Но вчерашние дорожные мучения были с лихвой компенсированы установившейся следующим утром ясной и тёплой погодой. Серо-угрюмые горы, избавившись от мокро-мутного одеяла туманов, явили себя во всей красе. Очистившиеся от снега зелёные склоны радовали глаз разноцветными россыпями первых весенних цветов. Прозрачные ручьи, весело журча, несли талую воду с белоснежно-молочных вершин по изумрудно-травяным склонам в уже забывшую о зиме долину, наполненную жизнерадостными красками проснувшейся природы. Птицы, множество птиц всевозможных размеров и расцветок, неповторимо-мелодичным оркестром дополняли уют и прелесть этого райского горного уголка. Над лужайкой перед террасой устроили догонялки три неожиданно большие бабочки. На террасу залетел здоровенно-жирный шмель и начал деловито обследовать обстановку. Только что слопавшая свою утреннюю пайку Блонди[208] разлеглась на нагретых ласковым солнцем шлифованных камнях террасы и внимательно наблюдала за шмелём, прицелившимся на миску с остатками собачьего завтрака. Идиллия.

Не зря было принято решение свалить из суетной столицы. Хотя в дороге ещё были сомнения. Но сегодняшняя погода подтверждала правильность желания скрыться от проблем, валящихся на голову и растущих, как снежная лавина. Глядя на окружающую пастораль, не хочется думать о мирских проблемах, проблемах нации и мира, хочется взять мольберт и кисти. Хочется запечатлеть на холсте торжество проснувшейся от зимней спячки природы.

Фюрер нации расстегнул ставшую жаркой под припекающими солнечными лучами шинель и облокотился на ограждение террасы. Всматриваясь в раскинувшуюся внизу долину, рейхсканцлер никак не мог прогнать из головы мысли о проблемах, от которых он пытался сбежать. Проблемы-проблемы. В какой-то момент он понял, что все его усилия хоть как-то повлиять на ситуацию приводят только к ещё большей суете и нервозности в высших эшелонах власти Вечного Рейха. Фюреру надо уединиться и, откинув ежедневные мелочи, подумать-найти верные ходы, верную стратегию. Стратегию Победы. А фельдмаршалы, генералы, министры пущай проявят самостоятельность и разруливают текущие проблемы, создаваемые Рейху восточными варварами.

Катастрофа на Волге, Кавказе и в Крыму заставила собраться, провести работу над ошибками. Была мобилизована практически вся Европа. Были проведены успешные операции по принуждению к миру Британии. А после заключения союзного договора с Англией Рейх стал силён, как никогда. Нет больше морской блокады. Наметившийся было дефицит ресурсов исчез. Теперь Рейх может себе позволить не экономить, ведь к его услугам почти вся мощь Британской колониальной империи. Только вот ужасно неповоротлива эта мощь. Для того чтобы развернуть, разогнать её в нужную Рейху сторону нужно время. А со временем проблемы. Большевики последние несколько месяцев постоянно опережают Рейх, на месяц, на неделю, на день, но опережают.

Если бы в начале февраля Рейх имел ресурсы, которые у него появились к марту… Всё было бы по-другому. Если бы полуторамиллионная группа армий «Кавказ» перешла советско-турецкую границу в конце января или начале февраля, когда русские ещё не успели создать мощные укрепления и мощную группировку на своей южной границе… Если бы пехотные дивизии Франции, Бельгии, Голландии, Дании, Норвегии, усиленные танковыми и авиационными соединениями Англии, появились на Восточном фронте в середине февраля… Много таких «если»…

Русские, лишившись одного из главных союзников, должны были ослабнуть, должны были хотя бы ослабить натиск. Но такое впечатление – они даже не заметили того, что Англия теперь играет на другой стороне. Более того, они усилились и машут кулаками танковых и авиационных соединений, почти не останавливаясь на перекур. Вот главный вопрос. Откуда у Советов ресурсы и как его их лишить?

– Отто. – Гитлер подозвал скучающего в сторонке адъютанта.

– Да, мой фюрер.

– Запиши: выяснить, откуда у Советов появились дополнительные ресурсы.

Симпатичный двадцатипятилетний блондин в эсэсовской форме прилежно записал мысль-поручение фюрера в блокнот.

Рейхсканцлер прошёлся по террасе, присел за лёгкий летний столик, плесканул себе в стакан прохладной минералки и опять погрузился в думы.

