Зовите меня мамой. Красный разрез рта. Красная дверь. Два маленьких красных провода.

Зовите меня мамой.

Я заморгала от резкого света. Голос Дэйва доносился глухо и будто бы издалека, словно он общался со мной через длинный туннель. В голове гудело, сердце бешено колотилось. Пальцы Дэйва сжали мою челюсть, потянули голову вверх и вперед.

– Давай, Конни. Посмотри на меня.

Я заставила себя открыть глаза. Пристальный взгляд Дэйва встретился с моим, прежде чем виновато сместиться.

– Ты знаешь, почему ты здесь? – спросил он.

– Нет.

Его золотые часы исчезли, обнажив татуировку. Русалка улыбнулась с загорелой плоти, ее сине-серебристый хвост обвился вокруг его запястья и сошелся на паре задорных сисек. Русалка, которую я видела раньше. Я представила лицо Эми, вспомнила наш разговор в баре «Хижина Джека». Русалка нарисована на стене за стойкой.

Русалка. Прибой. Волны. Голова Лайзы погружена под воду. Дикие, полные ужаса глаза.

Мои собственные крики, пронзительные и безумные.

Зовите меня мамой.

– Ты Джек Козби. Тебе принадлежал бар.

– Почему ты здесь, Констанс?

Я не ответила. Он плеснул на меня еще воды. Я закрыла глаза и снова перенеслась куда-то далеко. Густой, удушливый дым. Красный насос, стоящий в луже красной жидкости. Два глаза, пристально смотрящие. Мамочка. Моя мама.

Скупые красные губы: зовите меня мамой.

– Ты серийный убийца, – выдавила я, пытаясь игнорировать хаос в моей голове. – Ты тот ублюдок, который убивал этих женщин. Этих девушек.

Но даже произнося эти слова, я знала, что они были неправильными. Глубоко внутри… глубоко внутри, где были похоронены воспоминания, я знала.

Он медленно покачал головой.

– Я был уверен, что ты уже все выяснила. Ты всегда была самой умной. Слишком умной. Твоя мать не могла угнаться за тобой. – Он произнес слово «мать» с усмешкой. – Она не заслуживала тебя.

Он протянул свою русалочью руку и погладил меня по щеке. Мой череп все еще болел, и я вздрогнула.

Он сказал:

– Я не собираюсь причинять тебе боль. Если ты будешь сотрудничать.

– Чего ты хочешь от меня?

– Ты скоро увидишь.

Изо рта Джета вырвался звук.

– Ты убьешь его?

– С ним все будет в порядке.

– Тогда отпусти его.

Дэйв поднялся и исчез в темном углу подвала. Он вернулся с термосом для жидкости, поднес его к моему рту, и я сжала губы. Я не доверяла содержимому термоса.

– Как хочешь.

Он откинул голову Джета назад и влил жидкость ему в рот. Джет отплевывался. Отплевывался и кашлял. Дэйв сделал это снова, на этот раз вылив немного воды на голову Джета, брызгая ему в лицо. Глаза Джета открылись. Он моргнул, повернулся ко мне, снова моргнул. Его глаза выглядели налитыми кровью и расфокусированными.

Дэйв дал Джету еще глоток, прежде чем снова предложить мне. На этот раз я не стала отказываться. Мне нужны были силы, если я собиралась выбраться из этого дерьма живой. Вода была чуть теплой, но я жадно глотнула ее.

– Как долго я здесь нахожусь? – спросила я между глотками.

– Возможно, недостаточно долго, – сказал Дэйв. – Скажи мне, почему ты здесь, Констанс? Все будет намного проще, если ты просто вспомнишь.

Я сделала глубокий вдох. Мои ребра ныли; боль, похожая на удары ножа, жгла за виском.

– Я думаю, что у меня сотрясение мозга. И я обмочилась.

– Ты в порядке. – Он присел на корточки, заглянул мне в лицо. – Почему ты здесь?

