— Всё, господа, больше ничем не могу вам помочь. Все вопросы, пожалуйста, к старшему лейтенанту. — И быстренько ретировался из приёмной. На ходу дружески подмигнул мне, в прищуренных глазах словно чёртики промелькнули.

Интересно. Похоже, ничего особо страшного меня в кабинете не ждёт.

А Ичигов на ходу раскланялся с уходящим капитаном, остановился возле двери в кабинет командующего, развернулся лицом в приёмную, подождал, пока затихнет гул голосов, и коротким взмахом руки пригласил меня проходить.

Под недовольное молчание присутствующих я потянул на себя дверь, шагнул за порог, одновременно оценивая обстановку внутри, выполнил три чётких строевых шага и доложил адмиралу о прибытии. Так, Колчака я знаю, а вот с третьим присутствующим офицером не знаком. Видел несколько раз мельком, но ни имени, ни фамилии не удосужился узнать. Как-то не до того мне было.

— Знакомьтесь, Борис Петрович, это и есть тот самый неугомонный поручик, Грачёв Сергей Викторович.

— Капитан второго ранга Дудоров Борис Петрович, заведующий организацией воздухоплавания. Уверен, что вы обо мне наслышаны.

Кивнул в ответ, давая понять, что да, наслышан. Ведь и впрямь мелькала порой в разговорах с лётчиками эта фамилия. Даже и видел вроде бы как один раз. А больше ничего о нём и не знаю. Да и видел я его давно, даже и подзабыть за это время успел, не до запоминаний мне было. В отъезде был? И только сейчас вернулся? Интересно, для чего я так срочно ему понадобился? А что именно ему, так я в этом совершенно уверен.

— А Александру Васильевичу, думаю, вас представлять не нужно. Знаю о вашем совместном плодотворном сотрудничестве, — Эссен улыбнулся стоящему у закрытого шкафа Колчаку и тут же стёр улыбку с лица. Сделал коротенькую, на пару секунд, паузу и придавил меня взглядом из-под седых бровей: — Борис Петрович только что приехал. И именно по вашу душу, Сергей Викторович. Прошу вас выслушать его очень внимательно.

— Поручик, знаю, что вы готовы вылетать, поэтому надолго вас задерживать не стану, перейду сразу к делу, — буквально сразу же после слов адмирала вступил в разговор Дудоров. — Насколько мы смогли понять, вы являетесь приверженцем бомбового удара. Даже придумали свой механизм сброса и собственную конструкцию авиабомб. Ответьте, почему не использовали уже готовые? Чем вас система Шнейдера не устраивает?

А они разве уже есть? И что это за система? Я-то откуда это мог знать? Пожал плечами. Пока не знаю, что отвечать, да и стоит ли вообще отвечать. Что хочу, то и использую. Дудоров не дождался ответа и продолжил:

— Не желаете отвечать… Ваше право. Признаю, что ваше изобретение проще и надёжнее, а механизм сброса вообще элементарно работает. Сами придумали?

И я в очередной раз пожал плечами в ответ на вопрос. Пусть как хотят, так и понимают.

— У нас есть предложение. Что вы скажете, если мы предложим вам пересесть на гидросамолёт?

— Отвечу отказом, — проигнорировал строгий взгляд Эссена. — Меня мой «Ньюпор» полностью устраивает. И по загрузке, и по лётным характеристикам. Самолёты Сикорского на поплавках с ним даже рядом не стоят.

— Интересно, — Дудоров быстро глянул на адмирала и прошёлся к окну и обратно. Остановился на прежнем месте, заложил руки за спину, наклонил голову вперёд, словно бодаться собрался. — О гидропланах Сикорского мы чуть позже поговорим. Пока меня больше интересует ваш доработанный «Ньюпор». Вы ведь и к нему свои руки и голову приложили? Насколько я знаю, все изменения в конструкцию именно вами предложены?

На этот раз я решил плечами не пожимать. Только ответить нужно как-то… Хитро, что ли? Чтобы акцент общего внимания переключить на кого-то другого. На кого? Ага!

— Да, мною. Но я не смог бы ничего сделать, если бы не помощь директора завода и полковника Глебова. Именно благодаря их личному участию и увидели свет эти мои, как вы сказали, изменения в конструкции. Надеюсь, вы об этом знаете?

— Да, об этом докладывали. Однако вернёмся к нашему предложению. И не спешите сразу отказываться, сначала дослушайте до конца и подумайте хорошо. В таком деле торопиться нельзя. Александр Васильевич, — короткий взгляд на Колчака, — характеризовал вас как опытного, вдумчивого и бесстрашного офицера. Об этом и ваши дела, и награды свидетельствуют. Постарайтесь оправдать такую его характеристику и доверие.

Что же он так настаивает? И адмирал молчит, только посматривает в нашу сторону периодически, а сам бумагами на столе якобы занялся. Колчак вообще к шкафу отвернулся, стоит вполоборота. И где Остроумов? По идее, он тоже должен в этом кабинете находиться, всё же я в его прямом подчинении нахожусь.

— Надеюсь, вы знакомы с воздушными гигантами Сикорского?

Кивнул коротко, все о них слышали.

— Хорошо, что знакомы. В Либаве как раз перед войной проходил испытания опытный образец такой машины. Сообразили? Вижу, что сообразили. Да, новый гидросамолёт. И показал он себя очень неплохо. К сожалению, нам не удалось полностью провести и закончить все запланированные испытания, помешали известные события. Согласно первоначальному плану Либавскую станцию при наступлении этих самых событий должны были перевести на точно такую же станцию острова Эзель, но… Александр Васильевич разработал и представил новый план. И его превосходительство счёл необходимым и возможным принять его. Как вы знаете, было принято решение отправить гидросамолёты сразу в Ревель, а «Муромца» — в Петербург.

А я-то думал, что это моя заслуга, а оказывается, это его превосходительство с начальником оперативного отдела так решили. А чего я ожидал? Что по-другому скажут? Наивный.

— Но ведь здесь тоже ничего не было, пустой мыс. Для моего «Ньюпора» только успели полосу подготовить, траву выкосить.

— Да, пустой. Но его превосходительство пообещал, что поспособствует быстрейшему вводу в строй Ревельской станции. Вас не удивляет, почему я вам так подробно всё это рассказываю? Николай Оттович настоял на этом. Благодаря вашей удачной бомбардировке этот план был утверждён в Петербурге. Но вернёмся к новому гидросамолёту. Сейчас им командует лейтенант Лавров. И, как вы, тоже недоволен своим бездействием. Подал рапорт об отправке на фронт, в действующий авиаотряд. Мы пока не решили, удовлетворять это прошение или нет, но придержать придержали до результатов нашего разговора. Александр Васильевич предложил, а его превосходительство поддержал вашу кандидатуру на эту вакантную должность. У вас больше опыта и лётной практики, великий князь вам благоволит. Уверены, что там вам самое место, — сделал коротенькую паузу, вильнул взглядом на моего Георгия и вкрадчивым голосом добавил: — На «Илье Муромце» столько бомб можно будет в полёт брать, что… Опять же четыре пулемёта Максима на борту… А если использовать его в качестве носителя торпед? А, Сергей Викторович? Это же как раз всё то, что так вам нравится и что вы с таким успехом используете. И используете с такой эффективностью, которой ни у кого пока нет. Вот и Александр Васильевич на этом «Муромце» только вас в качестве пилота и видит.