Он собрал общие фотографии класса, поискал среди лиц, поднялся со стула и снова принялся шарить на полках. У Вика сложилось впечатление, что старик как будто вернулся на тридцать лет назад… Будто он снова слышит детские голоса и щелканье линейки, чувствует запах мела.

– …И вот еще что, он вечно был занят своими шахматами и детективами. Я сам время от времени приносил их ему. Люк Т… Сейчас найду…

Вик терял терпение.

– Шерлок Холмс? Он читал про Шерлока Холмса?

Жакоб обернулся к нему:

– Откуда вы знаете? Вы… Вашу мать, так вы думаете, это он напал на меня? Спустя столько времени?

Вик больше не чувствовал холода. Его окатила горячая волна. Три мальчика в одной спальне… Двоих кто-то трогает вопреки их желанию, возможно, даже насилует, но они молчат, потому что боятся угроз преподавателя. Но возможно, они открываются своему соседу по спальне. Или этого парня не провести, и он сам обо всем догадывается, или, возможно, к нему тоже прикасались.

И тут Вика буквально пронзило: учителя физкультуры покалечил Мориарти. Вооружившись резаком или ножом, он пошел в душевые – может, даже сговорившись с парочкой Джинсон – Дельпьер – и там искромсал его.

Сторож вернулся с папкой, помеченной буквами «С – Ц», и еще не успел раскрыть ее, как его глаза засияли.

– Тома! Ну да, точно, Люк Тома, вот как его звали. Теперь я вспомнил. Впрочем, он пробыл у нас недолго. Через несколько месяцев после трагедии он удрал из интерната. Чтобы выбраться отсюда, надо очень сильно постараться, но он рванул прямиком в лес. Больше мы его не видели, и я думаю, парня так и не нашли.

– Откуда он прибыл? Кто привез его в интернат?

– Вот уж не знаю, полагаю, родители? Да тут всё есть.

Он открыл папку с делами на букву «Т» и внимательно исследовал ее содержимое. В ней обнаружился единственный конверт, «ЛОРАН ТЕКСЬЕ». Старик нахмурился, поискал среди других букв.

– Твою мать, здесь нет его дела.

Он схватил общие фотографии, снова просмотрел их.

– Это невозможно… Все общие фотографии есть, кроме их класса.

Вик тоже порылся в снимках. Безуспешно.

– Это единственные фотокарточки?

Сторож кивнул. Он вернулся к полкам, вытащил папки, обозначенные буквами «А – Е» и «М – Р», выложил их на стол, открыл первую на закладке «Д». Вик буквально прилип к старику, заглядывая ему через плечо. Папка «ДЕЛЬПЬЕР» отсутствовала. Во второй папке то же самое: серого конверта, содержащего дело Энди Мортье, не было.

Вик оказался в тупике.

– Спустя тридцать лет он вернулся сюда, чтобы уничтожить прошлое и лица троих сообщников.

Лин изнемогала от усталости. Ожидание казалось ей нескончаемым, стекла заиндевели, она часто выходила из машины, чтобы отскрести их и размять ноги. И тотчас замерзала.

Книга Мишеля Иствуда лежала на пассажирском сиденье. Лин повертела ее в руках, полистала с начала до конца и обратно, снова пробежала глазами некоторые страницы в поисках фрагмента своего забытого прошлого. Как адвокаты издательства намереваются вести это дело? Как доказать, что она не смухлевала, если совпадения столь очевидны? Лин не позволила бы себе такую гнусность: то, что тогда произошло в дюнах, должно остаться в прошлом. Барбаре определенно удалось восстановиться – там, куда она уехала. Возможно, она преодолела то испытание и теперь ведет счастливую жизнь. Не может быть и речи о том, чтобы пробуждать воспоминания о ее страданиях, если только они утихли.

Начиная с 2:45 из дома мало-помалу стали выскальзывать тени. Широкие силуэты мужчин, иногда парочки, даже одинокие женщины, чьи высокие каблуки стучали в морозной тьме. Как им удалось войти в «Черный донжон»? По знакомству? Через сеть? При помощи пароля? Кто управляет этим элитарным клубом?

Около пяти утра Лин вновь выбралась из машины и тотчас ощутила холод улицы. Из интернета она знала, что в это время «Донжон» закрывается. Она еще раз внимательно рассмотрела недавнюю фотографию Mistik и сосредоточилась на двери. Пистолет оттягивал внутренний карман ее куртки.

Один за другим стали выходить служащие. Ее пульс участился, когда спустя четверть часа она узнала женщину с фотографии. Это точно была она. Mistik дважды чмокнула вышибалу в татуированный череп и пошла по тротуару. Лин уже приготовилась следовать за ней пешком, но услышала характерный звук отключаемой автосигнализации и увидела, как замигали фары стоящей в ста метрах от нее машины. Тогда она бросилась к своему автомобилю и пристроилась за красным авто. Фары она включила только после перекрестка. Машина ехала по городским улицам, а в душе Лин росла тревога. Возможно, приближался момент истины.

Дорога была скользкой. Это облегчало слежку, так как Mistik двигалась на малой скорости и Лин могла держаться на расстоянии, чтобы не быть замеченной. Mistik свернула на Северный окружной бульвар и поехала по национальной дороге номер 6, а затем, через десяток километров, по автотрассе А6. Выезд Шассле. Свет фонарей сменился тьмой сельской местности, пока не появился какой-то городок. Заснеженные крыши, искрящиеся пустынные улицы: все замерло, заледенело, оцепенело и теперь напоминало искусственный пейзаж в прозрачном шаре с нафталиновыми снежинками. Лин держала красный автомобиль на линии прицела. Едущая перед ней женщина пересекла город и после нескольких крутых виражей включила поворотник перед медленно открывшимися воротами с работающей оранжевой мигалкой.

Вместо того чтобы остановиться и привлечь к себе внимание, Лин как ни в чем не бывало продолжила путь. В зеркало заднего вида она следила за движущейся по подъездной дорожке машиной. Только проехав еще дальше, она развернулась и подождала.

Спустя десять минут она перемахнула через ограду и проникла в сад. Перед ней в лунном свете стоял дом со стенами из необработанного камня и сводчатыми деревянными окнами, выглядывающими из фасада, словно любопытные глаза. Всего один огонек просачивался через расположенное на уровне земли подвальное окошко с непроницаемым стеклом. Что Mistik делает в подвале или погребе в шесть часов утра?

У Лин едва не случился сердечный приступ, когда позади нее возникла собака. Нервный фокстерьер обнюхал ее обувь и брюки и уселся перед дверью. Лин достала пистолет и бесшумно повернула дверную ручку. Открыто.

Не дав собаке войти, она проникла в дом и оказалась в коридоре с несколькими дверьми. Все они были закрыты. Но из-под одной выбивался луч красного света. Лин казалось, что она лезет в пасть чудовища.

Стиснув зубы и постаравшись, чтобы дверь не скрипнула, Лин приоткрыла ее. Ступени, сворачивающие влево. Она спустилась, и ей пришлось пригнуться, чтобы пройти под каменным сводом, за которым оказалась настоящая комната пыток с очень высоким потолком. На верстаке поблескивали гвозди, лезвия, хлысты, клещи. Справа дожидался клиентов стол с путами. Лин на мгновение замерла, когда заметила висящий среди хлыстов, стеков, кляпов и различных сексуальных игрушек нож в виде меченосца с плавником, напоминающим лезвие бритвы. На металле еще оставалось немного запекшейся крови.