Я отвела взгляд и тихо сказала:

– Потому что я его дочь.

Дэйв встал и отступил назад.

– Умная девочка. Ты его дочь. В большей степени, чем ты думаешь.

– Мне все равно. Я даже не знаю, кто он такой. – Я сплюнула на землю. – Выпусти меня отсюда, на хрен!

– Успокойся.

– Не говори мне успокоиться! Что все это значит?! И почему Джет здесь?! Ты убиваешь его! Разве ты не видишь?! Отпусти его!

Но Дейв закончил разговор. Он снова потянулся в тень и на этот раз принес черную сумку. Его рука исчезла внутри и появилась со шприцем.

– Всего капелька, и ты почувствуешь себя лучше. Ты уже поняла, почему я здесь?

Я отказалась отвечать ему, отказалась смотреть на него. Он взял мою руку и сжал плоть, прежде чем воткнуть иглу мне под кожу.

– Спокойной ночи, Ана.

Ана? Я попыталась сказать ему, чтобы он отвалил, но я уже снова барахталась под течением. Ана?

Красный шар над бушующим морем. Обжигающий жар, на этот раз в моей груди. Рука, которая схватила, удерживает меня. Тянет меня под воду. Тянет меня вверх. Снова, и снова, и снова.

Зовите меня Евой…

Я проснулась в холодном поту. Тело болело, голова по-прежнему пульсировала, но в остальном… Я все еще была жива.

В подвале царила кромешная тьма, но я слышала прерывистое дыхание Джета. Он тоже был жив.

– Джет, – прошептала я. – Ты в порядке?

– Бывало и лучше. Я думаю, этот ублюдок сломал мне запястье. – Голос Джета был слабым и неровным. – Вломил мне по голове. И по ребрам тоже.

– Как ты оказался здесь, внизу?

Прошло мгновение, прежде чем он ответил:

– Я услышал шум в твоем доме. Пришел проверить. – Джет застонал. – Он застал меня врасплох, сзади. Ударил по голове, скорее всего битой. Кто он, черт возьми, такой?

– Водитель Евы. Я не знаю, почему он здесь.

– Водитель Евы? Серьезно? – Джет ни мгновение изумленно затих. – Этого не может быть.

Я напряглась, натягивая веревку на запястьях.

– Почему?

– Его татуировка. Та русалка на запястье. Видела? Он из Нихлы.

– Да, я ее заметила. Тот же дизайн, что в баре. Я никогда не обращала на нее внимания, когда он был в поместье. Часы прикрывали ее. Я думаю, это бывший владелец бара, Джек Козби.

– Значит ли это, что он тот парень? – Джет охнул от боли, медленно выдохнул. – Это он… сделал все это?

– Я не уверена. На самом деле кое-что не сходится. Ева бы знала, кто он такой. – Я рассказала Джету о находке Лайзы в подвале в Вермонте. – Но даже если бы она не знала, он ведь все время находился в Вермонте с нами. На кого же тогда она охотилась в тех городах, где убивали девушек?

– Логично. – Джет несколько мгновений молчал, а когда заговорил снова, его голос был слабым и хриплым: – Ты думаешь, это он убил Еву?

Я упрекнула себя за то, что не учла этого. Ее смерть на озере Шамплейн была подозрительной. Ева была отличной пловчихой. Сильной, уверенной в себе – и осторожной. К ней был привязан плавательный буй для открытой воды, именно так впоследствии определили местонахождение тела. Буй все еще покачивался. Лайза сказала, что в тот день дул порывистый ветер, а уровень воды в озере был выше обычного. Я (и не я одна) предположила, что она захлебнулась волной и запаниковала. Однако Ева никогда не теряла контроля.

– Выжидал своего часа, как хищник, – вслух подумала я. – Ева наконец-то встретила свою пару?

– Возможно.

Некоторое время мы сидели в тишине. Затрудненное дыхание Джета беспокоило меня, хотя его молчание беспокоило