— Поздравляем Ее Величество императрицу Нюгуру с ее двадцать вторым днем рождения! — пропел главный евнух Сым.

Толпа ему вторила, все желали Нюгуру долголетия. Я потягивала рисовое вино и думала о словах Нюгуру, которая рассказывала мне о своем методе достижения внутренней гармонии: «Ложись в постель, которую для тебя постелили. Гуляй в туфлях, которые для тебя сшили».

Такие рассуждения не имели для меня смысла. Моя жизнь больше напоминала вышивку, в которой каждый стежок был сделан моими собственными руками.

За столом между тем подавались бесчисленные блюда. Когда гости устали от еды, они перешли в другое крыло дворца, где происходило вручение подарков. Нюгуру сидела на троне, как Будда перед толпами своих почитателей.

Первым представил свой подарок император Сянь Фэн. Это была огромная коробка, завернутая в красный шелк и перевязанная желтыми лентами. Она лежала на столе из слоновой кости, и в зал ее вместе со столом внесли шесть евнухов.

Глаза у Нюгуру заблестели, как у любопытного ребенка. Когда были сняты многочисленные обертки, под ними обнаружился огромный персик, вырезанный из дерева

— Персик? — разочарованно протянула Нюгуру. — Это что, шутка?

— Открой его, — подсказал Его Величество.

Нюгуру спустилась с трона и обошла персик вокруг.

— Вытащи косточку, — продолжал руководить ее действиями император.

В комнате установилась напряженная тишина. После того как Нюгуру несколько раз потрогала персик, потрясла его и постучала по нему костяшками пальцев, он упал на пол и раскололся надвое. В сердцевине его лежала пара чудесных туфелек, которые вызвали у всех присутствующих возгласы восхищения.

Возможно, у Нюгуру было тяжелое детство. Возможно, она много страдала в качестве отвергнутой жены своего царственного мужа. Но тут она получила вознаграждение за все свои страдания. Это были маньчжурские туфельки на высоких каблуках, самого изысканного вкуса, покрытые драгоценными камнями, словно каплями росы на цветущих лепестках пиона От счастья Нюгуру начала рыдать. За те месяцы, которые мы проводили в спальне с императором Сянь Фэном, потеряв счет дням, она превратилась в живое ночное привидение. Каждую ночь, чтобы заснуть, она подолгу бродила по дорожкам сада и распевала буддийские молитвы. И вот теперь, когда я тоже вышла из милости императора и превратилась в еще одну ординарную отвергнутую наложницу, ее ревность успокоилась. (Она снова уселась на трон и продолжала принимать поздравления.)

Я подошла к Нюгуру, чтобы сделать ей комплимент и пожелать счастья, и спросила, впору ли ей туфли. Ее ответ меня удивил:

— Знаешь ли ты, что Его Величество щедро одаривает своих китайских женщин дворцами, золотом и слугами.

В ужасе я взглянула на Его Величество, боясь, что он может нас услышать. Но он в это время успел задремать.

Нюгуру запаковала туфли обратно в персик и приказала евнуху его унести.

— Несмотря на состояние своего здоровья, Его Величество не желает оставлять своих женщин с забинтованными ногами, и это меня очень печалит, — грустно сказала она

— Я с вами согласна, что Его Величество должен больше внимания уделять своему здоровью, — вторила ей я. — Но, Нюгуру, в собственный день рождения забудьте об этом хоть на минуту!

— Как? — По щекам у нее потекли слезы. — Он заселил этими потаскушками весь Летний дворец. Вокруг своего маленького «Сучжоу» он построил наполненный водой канал, который обошелся казне в целое состояние. По берегам канала он возвел множество павильонов и уставил их мебелью и красивой утварью. В чайных домиках он устраивает оперные спектакли, куда приглашает самых знаменитых пекинских артистов. Он не забыл даже возвести домики для ремесленников и предсказателей судьбы! Все, как в настоящем городе, кроме того, что в нем нет жителей! Подумай только, этим потаскушкам он даже дает имена! Одну называет Весной, другую Летом, потом появились Осень и Зима. «Красавицы на все сезоны», — говорит он. Леди Ехонала, Его Величество устал от нас, маньчжурских женщин. Однажды его сила истощится окончательно, и он умрет в разгаре неистовых наслаждений, а для нас это горе тоже окажется слишком тяжелым, и мы не сможем его пережить.

Я вынула платок и передала его Нюгуру, чтобы она утерла слезы.

— Нам не следует воспринимать это персонально, — утешала я ее. — У меня такое чувство, что Его Величество устал не от нас, а от своей ответственности перед страной. Вполне возможно, что наше присутствие слишком напоминает ему об этой ответственности. В конце концов, ведь это именно мы так часто говорим ему о том, что он разочаровал своих предков.

— Но у тебя есть хоть малейшая надежда на то, что Его Величество когда-нибудь одумается?

— Хорошие новости с границы наверняка поднимут настроение Его Величества и прояснят его мысли, — заверила ее я. — В сегодняшних утренних сводках я прочитала, что генерал Цзэнь Гофань открыл кампанию против тайпинов, пытаясь загнать их обратно в Нанкин. Давай надеяться, что он добьется успеха. Уже сегодня его войска должны подойти к Учану.

Она меня остановила.

— Ах, Ехонала. Избавь меня, пожалуйста от этой пытки! Я не желаю ничего знать!

Я села на стул рядом с ней и взяла из рук Ань Дэхая чашку с чаем.

— Хорошо. — Нюгуру немного успокоилась и взяла себя в руки — Я понимаю, что я императрица, и должна все знать. Расскажи мне все, что считаешь нужным, но умоляю тебя — как-нибудь попроще!

Я терпеливо начала объяснять Нюгуру суть дела. Разумеется, кое-что она уже слышала и сама: о том, что тайпины — это мятежники из числа крестьян, что они приняли христианство, а их лидер — Хон Сючань — провозгласил себя младшим сыном Бога и братом Иисуса Христа. Однако Нюгуру ничего не знала о том, каких успехов им удалось достичь на поле брани. Сянь Фэн никогда не стремился обрисовать нам ситуацию во всех подробностях, а между тем тайпины заняли весь юг страны, самый плодородный регион, и уже продвигаются на север.

— И чего же хотят эти самые тайпины? — спросила Нюгуру, беспомощно моргая ресницами.

— Свергнуть нашу династию.

— Но это немыслимо!

— Столь же немыслимо, как и те договоры, которые нам навязывают иностранцы.

Выражение лица Нюгуру напоминало ребенка, который обнаружил в коробке с конфетами мышь.

— Свободная торговля плюс христианство — вот так иностранцы собираются нас «цивилизовать».

— Какое оскорбление! — воскликнула Нюгуру.

— Не могу с тобой не согласиться. Иностранцы говорят, что пришли сюда для того, чтобы спасти наши души.

— Но разве можно кого-то спасать такими методами? Их поведение говорит само за себя!

— Истинная правда. Англичане продали китайцам только за прошлый год товаров на девять миллионов фунтов стерлингов, причем из них шесть миллионов — это опиум.