Парни очнулись от неожиданности и побежали на Аню, вооружённые плётками с металлическими набалдашниками. Практически на автомате выхватила метательный нож. Резким, хлёстким движением отправила смертоносное лезвие в полёт. Оно мгновенно вонзилось одному из них в сердце и заставило повалиться на пол. Второй добрался до Ани – попытался ударить плёткой. Мгновенно увернулась и, оказавшись у врага за спиной, сильно ударила по шее, вызвав смещение шестого позвонка и мгновенную смерть. Предчувствие опасности. Взгляд затмило видение. Увидев то, как в неё собираются кинуть нож, сразу пригнулась.

Смертоносное лезвие прошло над головой. Аня в ответ метнула свой. На этот раз лезвие угодило в солнечное сплетение. Человек остановился. Постоял. С грохотом завалился на спину.

Тем временем у хилого парня нервы сдали окончательно – с криком «Помогите» он побежал к двери.

Аня моментально выхватила один метательный нож, отправила в полёт. Следом, рассекая воздух, полетел ещё один. Одно лезвие воткнулось в тазобедренный сустав. Второе в коленный. Мерзкий хруст. Два фонтана крови. Вскрик. Парень шлёпнулся на пол. Продолжил ползти. Аня быстро подскочила к нему. Схватила за волосы, достала очередной метательный нож. Приставила к горлу. Лаконичный хладнокровный вопрос:

– Жить хочешь?

– А-а… Что тебе нужно? – тающим голосом спросил он.

– Кто вы такие? – Анна не испытывала ни жалости, ни сострадания. То, что она делала, ей не нравилось. Однако в душевных водах выпал осадок досады. Досады от того, что в современном обществе приходится прибегать к жёстким методам правосудия и защиты мирных сограждан от таких элементов, как этот.

– А-а! – корчась от боли, застонал парень. Ножи пробили артерии и вены. Кровь хлестала из ноги красным ручьём. Вместе с красной жидкостью уходила и жизнь. Парень на глазах бледнел. Вспотел.

– Мы… Под покровительством Декстера… Похищали девушек… Развлекались… Некоторых продавали…

Внезапно поник головой. Опустился в собственную лужу крови. Умер.

Ашера пощупала пульс. Тот ещё был. Слабые пульсирующие движения вен. Затихли. Аня не испытывала ни жалости, ни скорби. Убийство тоже не нравилось. Но не испытывала и отвращения. Понимала – расправа с преступниками. Она защищала свой народ. Выполняла служебный долг. Вытащив из убитого ножи, обтёрла их об его тело убитого. Убрала на место. Почувствовала тошнотворный запах. Посмотрела наверх. На цепи в воздухе болталась небольшая клетка. В ней, скрючившись, сидело полуразложившееся тело. Рядом с клеткой в углу стоял большой котёл.

Тяжело вздохнув, подошла к привязанной девушке. Та была перепугана насмерть. Бледная. Потухшие глаза бегали из стороны в сторону. Дрожала всем телом.

– А что такое? Чего дрожим? Можно расслабиться. Плохие дяди уже не угрожают, – бодро сказала Аня.

Не помогло. Небольшая пауза.

– Эй. Спокойно. Я не причиню тебе вреда, – нежным материнским голосом заговорила Анна. Отстегнула девушку, похожую на неё внешне. Такая же стройная фигура. Немного другие черты лица – более утончённые. Кудрявая белокурая голова. Из одежды – разорванная розовая майка с блёстками и чёрная юбка чуть выше колен. Весь макияж размазался по лицу.

Взглянув на ашера, та побледнела ещё больше. Шея, руки, лицо в крови не внушали доверия и загоняли в ещё больший страх.

– К-к-т-то в-вы? – заикаясь, спросила пленница.

– Я Пилот. Ашера-Яла. Боевая группа «Люди в белом». Наткнулась на это место чисто случайно. Меня попытались похитить четыре гориллы – я убедила их этого не делать.

Выдержала небольшую паузу.

