Финал борьбы Хинта с силами косности и зависти наступил в 1981-м. Враги подвели его под уголовную статью. Он якобы превысил свои полномочия, возглавляя СКТБ «Дезинтегратор». Мол, воровал он и взятки давал.

Оно и немудрено: своими теоретической работой, впечатляющими практическими результатами в деле получения дешевого и прочного строительного материала без использования цемента Йоханес Хинт вступил в открытую борьбу с маститыми учеными из Академии строительства и архитектуры СССР, со специалистами Комитета по делам строительства СССР. Они-то и выступали ярыми противниками силикальцита и всего, что с ним связанно.

Отца потенциальной революции в строительном деле отдали под суд. Никакой «реформаторский» КГБ его не защитил. 13 ноября 1981 г. Йоханнеса Хинта арестовали. На суде в 1983 г. он был признан виновным в превышении должностных полномочий и приговорен к тюремному заключению на 15 лет. К самому большому сроку, наравне с убийцами и насильниками. Полученные Хинтом за изобретение силикальцита Ленинская премия (1962 г.), премия Эстонской ССР (1949 г.) и степень доктора технических наук (1963 г.) были аннулированы Верховным Советом СССР в 1984-м. Конфисковали все его имущество: и построенный им из силикальцита небольшой дом в Меривялья, пригороде Таллина, и автомобиль «ВАЗ-2101». Тех, кто творил над ним расправу, не смущало то, что Хинт уже был в немецком концлагере.

Великий инженер и механохимик ушел из жизни 5 сентября 1985 г. в госпитале таллинской Батарейной тюрьмы. Похоронили его на кладбище Метсакальмисту в Таллине. Верховный суд СССР 25 апреля 1989 г. полностью реабилитировал Йоханеса Хинта посмертно. Ученые степени, звания и награды были восстановлены. Но было уже поздно. Вскоре не стало уже и Советского Союза.

Хинт погиб ровно полвека спустя после разгрома ЦНИЛИ Александра Чижевского. Как и Чижевский, Хинт мог дать нашему народу новые возможности. Более того, силикальцитовые технологии нужны для моих городов будущего — футурополисов.

Но государство не просто гения-механохимика не защитило: оно его прямо стерло с лица земли. И нынче силикальцитовое строительство практически забыто у нас дома. Инженеров-строителей в РФ по сей специальности не готовят.

В РФ технологии механохимии в строительстве пытался возродить архитектор Владимир Попов. Читатели моей книги «Цунами 2010-х» знают о его технологии производства сверхпрочных строительных материалов и конструкций из песка и глины. Тоже — при помощи скоростных мельниц-дезинтеграторов.

Чтобы меня не обвиняли в предвзятости, приведу впечатления другого автора, Михаила Дмитрука.

«…Этот кабинет одновременно похож на квартиру и мастерскую. Иконы, посохи, колокола, кинжалы, кирпичи, циркулярные пилы и другие интересные предметы собраны здесь в очень непривычном сочетании, которое не бывает в обыденной жизни. Но самое удивительное — качество предметов: оно многократно превосходит самые лучшие мировые аналоги.

— Вот моя визитка, — с загадочной улыбкой говорит хозяин приемной, подавая мне… кирпич килограмма на три, на котором написано: «Попов Владимир Георгиевич». Я с недоумением верчу эту первобытную визитку, не зная, что с ней делать.

— Ею можно поставить автограф на стекле, — подсказывает веселый хозяин. Он берет у меня кирпич, подносит его к стеклу и… выводит углом кирпича красивую закорючку, словно стеклорезом. Чуть ли не все окно испещрено подобными автографами, которые Владимир Георгиевич, наверное, «оставил» другим гостям.

Тут я приходу в полное недоумение: у меня на глазах рушится теория сопротивления материалов. Кирпич, сделанный из глины, который по виду ничем не отличается от своих собратьев, на поверку оказывается крепче стекла, подобным алмазу. Об него разобьет руку даже самый крутой каратист, который лихо ломает обычные кирпичи. Видя на моем лице изумление, хозяин еще больше повеселел. С восторженной улыбкой счастливого ребенка он снял с подоконника большой глиняный горшок, перевернул его вверх дном и подвесил на пальце левой руки. А в правую взял деревянную колотушку и сильно ударил по горшку.

Я думал, что он разлетится вдребезги. Но чудесный горшок даже трещины не дал. Он неожиданно загудел подобно колоколу. Звук был мелодичный — металлический с фарфоровым оттенком.

— Уж не из глины ли сделаны три колокола, которые висят над вашим столом?! — воскликнул я в предчувствии нового чуда.

— Так точно! — подыгрывая мне, крикнул Попов, взял веревки, дернул за «языки» — и приемную наполнил малиновый звон глиняных колоколов… Желая убедиться, что меня не разыграли и не загипнотизировали, я попросил у Владимира Георгиевича его настоящую визитку. Она произвела на меня не меньшее впечатление, чем кирпич.

Визитка была в два раза больше обычной, на ней мелкими буквами было напечатано… четырнадцать должностей и званий Попова: генеральный директор творческого архитектурно-конструкторского общества «Искра», директор государственного предприятия «Историко-культурный комплекс «Влахернское-Кузьминки», член президиума Российской академии естественных наук, президент Клуба ЮНЕСКО «Русская усадьба», генеральный директор НПО «Русская керамика»…

Было видно, что архитектор Попов занимается глиной вполне профессионально и может говорить о ней как специалист. И, конечно, я спросил его, каким образом удалось придать великолепные свойства этому «примитивному» материалу. Но мастер ответил очень странно:

— Я все больше убеждаюсь в верности мысли, что «Бог есть любовь». Дело, сделанное с любовью, на два порядка выше сделанного просто так. Настоящий мастер нежно разминает глину, гладит ее, ласкает. Он с любовью доводит глину до такого состояния, когда из нее можно делать изумительные вещи. Например, он получает кирпич, к которому можно приложиться щекой, как к груди любимой женщины.

— Но любовь — это не технология, — возразил я мастеру. — Как говорил мой бывший шеф, нет такой специальности — «добрый человек». Если вы хотите внедрить свою глину в архитектуру, то должны рассказать последователям секреты технологии, а не душевного состояния. У вас что — кроме любви, никаких ноу-хау?

— Любовь к делу должна входить в технологию, — ответил он задумчиво. — Но пока это лишь наше пожелание. И мы можем передать последователям только технические секреты. Например, мы разработали особую технологию замеса глины…

Владимир Георгиевич рассказал, что изобретатели взяли за основу опыт наших предков, которые «затворяли» глину: тщательно размешивали ее водой, надежно укрывали и оставляли… на четыре года.

Когда глину «отворяли», она была похожей на сметану. Из нее можно было делать отличные кирпичи, посуду, игрушки… А единомышленники Попова научились доводить глину до кондиции за короткий срок. Они сделали аппараты размешивания раствора, которые в шутку назвали «чесалками». В результате частицы глины удалось уменьшить до ангстрема — миллионной доли миллиметра, что раньше считалось совершенно невозможным. Эти и другие новшества, которые уже запатентованы, позволили сделать глину намного прочнее бетона. НПО «Русская керамика» выпускает кирпич с маркой… 2500. Это значит, что квадратный сантиметр его поверхности выдерживает давление 2,5 тонны, — больше, чем самый лучший бетон, который имеет марку 2000. А обычно в строительстве применяется бетон с маркой 100 или 200.