Нед сказал:

— Кейт.

Она все еще работала иглой, почти неистово. Поначалу ему показалось, что Кейт не слышала, как он вошел.

Но потом она подняла голову. Ее мягкие каштановые волосы падали в беспорядке на плечи. Платье было из бледно-серого шелка, без всяких украшений, кроме узкого кружевного воротничка. У него перехватило дыхание, потому что она была так красива. Кейт медленно встала, вышиванье соскользнуло с колен и упало на пол. Ее ясные глаза встретились с его глазами, и ее глаза были равнодушны.

— Кейт, — тихо сказал он. — Вы же терпеть не можете вышивать.

— Я спросила, — сказала она, — что мне делать здесь, по их мнению. Молиться, размышлять или шить, ответили они. Последнее показалось мне менее бесполезной тратой времени, чем все прочее.

Она посмотрела на него, и он увидел свежий синяк на щеке.

— Я не понимаю, зачем вы пришли.

Ему захотелось убить того, кто это сделал.

— А что же мне было делать? Мы когда-то были друзьями, — сказал он.

— Да. Когда-то.

Ее холодность убивала его.

— Мне следовало прийти раньше, — сказал он. — Но я пытался узнать, почему вас сюда посадили. Вас подозревают в заговоре вместе с Рейли, но я знаю, что этого не может быть, я знаю, что он просто очень близкий ваш друг. Прошу вас, расскажите обо всем, что случилось. Я, возможно, смогу вам помочь.

— Вы сможете мне помочь? Вы — или ваш хозяин Нортхэмптон?

Он сказал спокойно:

— Вот почему вы не хотите видеть меня?

Она опять села и взяла в руки свое вышивание. Потом подняла на него глаза.

— Я слышала, что вы снова разделяете с ним ложе. Он хорошо вам платит?

— Нортхэмптон вообще ничего не знает об этом.

Он быстро огляделся, схватил стул и поставил его поближе.

— Слушайте. Я узнал, что вы несли письмо от Рейли и что из-за этого письма вы попали в опасное положение. Кейт, Кейт, вы подошли очень близко к очень пагубным вещам.

Она слегка вздрогнула.

— Я решила, — сказала она, — что это просто письмо к старому другу.

— Вы так не думали, — возразил он. — Вы не могли не знать, что все не так просто. Что вы сказали судьям?

— Сначала я сказала, что письмо написала сама. Но это была ошибка, потому что Рейли уже признался людям Сесила, что дал мне письмо. Наверное, он пытался помочь мне.

— Что сталось с письмом?

— Это будет передано непосредственно Нортхэмптону?

У Неда перехватило дыхание.

— Нет. Я с ним не веду беседы. Я только сплю с ним. У нас общие девки. Если вы предпочитаете верить в это. Что сталось с письмом?

Она молчала, и он сказал:

— Ах, Кейт. Как вы думаете, кто же еще станет вам помогать?

— В какое грустное положение я попала, — тихо сказала она.

— Подумайте о своем сыне. О нашем сыне.

В первый раз на лице ее выразилась мука.

— Вы считаете, что бывают мгновения, когда я не думаю о нем?

Он ждал, и она в конце концов продолжала:

— Ладно. Письмо. Поскольку я подозревала, что оно опасно, я отдала его своей служанке Бесс, когда мы отправились с этим поручением. Я сказала ей, что если меня схватят — что и произошло, — ей нужно быстро уходить и уничтожить его. Она так и хотела поступить, но ее схватили с письмом. Так что теперь Уад уже прочел его, и Сесил, и все враги бедного Рейли…

— Вы знаете, что было в письме?

Она глубоко вздохнула.

— Да. Вы правы. Оно опасно. Существует заговор с целью освободить Рейли.

— Рассказывайте, — попросил он. — Быстро. Тюремщик может войти в любую минуту.

И он бросил взгляд на дверь.

— Оно написано так, как полагается писать тайные письма. Сэр Уолтер сказал мне, что Джон Ди написал ему в конце прошлого года, обещая, что пришлет ему тайну получения золота, а также сообщил, что существует план освободить его.

— Джон Ди писал к Рейли? О золоте, о каком-то плане освобождения? Вы вполне уверены?

— Совершенно. Разве у меня не была всегда хорошая память?

— Да, — тихо сказал он. — Расскажите, что помните, об этом письме насчет освобождения.

— Рейли показал его мне, — сказала Кейт. — Я помню его почти целиком. «Можно ли возродить славу былого? Может ли золото вырасти из холодной земли? Скоро я напишу опять, сообщу о сокровище столь ценном, о надеждах столь золотых — воистину это будет чудодейственным эликсиром…» Оно было адресовано Ариелю.

Нед тихо вскрикнул.

— Ариелю?

— Да. Разве я не объяснила? Ариель — это тайное имя, которым Ди называл Рейли. Оба они знали, что везде полно соглядатаев.

Нед встал. Прижал ладонь ко лбу.

— Ариель — это Рейли. О господи, как же я не понял. Если бы я только знал…

Кейт смотрела на него. Потом сказала спокойно:

— Я поступила глупо, да, Нед? Вероятно, это означает, что мне тоже грозит опасность.

— Я вам помогу, — сказал он, поворачиваясь к ней. — Я вас защищу. Потому что теперь я, по крайней мере, начинаю понимать, что все это означает. Но я мог бы предположить! Это что-то вроде заговора, Кейт. Не только с целью освободить Рейли, но поднять мятеж, в результате которого, возможно, будет низвергнут король.

Она тоже встала.

— Наподобие Порохового заговора?

Она была очень бледна.

— Наподобие Порохового заговора. Только вместо пороха они говорят о тутовых деревьях, львах и благородных принцах. И воруют из доков.

Кент резко взглянула на него. Он продолжал:

— Повторите еще раз, что вы помните из первого письма от Ди к Рейли. «Можно ли возродить славу былого…»

Она повторила еще раз, сосредоточившись и хмурясь.

— Очевидно, Ди обещал снова написать к Рейли. Но письмо так и не пришло. А потом Ди умер. Рейли был напуган, потому что к тому времени до него дошли слухи, что первое письмо было перехвачено и скопировано людьми коменданта Уада, прежде чем оно дошло до него, — а в таких случаях содержание сразу же передается Сесилу. И если второе письмо вообще было отослано, Сесил будет его искать. Рейли беспокоился, что если в нем излагается план его освобождения, враги могут воспользоваться им как поводом для его казни.

Нед положил руку ей на плечи.

— Кейт, Сесил не получил второго письма.

— Почему вы так уверены? Это Нортхэмптон вам сказал?

Нед покачал головой.

— Нет. Я знаю. Оно у меня.