Оказывается, у Люды их целых четверо, а жена Андрея знаменитый океанолог и постоянно таскает мужа по своим экспедициям, а Андрей как бы и не против. По молчаливому уговору тема военного противостояния земли и луны тщательно избегалась в нашем разговоре. К сожалению, у меня не имелось при себе фотографий чтобы показать их друзьям детства, но я рассказал им про младшего, но такого серьёзного, Ваню напоминавшего рассудительного медвежонка. Про вечно загорающегося то одной, то другой идеей Арктура – моего среднего с необычайно горячим сердцем. Про старшую Екатерину – мою ненаглядную принцессу, птицу готовую вот-вот расправить крылья и выпорхнуть из гнезда навстречу самостоятельно жизни. Не в этот год и не в следующий, но однажды.

Я рассказал им про свою жену Оксану и у дяди даже нашлась её фотография, сделанная им в его прилёт на луну на похороны моего отца. Молодая Оксана смотрела на меня с не самого удачного ракурса и ещё не знала какие замечательные дети у нас будут и какие испытания предстоит перенести всем лунарам.

Мне показали тот камень, который я сам когда-то прислал с луны в качестве прощального подарка. Обычный кусок реголита – довольно здоровый. В лунном тяготении он казался, разумеется, легче. Вот должно быть удивились работники почты, когда мы с отцом зашли к ним и попросили отправить на землю камень. На очищенной от пыли и отшлифованной поверхности было выведено ровными, ну, насколько я тогда смог, буквами, прорезанными в камне полупрофессиональным резаком: «Друзья навсегда! Привет с Луны!».

Навсегда – такое сильное слово.

Выдержит ли оно проверку временем?

Я чувствовал тепло и поддержку окружавших меня людей. Андрей, Люда, дядя и даже Мишка, хотя он только звонил и обещал приехать лишь завтра. Это было приятное, но странное чувство. Я – словно ящерица что сама, ржавым ножом, отпилила себе хвост и отбросила в сторону. Но когда она раненная и истерзанная вернулась обратно, то оказалось, что отброшенный ранее хвост ждёт её и готов оказать любую поддержку. Моя семья не ограничивалась детьми и женой на луне. Она была гораздо больше. Часть её ждала моего возвращения на земле.

-Что с тобой? -спросила Люда. -Ты плачешь?

-Слишком много перца, -соврал я.

-Прости, привыкла готовить как для себя.

-Ничего. Уже прошло. Дай стакан воды. Спасибо, уже лучше.

Оранжевое солнце упало за горизонт как биллиардный шар в лузу. Пылающие облака погасли, превратившись в невесомый белый пепел, неслышно сдуваемый с потемневших небес.

Я был в доме, про который давно и успешно забыл. Среди людей, которых, как я полагал, безвозвратно оставил позади. Нет, я не блудный сын. Я – солдат вернувшийся с гражданской войны и обнаруживший, что всё это время, подзуживаемый настоящим врагом, воевал со своим братом.

Глава 12. Мера материальных ценностей

Никому еще не удавалось вырасти, не совершив при этом ошибок.

Альфред Адлер

На поле обычной городской застройки небоскрёбы прорастали словно гигантские деревья из стекла, стали и бетона. В одном из таких находился и я, примерно посередине между небом и землёй. На расстоянии порядка сотни метров от земной поверхности, совсем не замечая этого, я пил из одноразового стаканчика довольно посредственный кофе на высоте, где, в обычной ситуации, летали бы только птицы. Вместе со мной, на высоте полёта птиц, имелся серый офисный диванчик, куллер с водой, стол-стойка и строгая секретарша за ним, а также двери с надписью «директор по персоналу» за которые мне требовалось попасть, но пока я вынужден был сидеть, ждать, пить кофе и разглядывать секретаршу.

Кофе, как говорилось выше, был более чем посредственным. Мне не хотелось его допивать, но я не видел урны куда его можно было бы выбросить, поэтому приходилось держать в руках наполовину пустой, остывший стаканчик и перекатывать образовавшуюся на языке горечь.

А вот секретарша, в отличии от кофе, вполне стоила того, чтобы на неё посмотреть. Строгий офисный стиль в одежде: белое с чёрным. Строгий взгляд за прозрачными, но всё-таки чуть мерцающими очками дополненной реальности отчего казалось будто в её глазах то и дело сверкают крохотные не то молнии, не то искры. Тонюсенькие ниточки бровей и ярко красная помада словно открытая рана. В общем, охранявшей двери так нужного мне «директора по персоналу» секретарше не хватало только длинных, выше колен чёрных кожаных сапог, можно с шипами и стека или плётки в руках.

Закрыв глаза, я помотал головой желая развидеть представшую перед моими глазами картинку как она, будто дожидаясь именно этого момента, произнесла глубоким грудным голосом: -Проходите.

Так и не найдя куда можно выбросить стаканчик с кофе я прошёл мимо следившей за мной краем глаза секретарши, потянул за ручку массивную дверь. Ещё успел подумать – за каким чёртом их сделали такими массивными? Чтобы показать значимость корпорации куда соискатель пытается устроится?

Директора по персоналу я уже видел, когда он держал речь перед десятком кандидатов пришедших устраиваться на должность ведущего разработчика искусственный нейронных сетей в корпорацию «Феникс». Выглядел он как колобок на ножках и, должно быть, уступал в росте своей секретарши, особенно если обуть ту в чёрные кожаные сапоги с высокими каблуками. Так, перестать думать о сапогах и всём таком прочем.

-Поздравляю с успешным прохождением технического собеседования, -сказал он.

-Спасибо, -не найдя куда деть проклятый стаканчик поставил его на край