— Правильно?

— Правильно.

— И это все? С таким же успехом я мог использовать поквартальный план города.

— Нет. Не все.

Генерал показал комбинацию клавиш, позволяющую выйти на новый уровень программы. Программы, облегчающей убийство людей, помеченных разноцветными линиями.

— Масштабируешься до просмотра.

На экране двадцатидюймового монитора появилась снятая на видеокамеру панорама улицы. Сдвинулась, заскользила по экрану вкруговую, замедляя ход на проулках, проходных дворах, остановках городского транспорта. Остановилась в точке, где стоял оператор.

Далее камера двинулась к стоящему невдалеке дому. Слегка подрагивая в руках оператора, показала крыльцо, открытую входную дверь, стены и углы лестничной площадки первого этажа, лестницу, лифт, лестничную площадку пятого этажа с подробной панорамой дверей, поднялась выше, вплоть до последней лестничной площадки, остановилась на двери, ведущей на чердак, отдельно на замке…

— Кадры можно замедлять, останавливать, увеличивать, — сказал генерал. — Давай посмотрим вариант номер два, — дотянувшись, нажал клавиши.

Снова панорама улицы. Подробно показанный путь, ведущий на чердак здания. Слуховое окно. Вид из окна. Медленное увеличение и остановка на одном из окон противоположного дома. И даже, используя специальные светофильтры, показ обстановки квартиры — софа, телевизор и кресло перед телевизором.

— Он будет в кресле?

— Да. Это его любимое кресло. Он всегда сидит в нем, когда смотрит новости. И в тот день тоже будет сидеть.

Кроме этого, есть еще восемь вариантов подхода к нему. Два из них снайперские, но с других позиций.

— В чем тогда состоит моя задача? Если все подходы уже отработаны?

— Выбрать из всех вариантов наиболее надежный, устраивающий тебя. Определить время и способ. Разработать сценарий действия, исходя из местных условий. Решить, где будешь ты, где будут твои помощники. Определить пути эвакуации тебя и помощников. Представить список требуемого снаряжения.

— А потом?

— Мы утвердим предложенный тобой сценарий. Или не утвердим и тогда начнем все сначала.

— Тогда не утвердите. Я не могу сделать работу, не побывав на месте и основываясь только на этой вот компьютерной «бродилке»!

— Ты сможешь побывать на месте и осмотреть все вживую. Но только один раз. Слетаешь самолетом и тут же обратно. Твое лицо не должно мелькать в городе. Я думаю, ты в этом тоже заинтересован.

— Это все?

— Нет. Здесь же, в программе, время приходов-уходов за последнее время. Прогноз на будущее.

Отдельно, на этих вот кассетах, видеозаписи проходок объектов. Откуда они подъезжают, по какой стороне двора идут, как заходят в подъезд, как и как долго открывают дверь в квартиру… Но не всех. Только троих. Остальных снять пока не удалось. Но надеюсь, что в ближайшее время удастся.

«Странно, — подумал Зубанов, — такие силы брошены на решение в общем-то не самого сложного дела. Спутники, компьютерные программы, видеозапись. Можно было просто поставить его в подъезд с пистолетом за пять минут до приезда объекта. И все дела!»

— Чувствуешь, как мы тут развернулись? — спросил генерал Федоров, словно мысль собеседника прочитал. — Даже специальную программу компьютерную написали. Если бы использовали тебя как одноразовое пушечное мясо, то послали бы с пистолетом в подъезд. Без всякой подготовки. На авось. Согласен?

«Нет», — подумал про себя полковник.

— Да! — ответил вслух.

— Ну тогда — работай.

— Здесь?

— Нет, мы оборудовали тебе отдельный кабинет. Чтобы никто не мешал. Пошли покажу.

Прошли коридором до лестницы, поднялись на предпоследний этаж.

— Вот твои хоромы, — открыв дверь, показал генерал.

Комната напоминала гостиничный номер. Но с точно таким же, как в классе, компьютером и монитором.

— Там — ванная комната и туалет. В холодильнике — еда. Компьютер. Телевизор и видеомагнитофон для просмотра кассет. Потребуется что-нибудь еще, набери на телефоне три тройки.

— Местный?

— Извини — местный. Все. Можешь отдохнуть, поесть. Можешь сразу приниматься за дело. Как хочешь. Не буду тебе мешать.

Генерал вышел, тихо прикрыв дверь. И закрыв на ключ замок.

Все-таки закрыв!

Полковник осмотрелся и быстро нашел то, что искал — бронированное, без форточки стекло на внешней, выходящей на улицу, стороне окна и датчики сигнализации на внутреннем. В лампе — «жучок». В вентиляционной отдушине «глазок» миниатюрной телекамеры.

Верно сказал генерал — никто беспокоить не будет. Незачем. И даже по номеру 333 звонить не обязательно. Вполне достаточно громко сказать: «Хочу молока», — чтобы заказ приняли.

Страхуется генерал. Теперь, когда операции дан ход, уже страхуется. Бронестеклом, «жучками», телекамерой… И, наверное, правильно делает. Он, полковник, на его месте поступил бы точно так же. Потому что стал в этой затеянной генералом Федоровым игре центральной фигурой. Которую до завершения работ терять нельзя.

Опять тюрьма. На этот раз самая приличная из всех — с ванной, унитазом, холодильником и чисто застеленной кроватью. Но все равно тюрьма. По сути, по назначению…

Тюрьма!

Полковник разделся до пояса, зашел в ванную, подставил голову и шею под струю холодной воды и держал до тех пор, пока по телу не побежали мурашки. Потом прошел в комнату и сел за компьютер. Потому что больше ему здесь заниматься было нечем…

Три последующих дня полковник не отходил от компьютера. Он беспрерывно прослеживал маршруты передвижений объектов, открывал, отсматривал точки, обозначающие места засад, мысленно расставлял туда, где они должны были стоять, помощников и исполнителя. То есть себя. Представлял мгновение выстрела и путь отступления…

Затем, когда все стало более-менее понятно, начал придумывать препятствующие делу обстоятельства. И способы их устранения. С трудом выбирался из нагороженных им же препятствий. Или не выбирался. Погибал под пулями оказавшихся проворнее телохранителей, попадал в милицию…

Варианты, где он не мог выпутаться, отбрасывал.

Сценарии отпадали один за другим. И так, постепенно, из нескольких десятков наработок покушений, осталось двенадцать. Двенадцать чистовых вариантов, которые следовало проверить на месте.

— Я должен провести рекогносцировку, — сказал полковник генералу Федорову.

— Когда ты готов выехать?

— Хоть сейчас.

— Тогда — завтра.

С полковником вылетело четверо сопровождающих его охранников. Которые не должны были его охранять, должны были его пасти.