– Мы наводим порядок в тех местах, куда ещё не добралась армия. Нашей группе нужны уши и глаза в городе. Ты внесёшь свой вклад, помогая нам.

– К-как я могу помочь тебе?

– Ты будешь выявлять любые странности, странные действия – любая девиация. Также, возможно, и преступные действия.

– Н-нно как?

– Всё просто. Ходишь по городу. Гуляешь. Посещаешь магазины. Глядишь в окно. И если что-то видишь, сообщаешь мне. Всё очень просто. Теперь, если не возражаешь, мы пойдём прочь от этого места.

Они направились прочь. Девушка немного подумала над словами Ани.

– Х-хорошо, я сделаю всё, что вы мне сказали. Страх попутчицы ещё не до конца прошёл. Он по-прежнему держал её цепкими лапами и не желал отпускать.

– Всё позади. Покажешь мне, где ты живёшь? Я отведу тебя домой.

Та ничего не ответила – просто кивнула.

«С ней нужно что-то сделать, иначе останется калекой на всю жизнь. Этого допускать никак нельзя», – думала Анна. Тем временем молча прошли лес и прошли тоннель. При виде тел спасённую начало трясти. Едва не упала в обморок.

– Тише. Тише. Они не причинят тебе зла.

Вышли за пределы туннеля. Анна резко остановила девушку. Посмотрела ей в глаза. Выкинула все мысли из головы. Водная гладь разума стала чистой и практически прозрачной. Чуть погодя в теле ощутилось лёгкое, непринуждённое чувство. Создалось чувство полёта. Немного погодя Анна очутилась в извилистом полутёмном коридоре. По бокам – многочисленные двери. Анна начала бродить по этому коридору, искать нужную дверь. Нужную точку.

«Интересный разум у этой девушки. Извилистый. Непростая она. Много дверей. Много воспоминаний. Весёлая жизнь. Трудно придётся. Впрочем, нужно отыскать то место, где настоящее плавно перетекает в прошлое и, так сказать, записывает в память мозга». Голова у Анны начала немного болеть, но не более того. Не обращая на это внимания, пошла по коридору, то и дело петляя за крутые повороты. Постепенно начало казаться – этому коридору нет предела. Но это было нет так. Предел был, нужно только найти. Но искать его было не просто. Особенно тогда, когда из-за дверей слышались многочисленные встревоженные голоса. Громкая музыка сильным эхом отдавалась в голове. Некоторые воспоминания узким ручейком пытались просочится к разуму Анны и укорениться в нём. Однако допускать этого было нельзя – чужие воспоминания никому не нужны. Особенно в большом количестве. Анна то и дело слушала различные речи многочисленных людей из воспоминаний девушки. Воспоминания о первом походе в качестве гёрлскаута, первый класс. Первая любовь. Следом вторая. Третья. Многочисленные поездки за пределы Америки. Были и воспоминания войны, однако их было довольно мало, судя по отзвукам. Таким образом Анне удалось узнать имя девушки – Ксения Взвизгиз.

Цукерман, слушая многочисленные голоса, постепенно стала уставать. Ноги начали заплетаться между собой. Слабели. Подгибались буквально на ровном месте. Внезапно впереди показался яркий столп света.

«Вот и оно. Здесь закончится мой путь и исчезнут эти воспоминания. Осталось только придумать, чем их подменить». Противной пеной вспузырилась совесть на гладкой водной поверхности сердца. «Ты же обманываешь её. Зачем так? Ты же знаешь поговорку – лучше горькая правда, чем сладкая ложь». «Она слабая. Не переживёт всего этого. В её голове полно воспоминаний. Она помнит практически все события, что с ней происходили. Некоторые блёклые, некоторые яркие, но помнит. Ничего не забыла. Не надо ей помнить этого. Они не оставят её в покое. Будут рвать душу. Преследовать в ночной тиши. Сводить медленно с ума», – думала Анна, всё ближе и ближе подбираясь к столпу.