Следующий «серый сюртук» просто погорячился: вместо того, чтобы дождаться, пока в комнату вломится еще пара-тройка его товарищей, он с ходу ринулся в атаку. Захлестнув дубинку полотенцем, я шагнул вперед и врезал левой ему под дых. Сразу же отскочил к окну, выглянул на улицу и с досады выругался: прямо перед борделем стояла карета в окружении полудюжины дворцовых охранников. Не прорваться.

И, что самое паскудное, скучавший у кареты представительного вида господин с карманными часами в руке не имел к охранке никакого отношения.

Пинком перевернув стол, я заставил податься назад окружавших меня «серых сюртуков» и, изловчившись, стеганул одного из них полотенцем по рукам. Впрочем, теперь парни торопиться не собирались, и на смену обронившему дубинку неудачнику пришло сразу двое мордоворотов.

Четверо на одного? Так дело не пойдет!

Рискнув на мгновение отрешиться от окружающей действительности, я начал распутывать запрятанный под сердце клубок потусторонней силы, и по жилам тотчас побежала волна ледяного пламени. Движения противников замедлились, полотенце за ненадобностью отправилось на пол.

Ну, понеслось!

Но повеселиться мне не дали. Раздавшийся в коридоре перезвон серебряных колокольчиков вмиг вырвал из транса и уже не дал сосредоточиться. В комнату степенно прошествовал экзорцист, напоминавший в своем кожаном плаще и широкополой шляпе ожившее огородное пугало, и «серые камзолы» моментально прыснули по углам.

Я вновь отступил к окну и уставился на изгоняющего бесов, стараясь не упустить ни малейшего его движения. Когда еще выпадет возможность лицезреть брата-экзорциста за работой? Вырваться-то из борделя мне так и так не светит: обложили, как медведя в берлоге.

Вот только ничего полезного из наблюдений за ритуалом изгнания почерпнуть не удалось. Зато получилось на собственной шкуре прочувствовать, каково приходится бесноватым, когда экзорцисты вырывают из них скверну.

Гадство какое…

Когда меня перестало корежить и рвать на части, а разгоревшееся где-то внутри пламя хорошенько прожарило все тело насквозь, от колючего клубка потусторонней силы не осталось и следа. Вот еще был — и все, по миру развеяло. Одно радует: мог ведь и сам в ящик сыграть.

Кое-как оторвавшись от пола, я надсадно закашлялся и с ненавистью уставился на остановившегося в полушаге экзорциста. Что самое досадное — как он меня так ловко уделал, понятней не стало, даже когда окончательно прояснилось сознание. В ушах звенели обрывки каких-то странных фраз, да и те постепенно затухали, оставляя после себя коловшую бесчисленным количеством раскаленных иголок головную боль.

— Не шевелись. — Экзорцист положил затянутую в кожаную перчатку ладонь мне на макушку, закрыл глаза и вскоре вынес вердикт: — Он чист.

Чист? Ага, как же!

Да, сила развеялась без следа, но бесы-то никуда не делись! Даже сейчас ощущаю, как их от ужаса колотит. Чист! Ну, надо же…

— Вот и замечательно, — прошел в комнату с иголочки одетый Малькольм Паре. Темно-синий камзол с двумя рядами серебряных пуговиц, белоснежная сорочка, шейный платок, кружева. На сгибе левого локтя щегольская тросточка, в руках ворох одежды. — Себастьян, надеюсь, ты уже закончил набивать себе цену?

— А по мне разве не видно?

— Тогда одевайся и поехали. Да, и верни брату-экзорцисту его фляжку.

— Непременно, — криво усмехнулся я и глотнул полынной настойки. Фляжку возвращать не хотелось — изящная серебряная вещица очень уж удобно лежала в руке. Святые! Неужто так сложно было промолчать? — Не нравится мне ваш вид, господин Паре. Видел я, как коты за мышью, загнанной в угол, наблюдают…

— Не придумывай, — отмахнулся Малькольм, с интересом разглядывая забившихся в дальний угол кровати девиц, одной простыни на двоих которым никак не хватало, чтобы укрыться от нескромного взгляда. — Просто я только что выиграл небольшое пари…

— Сколько мне нужно было продержаться? — догадался я, припомнив часы в руке бывшего начальника, и принялся разбирать одежду. Исподнее, полосатая нательная фуфайка, серая парусиновая куртка и в тон ей просторные штаны. А вот обувку придется оставить старую. Обувки на замену не принесли.

— Пять минут. — Граф отсалютовал девушкам и вышел в коридор, но тут же заглянул обратно. — Оплатить твой счет?

Я огляделся по сторонам, оценивая учиненный разгром, и покачал головой:

— Пожалуй, и задатка хватит.

— Даже как-то совестно выдергивать тебя отсюда, — уже спускаясь по лестнице, усмехнулся Паре и махнул согнавшим персонал борделя в одну из комнатушек «серым сюртукам»: — Господа, мы покидаем это гостеприимное заведение. — Граф вышел на крыльцо и направился к карете. — Кстати, зачем ты вообще заварил всю эту кашу?

— Ребята хамить начали, вот и надавал по рукам, — не стал я кривить душой. — Ну а когда понял, с кем дело имею, поздно уже было на попятную идти. Развеяться решил напоследок. Правда, рассчитывал, что меня сегодня только к вечеру отыщут.

— К вечеру? — Малькольм Паре забрался в карету. Я залез следом и прикрыл за собой дверцу. Граф насмешливо продолжил: — Знаешь, учитывая два года вынужденного воздержания и количество монет в срезанном кошеле, ход твоих мыслей предугадать оказалось достаточно просто.

— А с кем бились об заклад, если не секрет?

— В скором времени тебе представится возможность познакомиться с этим господином, — как-то очень уж неопределенно улыбнулся граф и указал на валявшиеся под скамьей ботинки. — Примерь.

— Не знаю, как вам, — уставился я на Малькольма, — а мне кажется, пора уже объяснить, какого беса понадобилось от меня дворцовой охранке. Вы так не считаете?

— Для тебя появилась работенка. Или желаешь вернуться обратно?

— Пожалуй, нет, — покачал я головой. — А кстати, почему вы вообще сплавили меня надзорной коллегии? Не так уж я и засветился тогда в Сарине.

— Никто тебя никуда не сплавлял, — поморщился Паре. — О твоем переводе лично хлопотал сам Ланье. И воспрепятствовать ему не было никакой возможности.

— И что изменилось с тех пор? Меня ведь возвращают под ваше крыло?

— А с тех пор в одном сопредельном государстве случился переворот, — подмигнул граф. — Считавшийся мертвым родственник короля, какой-то там маркиз… и даже не спрашивай, как его зовут… неожиданно возник из небытия и предъявил претензии на престол. Ну а поскольку за день до того бывший монарх споткнулся на лестнице и свернул себе шею, все прошло без сучка без задоринки. Сам понимаешь, причастные к этой истории оказались в фаворе.

— А кое-кто даже получил повышение? — предположил я. — Причем новая должность позволяет ему игнорировать мнение господина Ланье?

— Все так и есть, только вот игнорировать пожелания господина Ланье мало кто может себе позволить. Даже глава тайной службы. Нет, сейчас намечается интересная комбинация, и тебя удалось привлечь в качестве одного из исполнителей.