Что такого особенного может сделать «девятка», этот похожий на головастика легкий бот-диагност? Девятая серия выросла из «трешки», которую довели до испытаний еще при Деде. Потом Михаил отвез ее на показ в Москву, после чего «трешку» внезапно начали переделывать, опять переделывать, восемь лет переделывают… Хотя отличный был микроб. Только он действительно легкий, и задачи у него были узкие. Допустим, вы его модифицировали, научили разбирать холестериновые бляшки — это вы молодцы. Предположим, через пару лет «девятка» и правда насобачится атаковать опухоли. Но ты ведь что-то большее имел в виду, Миша. Ты не просто так проговорился.

А вот интересно, это правда, что в Нанотехе нет представителя заказчика? Вы делаете федеральную программу, нацпроект. Значит, у вас там должен быть такой государственный дядька, очень квалифицированный спец по микробам, и буквально стоять у разработчика над душой, вникать во все детали. Где он? Каким образом ты, Миша, от него отбоярился? Это как-то связано с тем, что тебе позволили заслонить в телевизоре своей гладкой физиономией добрую харю нашего вездесущего государства?

Что вообще происходит, а?

Ты всегда был не ученым и даже не администратором, а самым что ни на есть политиком, Миша. Крутился в верхах, пропадал в столицах, нарабатывал политический вес за счет Деда, за счет Нанотеха. И амбиции у тебя о-го-го. И страха божьего ни грамма.

Правильно старик не дал тебе в руки пятую серию. Ты бы наплевал на все запреты. Ты бы прямо щас сделал нас счастливыми на фиг.

Школьный двор был таким пестрым, что рябило в глазах. Девчонки вырядились ярко, кое-кто просто вычурно, и не меньше, чем одежда, добавляли пестроты крашеные «перья» в волосах. В нынешнем сезоне красились скупо, по одной-две пряди, но и того хватало. Разноцветные сумки и рюкзаки, полоски модных телефонов на запястьях, переливающиеся всеми цветами радуги… Девочки одеваются как угодно, но обязательно — солнечно, позитивно. Живи с огоньком, весели народ собой.

Мальчики выглядели поскромней. Задача парня — оттенять свою подругу, быть фоном, на котором она ярче заиграет. Если позволяют средства, парень одевается в первую очередь «брендово», и чем круче бренд, тем спокойнее дизайн одежды. Это не скромность, это уверенность.

Класс забавлялся, выстраиваясь по росту — все было не так, как в прошлом году, многие за лето заметно прибавили. В ход пошли лазерные рулетки телефонов, кто-то уже орал, мол, у тебя глючит, я на целых два миллиметра выше, раздавался звонкий хохот. Принц рассказывал ужасы про Африку. Леха, которого от Африки уже тошнило едва не сильнее, чем Принца, влез с телефона в школьную сетку и глядел, чего там новенького и как это новенькое сломать, чтобы получилось смешно и не очень наказали.

В первых рядах колыхалась волна цветочных букетов: где-то под цветами едва угадывались взмыленные первоклашки.

За углом школы Даша остановилась и сняла с головы косынку. Аккуратно сложила ее, спрятала в сумку. Вышла из-за угла и оказалась перед воротами одновременно с Марией.

Взрослый сказал бы: ага, эти подружки — две первые красавицы в классе, только светленькую пока еще никто так не воспринимает. Совершенно верно. Обе высокие и длинноногие, «Машка с Дашкой» были совсем разные внешне и внутренне. Брюнетки созревают раньше и, как правило, к шестнадцати выглядят гораздо интересней блондинок. Вдобавок Дашина подчеркнутая скромность, доходящая временами до самоуничижения, ее тоже не красила.

Появление Марии у ворот было обставлено как визит принцессы небольшого, но уверенного в себе государства: по случаю первого сентября девушку привез в школу папа. Вместо обычного брутального внедорожника подкатили аж два, а между ними седан, к которому слово «роскошный» уже неприменимо, впору сказать «фешенебельный». Из его задней двери царственно шагнула богато одетая и столь же богато накрашенная особа. Отчаянно зеленые глаза, чуть вздернутый носик, задорные скулы — едва уловимый налет юга на лице, — длинные вьющиеся темные волосы.

Если не приглядываться — ну прелесть какая дурочка. Это просто надо знать, что Мария — отличница, существо целеустремленное, жесткое, цинично-неприступное и способное на шокирующую откровенность. Ляпнет — и смотрит, как ты реагируешь.

На вопрос, в кого она уродилась такая эффектная и темпераментная, ответ всегда был один: «А у меня бабушка согрешила с водолазом!.. То есть с пуэрториканцем. Поэтому скоро у меня вырастут усы, и я научусь разбираться в бритвах!»

Даше она обрадовалась неподдельно, хотя было заметно, что это в какой-то степени радость возвращения любимой игрушки. Расцеловала, цепко схватила за руку. Так они вместе и вступили на школьный двор, и все смотрели только на них. Разве что Принц вдруг оглянулся в сторону выпускного класса. Прикидывал, кому придется в этом учебном году надавать по шее. Принц стычки не боялся, хотя драться и не любил — чуть кому присунешь, сразу крик: ой, там негры наших бьют! Разбирайся потом, кто тут самый русский…

— Н-ну? — сказала Мария совсем рядом.

Принц обернулся к ней, и все внутри перевернулось. Она была слишком близко, и теперь он ее почти ненавидел. Всегда так случалось, когда она подойдет вплотную.

— О-о, княжна Мэри, — отозвался Принц, окидывая девушку плотоядным взглядом. — Все хорошеешь. Как продвигается интимная жизнь с тем жи-ирненьким карасиком, которого ты подцепила весной?

Класс замер и притих.

— Перегрелся на солнышке, Коваленко? — непонятно каким образом Мария умудрилась поглядеть на Принца сверху вниз, хотя ей для этого не хватало росту даже с каблуками. — У вас у всех еще интим не вырос играть со мной в интимную жизнь!

Она шагнула мимо, но вдруг задержалась и через плечо бросила Принцу такое, от чего класс окончательно заглох и остолбенел:

— Если тебе очень надо это знать, Коваленко… — заявила Мария с чувством превосходства истинно продвинутой девушки, — я невинна, как в день рождения. Поскольку решила, чтоподарю это тому, кто устроит мне летом романтическую поездку… Хм-м, в Монте-Карло. Не шучу. Даю слово.

И величественно удалилась, увлекая за собой Дашу. Вклинилась в группу девчонок, что-то негромко сказала, там сразу началось едкое хихиканье.

— Та-ак, смотрим, — донеслось из задних рядов. — Ищем… Монте-Карло — это у нас что? В смысле где?

— Княжество Монако, — подсказал Леха. Он тоже копался в телефоне.

Да тут, наверное, все, кроме Принца, полезли в Интернет. Ребят ошарашило не столько заявление Марии, сколько цена вопроса. Здесь собрались по большей части дети из обеспеченных семей — лучшая школа города все-таки, — но вряд ли кому из них родители подбросят деньжат свозить подругу в Старую Европу.

— А чего не Лас-Вегас? — бурчали в задних рядах.

— Там вокруг пустыня, смотреть не на что. И лететь долго.

— Зато там можно жениться за пять минут. И утром развестись.