Но все это – лишь слова. Как излить на пергамент чувства?

– И ведь чувствовал же! – воскликнул я. – Чуял запах предательства! Но полагался на Ставра! Думал, он старше, мудрее, видит больше меня! А он… Ведь это же элементарно! Я, маркиз де Касталенде, один из лучших бойцов среди живущих в тенях, я бы проткнул Ставра, как бабочку, а потом и ту бордовую дрянь, которую он притащил. Хансер вообще мастер выживания. Да в последние дни он и показал, на что способен. Не зря Велимир столько нарыл о его прошлом – испугались. Орсо – бывший друид, со своими непонятными штучками. Аркадия, ориентированная на бой лучше, чем кто бы то ни было из повелевающих стихиями. Если бы ее прикрыл такой мечник, как Лин-Ке-Тор, в каком-нибудь узком коридоре они уничтожили бы целую армию. А если еще прибавить Тайви с ее неожиданными пробуждениями чудовищной силы… Это Ставр натравливал на нас всех, пытаясь избавиться. А когда у него это не получилось, Велимир встретил нас заранее, запугал отлучением и направил подальше, в идеале – на смерть. Потому в избушке так трудно было открывать порталы. Она – истинное сердце домена, она чуяла опасность и хотела показать, что не стоит нам уходить. А мы…

Никто не прервал моего монолога. Исповедь живущего в тенях, потерпевшего крах из-за излишнего доверия старшим, хотя первая заповедь Меркурия гласит, что доверять можно только себе. И когда я наконец умолк, никто не проронил ни слова. Тихий голос моего учителя прозвучал особо веско. Да, благородные сеньоры, вы не ослышались. Если уж брать с точки зрения признания, то именно я стал первым учеником друида. Остальные… в Хансере слишком силен был бунтарский дух. То, что какой-то хрен с бугра или друид из лесу назвал его своим учеником, для моего друга ничего еще не значило. Аркадия в чем-то была подобна Хансеру. К тому же, понимая, что ее сильная сторона не рукопашный бой, а управление стихиями, не видя силы друида в этом искусстве, она не считала, что чему-то может у него научиться. Тайви было все равно. Боль от потери ее не отпустила, и когда ситуация не требовала срочных действий, на нее накатывалось безразличие ко всему, в том числе и к собственной судьбе. Мой брат, спокойный, как всегда, пытался примириться со своим отлучением от алтаря. Ему не до бредней выжившего из ума землянина. А Гюрза готова поддержать все, что поддержит Хансер, и восстать против того, что ему не по нраву.

Я же нутром почуял: этот друид – нечто воистину необычное, небывалое. А именно стремление к необычному толкнуло меня на Меркурий. Странно, ведь он почти ничего не сказал, а я вдруг почувствовал себя червяком, который копается в земле, считая свои дела самыми важными. А над ним стоит тот, кто видит больше: видит необъятные горизонты, красоту степных рассветов и закатов, когда алое солнце, соприкасающееся с горизонтом, не закрыто деревьями леса, видит величие звездного неба. И вот он всей душой стремится и червяка сделать человеком и, самое главное, может. Надо только самому червяку захотеть поднять глаза.

Я принял его не по велению разума, а повинуясь чувствам. И мой учитель сказал:

– Ты верил в непогрешимость старших. Но, даже если отбросить предательство, все люди могут ошибаться. Может Руис, может Тайви, Гюрза. Хансер с Аркадией могут и стараются не упускать ни одной возможности. И я человек, я тоже ошибаюсь. И если тебе кажется, что сильнейший, мудрейший допустил ошибку, – проверь. В конце концов, лучше поплатиться за свои ошибки, чем за чужие. И лучше раскаиваться за то, что сделал, чем за то, чего не сделал.

– Да? – иронично спросил Хансер. – Хотя, если задуматься, ты прав. Я гораздо больше жалею о том, что не прикончил тебя вместе с твоими дружками, чем о том, что сегодня пошел с тобой.

Гюрза вдруг подобралась, как пантера перед прыжком. Со всех спало безразличие, лишь мой учитель не изменился ни внешне, ни внутренне. Наши взгляды встретились, и он улыбнулся мне уголками губ и чуть заметно кивнул, словно подтверждая мои наблюдения.

– Никогда не поздно попытаться исправить ошибки, – просто сказал он. – Убей меня – исправишь первую, уйди – вторую. Давай попробуй.

– Хансер, прекрати, – возмутился я.

– Тише, Луи, – осадил меня друид. – Ну, Хансер, почему притих? Только не говори, что примеряешься к удару, – опередил он слова моего друга. – Ты знаешь, что я тебе пока не по зубам. В первую нашу встречу разум охотников застилала ярость, поэтому они использовали едва ли десятую часть свои возможностей. Я от этого недостатка избавился. И уйти ты не уйдешь, потому что те, кого ты себя обязал защищать, останутся. Ты потешил бунтаря в себе? Тогда, может быть, скажешь Гюрзе, что ее арбалет не сделает мне ничего, и мы спокойно продолжим разговор?

– Хватит, Хансер, – подтвердила Тайви. И ее слово стало решающим.

И вновь мы сидели в ночной тишине, вернее, тихими были только мы. А вокруг копошились, орали, визжали какие-то ночные твари. Я уже даже начал привыкать к этим звукам. Всякие там совы (чтобы им свои бо́шки о сосны поразбивать), волки (чего бы я на их месте так выл?) и эта мелкая пакость, которая стрекочет в траве, и еще более мелкая кровососущая, которая плевать хотела на магический кокон, и черт знает кто еще – и чего им не спится.

– И куда нам дальше? – спросила Аркадия.

– Вам решать, – ответил друид.

– Не больно-то ты похож на пастуха, – едко заметил Хансер.

– Не больше, чем вы – на стадо… – Они переглянулись, и вдруг, словно по волшебству, напряжение растаяло. – Мой наставник, – сказал друид, – никогда и никуда меня не вел. Он всего лишь иногда помогал, задавал правильные вопросы, но ответы я искал сам. И такой ответ дороже сотни тех, которые мог бы дать учитель. Ты пропускаешь понимание через себя, учишься думать, чувствовать. И вот я таков, каким стал. Другого пути просто не знаю.

– Путь длиною в жизнь, – вдруг как-то отстраненно сказал Хансер.

Друид молча кивнул, довольно улыбаясь. Понятливые ученики – отрада наставника.

– Ладно. – Хансер встал. – Значит, сперва вернем наш домен.

– Да, вот так просто, – насмешливо сказала Аркадия.

– Нет, не просто. – Хансер был спокоен, не поддался на провокацию. – Если существует ритуал подчинения, должен быть и обратный, да, Тайви?

– Ритуал освобождения, – подтвердила девушка. – Нужен сильный верой завоеванного домена, не приобщенный к покоренному алтарю, и двое выпускников разных планет, тоже, понятно, свободные. Ритуал длится минут пятнадцать.

– Отлично, я, ты и Луи.

– Да, конечно, – произнесла Аркадия. – Так вас к алтарю и пустили.

– Не могу согласиться с твоей иронией, – вдруг сказал мой брат. – Хансер говорит все правильно. Но это – стратегическая цель. Пока мы живы, всегда есть шанс достигнуть ее. А если о тактике, то для начала не помешало бы попасть на Луну и оценить непокорившиеся силы Зеленого домена.

– Думаю, теперь, когда с нами друид, мы можем воспользоваться любой портальной башней, – заметила Аркадия.

– Сперва мне надо кое-кого навестить, – сказал наставник. – Отдохните остаток ночи. Утром я открою портал.