Когда я пожимал руку наркоторговца, то оставил на его ладони метку, которая отпечаталась на том месте, где он дотрагивался. Помеченный хозяином тайник теперь найти несложно.

Я легко опрокинул тяжёлый шкаф и осмотрел затухающее пятно на полу – на глаз даже не заметно, что здесь может оказаться люк или створка. Пытаться открыть тайник правильным образом – пустая трата времени, сильный удар с ноги разнёс доски в щепки и открыл углубление в полу. В нём на специальных полочках расфасованы разные виды наркотиков. Здесь хватит бы, чтобы подсадить целую улицу…

Отойдя на шаг назад, я достал из внутреннего кармана Слезу Гидры и метнул в нишу. Разбитая склянка звякнула осколками, и кислота принялась разъедать пакетики, склянки и пузырьки.

Солидные запасы адской дряни уничтожены… Одуряющий запах поднимается над тайником, прогоняя меня из комнаты.

Доломер продолжает стонать. На полу я нашёл очень кстати подвернувшийся кувшин с водой и выплеснул его весь на лицо избитому. Тот хрипнул от неожиданности, но немного пришёл в себя. Взяв его за грудки, я придал туше полусидящее положение.

– У кого ты приобрёл эту гадость? – сквозь зубы прошипел я.

– Я не скажу, – пробормотал разбитыми губами торговец.

Всего одним точным движением я сломал выродку руку.

– Ты мне всё скажешь! У тебя не так много лишних конечностей!

– Он убьёт меня, – плюнул кровью и заплакал Доломер.

– Одумайся! Где он, а где я? Терпеть тебя, гнида, я не собираюсь! Говори!

Напуганный до смерти наркоторговец, судя по запаху, обмочился. От боли мужику перекрутило лицо, он продолжает рыдать, но всё же отвечает:

– Торговец с севера, раз в неделю приезжает в Гольх, чтобы распродать товар. Его все зовут Часовщиком, он обычно распространяет наркотики в двадцать втором складе в Доках по пятницам…

– Отлично, урод, – я оттолкнул измочаленного наркоторговца, – Теперь у тебя появился шанс сдохнуть от старости…

Избитого не жалко было оставить прямо так. Не имея причин больше здесь оставаться, я покинул гнилой дом. Уже совсем темно и холодно, а дождь так и не сбавил темпа, но перед тем, как пойти домой, я заглянул в отделение Сантиба и оставил пару адресов. Ивнара арестуют уже этой ночью, а в пятницу наметится облава на распространителей наркотиков в Доках.

Когда я вернулся домой, свет в комнатах нигде не горел. Учитывая, что уже около полуночи, то всё вполне объяснимо. Войдя в немой дом и проверив тишайшие комнаты, я обнаружил, что Арика по-прежнему мирно спит, но теперь к ней присоединился Истериан, сваленный сном прямо на стуле. Я оставил их в покое и ретировался в свою комнату.

Серебряная ручка двери. И почему серебро для меня единственный достойный металл?

Я полностью вымотан: если вчера из меня были выжаты все физические силы, то сегодняшний день выпил все силы душевные…

В конце концов, в случившемся есть и наша с Истером вина, а именно мы совсем забыли об Арике, забыли, что девушка так нуждается в постоянной поддержке. Тут же вспомнилось всё: как она суетливо уезжала куда-то, как я обнаружил спешно брошенные ею в угол сапоги, как во время разговора у девушки дрожали руки…

Я упустил момент, когда можно было всё предотвратить…

Не к лицу мне убиваться. За долгие годы своей бесконечной жизни я подвергался столь сильному упадку самообладания всего три раза. Не к лицу мне проявлять мягкость.

Присев на стул, я уронил руки на столешницу и постарался отвлечься. Как же я сейчас завидую людям, которые могут в один момент заснуть, выключить больной мозг, сделать паузу и погасить часть уничтожающих серое вещество огней. Мне гораздо сложнее очистить разум…

В самые трудные минуты помогают чётки. Лежащие в костяной шкатулке бусы помогают расслабиться, помогают отречься от тяжёлых мыслей, чем я и пользуюсь в подобные минуты.

Вспомнился отец. Не так много осталось о нём, я могу вспомнить лишь пару моментов, как мы ходили по лесу, как он учил меня охоте и как выходил из дома отогнать волков, но не вернулся…

Я дал ему всего одно обещание: никогда не отступать. Но его я уже однажды нарушил. Отступать впредь я не имею права. И Арике я не позволю больше отступить.

И я больше не буду терять близких людей…

Бусины на чётках успели пройти кругов сто, а возможно, и много больше. Деревянные шарики загипнотизировали меня, заставив перебирать их до первых лучей солнца. Я не уверен, что они только появились над городом, но толстые тучи только сейчас пропустили их сквозь свои лоснящиеся тела.

Только с появлением золотых стрел я вернулся в реальность. До этого мою голову занимали воспоминания половины моей жизни, которая кончилась в девять лет, чтобы смениться новой, сложной, неестественной. Воспоминания приходят ко мне редко, но всякий раз терзают кривыми когтями пережитого, а в эту ночь… они впервые были просто воспоминаниями. Впервые я не испытывал боли. Простил ошибки прошлого? Нет, я просто не имею на это право.

Бладхаунд Хорис развалился на полу, заняв собой добрую половину всего свободного пространства в моём компактном кабинете. Я потрепал ленивую псину за ухом, на что Хорис довольно заурчал, так и не разлепив глаз. Привык к уюту и комфорту и ни разу не был там, для чего эту породу и вывели – на охоте. Этот мешок с дряблыми домашними мышцами вряд ли теперь будет на ней полезен.

Ему бы только котлеты с кухни таскать…

Я отворил дверь и вышел в коридор – совсем пусто и тихо. Думаю, никто ещё не пробудился.

Я тихо-тихо прошмыгнул в гостиную, где так же никого. А судя по виду за окном, не такая сейчас и рань. Глупо, что я просто не посмотрел время по часам. Без Арики и Истера, встающих ни свет ни заря, дом кажется заброшенным. Чувствовать себя здесь уютно больше не получается. Впервые за годы мне неприятно находиться в святая святых своего дома.

Рояль как будто постарел на десяток лет. Арика теперь долго к нему не притронется. Клавишному красавцу уже становится тоскливо, поскольку одной моей игрой он удовлетвориться не сможет.

Возник странный порыв – зайти кои-то веки в комнату Истериана. Обычно я бегу от неё, но только не сейчас. Ведь если посудить, Истер – такой же человек с большой проблемой, помочь решить которую просто некому, кроме меня и Арики: никто на это не пойдёт. Пример с Арикой показал, что нужно быть ближе.

Вот, гляну хотя бы, всё ли на месте…

Неприметная дверь в углу гостиной на самой деле стальная. Так нужно…

За ней открывается картина диковатой, небрежной комнаты Истериана. Пол устлан пятью разными коврами небольших размеров, переплетающихся, словно заплатки на больших изношенных вдрызг штанах. На стенах яркие бордовые обои с оранжевыми узорами в виде молний.

Напротив двери у дальней стены стоит большая двуспальная кровать, которую Истериан никогда не заправляет – ленивый лоботряс. Сколько человек прошло через неё – вопрос не для людей без фантазии. Мягкие белые простыни и одеяло напоминают пустынные барханы.