— Браво, — прошептал он. — Я люблю тебя.

Лили продолжала плакать.

— Тебе нужно было сделать это.

— Да.

— Чувствуешь себя получше?

— Нет. Пока еще нет.

— Почувствуешь. Я обещаю, — выдохнул он и поцеловал ее.

— Она… не слишком хорошо это восприняла.

— Ты сказала все, что думала. Это важнее всего.

— Наверное.

— Я горжусь тобой. Понимаю, как тяжело тебе пришлось.

— Я не так отважна, как ты, — прошептала она.

— Куда отважнее. Уж поверь.

Она постаралась улыбнуться:

— Ты действительно так думаешь?

— Я живое этому доказательство. И скажу тебе вот что: она тебя услышала. Думаю, ты скоро увидишь перемены.

— Надеюсь, ты прав. Не знаю, почему она так холодна. Не думаю, что она умеет любить.

— Зато умеешь ты.

— Умею.

Она неожиданно рассмеялась и покачала головой. Похоже, ей действительно стало легче.

— Поверить не могу, что ты выгнал ее из дома!

— Тетя Дейзи и Памела поедут в Лондон вместе с ней. Джорджиана была счастлива предложить им немного погостить в своем дворце.

— Это было бы чудесно, — выдавила Лили, шмыгнув носом. — Пэм сможет встретиться с издателем. А тетя Дейзи, конечно, рада вновь увидеть Мэтью. Может, миссис Клируэлл сумеет найти славного богатого джентльмена для матери.

— Увы, дорогая, она не волшебница, — невольно хмыкнул Дерек.

— О, какой ты ужасный!

Он нежно поцеловал ее в губы.

— Лили… ты знаешь, что я тебя люблю?

Лили, взмахнув ресницами, мечтательно посмотрела в его серебристо-голубые глаза и ответила:

— Да.

— Хорошо. Потому что мне нужно кое-что тебе сказать.

Дерек понял, что настал момент истины.

Черт, до чего же они неприятны, эти чертовы моменты истины!

— Я люблю тебя, — повторил он.

— Что случилось, дорогой? — вскинулась Лили. — О Боже, ты возвращаешься в Индию!

— Нет! Конечно, нет! Лучше садись, дорогая. Ты пережила настоящее потрясение.

Правда, это потрясение — ничто по сравнению с тем, что ей еще предстоит пережить…

— Что-то случилось, муженек?

— Нет.

Дерек глубоко вздохнул и напомнил себе, что пошел бы и не на такое, лишь бы защитить ее.

— Э… прежде всего я рад сообщить, что наши финансы в идеальном порядке.

— Вот как? Прекрасно, — кивнула Лили.

Дерек глубоко вздохнул и очертя голову бросился вперед.

— Гейбриел просил меня взять на себя роль основного наследника отца.

— Как это?!

— Сказал, что больше не хочет нести на своих плечах бремя ответственности.

— На него это не похоже, — нахмурилась Лили. — С ним все в порядке?

Дерек пожал плечами:

— Не знаю. Он, как правило, знает, что делает. Но, как можешь себе представить, для нас это весьма выгодно.

Лили наконец осенило.

— Хочешь сказать, что мне все-таки удалось выйти за богатого джентльмена? — ахнула она.

— Совершенно верно, — засмеялся Дерек.

— Как я, оказывается, умна! А ты негодник! Почему раньше ничего не сказал?!

Он нежно коснулся ее щеки.

— Я боялся, что ты скажешь своей матери, и тогда она действительно пустится в мотовство.

— Вот как…

Они обменялись сияющими улыбками.

— В любом случае перемены грядут не только в моем положении, — серьезно продолжил он.

— О чем ты?!

Дерек вынудил себя говорить как можно спокойнее:

— Мы скоро переедем.

— Переедем? — насторожилась Лили. Ей вдруг показалось, что перед глазами выросла стена.

— Да, — пробормотал он, держа ее за руку. — Я хотел бы, чтобы ты подумала, в каком доме хочешь жить.

— Но у меня уже есть дом, — непонимающе пробормотала Лили. — Балфур-Мэнор.

— Нет, дорогая. Больше это не твой дом.

— Что? — Она вырвала руку.

— Мы не сможем содержать его.

— Но ты только что объявил, что богат. Конечно, дом в ужасном состоянии, но теперь ты можешь нанять рабочих…

— Нет.

Он смотрел в ее голубые глаза и отказывался отступить, несмотря на панический взгляд преданного и раненого ребенка.

— Я увожу тебя отсюда, — мягко пояснил он. — Это место дурно на тебя влияет. Я в отличие от тебя вижу, как оно на тебя действует. Лили, я твой муж, и мой долг тебя защищать.

Она поднялась и потрясенно уставилась на него.

— Этот дом прогнил насквозь и повсюду таит неприятные воспоминания, — продолжал он.

— Но Балфур-Мэнор мой! Мой! Ты не можешь продать его без моего позволения!

— Он наш.

Строго говоря, Балфур-Мэнор действительно принадлежит ему: все имущество после свадьбы становится собственностью мужа, но нет смысла упоминать об этом. Она сама прекрасно все понимала. И теперь качала головой с таким видом, словно перед ней стоял Иуда.

— Я тебе не верю. На подобное был способен только Эдвард! И ты меня об этом предупреждал. Но теперь ты действуешь его методами! Как ты можешь поступить со мной таким образом? Балфур-Мэнор — мой дом. Он был домом моей семьи целых триста лет, и теперь ты собираешься продать его какому-то чужаку, чтобы тот разобрал его по кирпичику и снес до основания? Как ты посмел?

— Я делаю это потому, что люблю тебя. Знаю, ты расстроена, но этот дом опасен. Я не желаю растить здесь детей.

— Как ты можешь предавать меня исподтишка?

Похоже, его слова до нее не доходили.

— Я не предаю тебя, — спокойно ответил он. — И увезу тебя туда, где ты можешь быть счастлива. Мне невыносимо видеть тебя такой. Не хочу дышать этим воздухом.

Она демонстративно сложила руки на груди и стала метаться по коридору.

— Значит, поэтому ты просил Джорджиану приготовить комнаты для моих родственников, верно?

— Да.

— Так твоя сестра знала, что ты продаешь мой дом, еще до того как ты сказал мне?!

— Успокойся и выслушай меня.

— Вот как? У тебя есть план? — бросила она.

— Чарлз Бичем назначил аукцион на конец недели, поэтому я пытался залатать самые большие дыры, чтобы получить хорошую цену.