — Вам надо отсюда уходить.

— Но…

— Послушайте меня! Здесь оставаться опасно.

— Но эти типы явились всего лишь за перегонным аппаратом.