— А что? Тут бывают золотые прииски?

— Бывают и неоткрытые месторождения, а почему бы им тут не быть? — Я посчитал, что Ирина издевается, разыгрывая из себя «блондинку». — Есть же на Марсе кварц, железо и прочие элементы — так чего удивительного в золоте?

— Ты на меня злишься? — вдруг спросила она.

— Нет, — сказал я тоном, который говорил обратное. — Чего мне на вас злиться, Ирина?

— Ну перестань. — Она взяла меня за рукав. — Прости, я повела себя немного резко, но это от усталости и стресса: я жутко испугалась там, в Крепости… Не обижайся на меня, пожалуйста…

Я тяжело вздохнул: достаточно ей было сказать эти слова, как вся моя раздраженность исчезла, будто туман под утренними лучами солнца. Ну что она за женщина такая? Она делает со мной, что хочет. Это бред! Так не бывает! Это я во всем виноват…

— Постарайся мне впредь больше доверять, — ответил я, высвобождая руку, — это мне полезно, и не только мне…

— Я поняла, — кивнула она. — Я стараюсь, я учусь… просто мои отношения всегда были построены на недомолвках и молчании, извини… Ты другой…

Некоторое время ехали молча. Громада башни медленно вырастала из-за бархана.

— И все же почему эти люди такие странные? — вновь спросила Ирина.

— Это все от Марса, — вздохнул я.

— Дэн, ну что здесь, вирус сумасшествия, что ли? — Гид была расположена общаться, и все тут. — Я слышала ваш диалог — эти люди показались мне подозрительными…

— Ира! — не выдержав, перебил я. — Это не Земля. Повторюсь — здесь у людей часто бывает острый нервный шок, понимаешь? Они летят за приключениями, а натыкаются на смерть, грубость, ложь и тяжелейшие условия выживания… У них элементарно съезжает крыша… Эти двое… они похожи на людей, переживших сильное потрясение… Возможно, они видели что-то такое, чего нам с тобой лучше не видеть… Вдруг у них на глазах убили их товарищей из экспедиции? Марс часто оставляет от людей просто схемы, понимаешь?

— Понимаю, — угрюмо ответила Ирина.

— Вот ты хотя бы… — Я осекся. — Они… могли…

— Я понимаю, Дэн… — Она обернулась на группу. — Скажи мне другое…

— Что? — отрывисто спросил я.

— Зачем мы идем в сторону выстрелов? — Ирина смотрела из-под шлема прищурившись, и красноватые отблески ночных облаков хищно подсвечивали ее глаза. — Дэн! Ты опять что-то задумал? Я не хотела бы…

— Так, — рявкнул я. — Что? Я похож на камикадзе? Я хочу всем показать, как я круто стреляю?! Я хочу произвести…

— Дэн, извини. — Ирина помотала головой. — Я тебе верю, но… Я не знаю… Я боюсь чего-то…

Я медленно взглянул ей в глаза, потом, стараясь укрыть растерянность во взгляде, посмотрел на башню — звуки выстрелов слышались все громче.

Я промолчал… я не знал, как ответить: там, за сопкой, что-то остро пульсировало в моих висках. Я не смогу сказать любимой, что мне интересно глянуть, — что там творится… Я знал, что не смогу подвергнуть ее опасности, но сам стремился к этой пульсирующей точке, словно это была цель… некая цель нашего путешествия…

— Ира, — медленно произнес я, — идти на равнину опасно, лезть на горы — бессмысленно и просто нереально. Пройдем справа от башни…

— Только не вызови глюков…

— Уже вызываю, — злорадно ответил я.

Мы перевалили за гребень невысокого бархана и увидели здания…

Они начинались за двести-триста метров до подножия башни и были огорожены алюминиевыми трубами, вкопанными в грунт, между которыми было натянуто некое подобие паутины, вокруг рваных дыр которой комочками висели мертвые мухи, — это были продранные участки колючей проволоки, по которой когда-то шел электрический ток.

Это был небольшой комплекс зданий обслуживания этой огромной хреновины: опустевший поселок подсобных строений — от гаражей и ремонтных цехов до котельных и компрессорных станций. Все, о чем говорил мой любимый гид: корпуса цехов по химической переработке и сырьевому синтезу, бытовки и строения, не поддающиеся моему осмысленному восприятию, — наверное, административные корпуса там тоже были…

— Странный, — услышал я в шлемофоне голос Сибиллы, — туристы нервничают…

— Расскажи, что у нас экскурсия на Башню. — Я, облизывая пересохшие от ночного ветра губы, оглядывал низину с возвышающимся на ней черным силуэтом, мерцающим разными светящимися точками.

Боевых действий я не обнаружил. Это позволило сделать предположение о том, что они идут за поворотом ближайшего бархана.

Но, несмотря на это, я повернул Чембу правее…

И вдруг…

Неожиданно раздалась громкая пулеметная трель…

Я вскинул взгляд на панораму строений и увидел пунктир трассеров почти у столбов с рваной «колючкой».

Пунктир бил с маленького холмика, заваленного пустыми железными бочками, в сторону огромного, разбухшего змееобразными, переплетающимися раструбами гигантского основания «КлиБУс-19 ЗЦ».

Проследив направление ярких точек трассирующих выстрелов, я заметил мечущиеся между строениями точки фигур.

И тут же с высоты метров двухсот, где вокруг щелевидного слабоосвещенного окна вздыбились два выпуклых балкончика с несколькими прожекторами, раздалась ответная очередь: короткая и взрыкивающая… но без трассеров… Она показалась мне очень знакомой…

— Гасим фонари… — сказал я всем, вскинув руку вверх.

Ирина подъехала сбоку, напряженно глядя вместе со мной в сторону подножия башни.

Я опустил забрало и включил цифровой зумм. Напрасно я пытался разглядеть огневую точку возле забора на холмике — там было видно только груду камней.

Точки фигур между постройками сливались с пейзажем и, видимо, имели армейские камуфляжные накидки, да и сканер показывал помехи.

И тут в моем коммуникаторе, на частоте общих длинных волн, раздался голос, перемежающийся помехами и эфирным шипением:

— Ш-ш-ш-ш-ш… их тут… ш-ш-ш… рявого мешка… ш-ш-ш… Братишка… ваши далече?.. А?.. Ш-ш-ш-ш… Да в Гваделупе я их виде… ш-ш-ш-ш… у меня силовая установка ш-ш-ш-ш… снизу… пятеро…

— Щас, на, — ответил низкий голос, — глянем… ш-ш-ш-ш… Агдам… Агдам… говорит Ящер… ящер… блин! Это четвертый, на! Ш-ш-ш-ш-ш…

Я схватил коммуникатор и включил его на полную мощность.

— Сенька! — Я почти кричал. — Сенька, бери мяч! Сенька, это Странный! Ты где?

— Ш-ш-ш-ш… Кто здесь? — раздался перековерканный радиоэфиром голос. — Странный? Это который из них? Ш-ш-ш-ш-ш… ятый снизу… Ящер… ш-ш-ш-ш…

Вновь с башни раздалась короткая очередь из автоматической винтовки, а рядом с холмом вспыхнул ярким тюльпаном бутон разорвавшейся ракеты.

— Сука! — раздалось в ушах. — Я тебя вижу, на, ушлепок… Агдам… ш-ш-ш… тный огонь на десять часов от позиц… ш-ш-ш-ш…