Кавказ. Кавказ. Этот хулиган Роммель, по-видимому, всё же погиб. И русские не врут. Фото тела фельдмаршала, опубликованное в большевистской «Правде», признано экспертами подлинным. Вот и доигрался Лис. Какого тебя, Эрвин, понесло на этот Арарат. Хотелось ему, видите ли, посмотреть на эпичную картину арабского вторжения в Армению. Спору нет. Как художник Гитлер хорошо понимал Роммеля. Действо, которое разыгрывалось в Араратской долине 1 марта, должно было выглядеть со склона Арарата поистине впечатляюще. Но фельдмаршал не должен позволять себе превращаться в утончённого эстета. Достаточно было послать туда пару кинооператоров, потом бы вместе посмотрели киношку. Можно было, ради такого дела, и съёмочную группу с UFA[209] туда выписать. Но самому зачем было туда лезть? Из-за личного удовольствия, из-за мальчишеского авантюризма Рейх и нация лишились одного из величайших полководцев. Это предательство, Эрвин! Ты поставил личное удовольствие и личные эмоции выше интересов нации! Не прощу тебя. После нашей победы мы, конечно, снимем про тебя фильм, мы перезахороним твоё тело на мемориальном кладбище героев этой Великой войны, поставим памятник. Ты много сделал для Рейха. Но ты бросил его в тяжёлый момент, тогда, когда Рейху позарез необходимы твои таланты. Я тебе этого не прощу. Геббельс предлагает переименовать Арарат в Роммельберг. Нет! Мы назовём в твою честь занюханный аул Ыгдыр у подножия этой горы. И будет этот аул с гордостью нести в веках имя Роммельбург.

Да… Без Роммеля дела на южном Кавказе идут ни шатко ни валко. Первоначальный порыв практически сразу угас. В первые два-три дня группа армий продвинулась на пять-десять километров и встала, упёршись в мощную оборону русских. Это если не считать того, что большевики смогли в первый же день захватить всю Араратскую долину, попутно уничтожив польско-арабский легион. Штаб группы армий, не жалея англо-турецких сил, уже больше недели пытается продавить-прорвать линию горных фортов красных. Потери, по докладам с Кавказа, просто ужасающи. По докладам штаба, за десять дней боёв группа армий потеряла около шестисот тысяч солдат. Было полтора миллиона, осталось девятьсот тысяч. Хорошо ещё, что собственно немецкие части стоят во втором эшелоне и почти не несут потерь. Они будут нужны, когда турки и британцы, завалив своими телами русские укрепления, откроют дорогу на север нашим танковым дивизиям. Правда, с танками что-то неладное. Потери растут. Хотя в штурме русских укреплений они участия почти не принимают, для этого есть артиллерия. Была. Русская артиллерия и авиация невероятно точны и успешны. Контрбатарейная борьба русских результативна. В группе армий осталось едва двадцать процентов от первоначально имевшейся артиллерии. А русская артиллерия, не умолкая, бьёт по всему, до чего может дотянуться. Турецкие и английские лётчики не могут на равных биться с русскими. Турецкие авиаполки практически перестали существовать, английские авиачасти уполовинены. Только наши асы показывают достойный результат. Но их там, на Кавказе, слишком мало. Итог печален. Русские захватили господство в воздухе. А лучшие в мире немецкие самолёты вынуждены сидеть на земле. Проблемы с горючим. Курдские бандиты. Фельджандармерия направлена в помощь турецкой полиции, не могущей обеспечить порядок и спокойствие в тылу действующей армии. Курды обстреливают из снайперских и противотанковых винтовок колонны снабжения. Зачистка вершины, с которой ведётся стрельба по застрявшей на горном серпантине колонне, может продолжаться долгие часы. Но толку от этой зачистки, если за следующим поворотом дороги открывается точно такая же гора и с её склонов тоже ведётся обстрел. Взять под контроль все потенциально опасные вершины в тех местах не представляется возможным. Пол-армии придётся загнать на эти безжизненные скалы. А без сплошного контроля за горными дорогами нет никакой возможности организовать полноценное снабжение действующей армии. На передовой уже наметился снарядный голод, и это несмотря на катастрофическую убыль артиллерии. Самолёты не могут взлететь с прифронтовых аэродромов из-за отсутствия топлива, а отводить истребительные части в глубь Турции бессмысленно. Пока они доберутся до линии фронта – сожгут бблыпую часть топлива в баках. Бомбардировщики, имеющие большую дальность, в топливе недостатка не испытывают, но, взлетая с аэродромов в центральной Турции или даже в северо-западной Индии, к линии фронта подходят без истребительного прикрытия и несут в связи с этим неоправданно большие потери.