был влить зелье незаметно в бочонок с водой, из которого пили караульные у ворот. Зельем был яд. Какой именно, лазутчик не знал. Его дали ему турки, у которых для таких дел был специальный человек, умевший варить и яды и лекарства. Отвесив ему еще пару ударов для памяти, Елисей отвязал лазутчика и, затащив обратно в камеру, запер двери.

– Никогда не входите в камеру, открывая двери, – посоветовал он коменданту, отдавая ключи. – И вообще, прикажите солдатам, чтобы арестованных выводили только втроем. Один двери открывает, а двое сторожат, чтобы арестованный бежать не пытался.

– Опять я тебе должен оказался, – вздохнул комендант, сняв фуражку и растерянно утирая лоб платком. – Если б не ты, лежать бы мне с проломленной головой. Я потом уже понял, что он ребром миски бил. Насмерть. А миска обливная, тяжелая. С одного удара дух вон.

– Обошлось, и ладно, – отмахнулся Елисей. – Ваше благородие, прикажите того слугу ловить срочно. И бочонок с водой пусть в караулку занесут.

– Да, верно, – спохватился комендант и быстрым шагом отправился в казармы.

Спустя пару минут дежурный взвод, гремя железом и поднимая сапогами пыль, мчался в сторону местного базара. Лазутчик, объявив себя торговцем, вместе со слугой снимал комнаты в местном трактире. Чуть подумав, Елисей вернулся домой и, прихватив свой карабин, перекинул через плечо патронташ. Таких ему шорник нашил три штуки. Один под пистолетные патроны и два под винтовки. В каждом по полсотни кармашков и подсумок под стреляные гильзы.

Зарядив карабин, Елисей не спеша двинулся в сторону трактира. Там было шумно. Толпились зеваки, удивленно рассматривая, как взвод солдат пьяными носорогами пронесся по помещению самого трактира и, поднявшись на второй этаж, принялся ломиться во все комнаты подряд.

– Блин, и кто их учил? – фыркнул про себя Елисей, наблюдая за этим дурдомом. – Неужели никто не додумался под окна встать? – шипел он про себя, оббегая трактир.

Как вскоре выяснилось, никто. Командовавший солдатами прапорщик ломился в комнаты в первых рядах с пистолетом наперевес. В трактире хлопнул выстрел и раздался страдальческий вскрик. Потом прозвучал еще один выстрел, после которого окно на втором этаже разлетелось от молодецкого удара и в обломках на улицу вылетело чье-то тело. Извернувшись в воздухе кошкой, неизвестный ловко приземлился на ноги и, погасив удар перекатом, вскочил, вскидывая очередную пару пистолетов.

Елисей, понимая, что нельзя дать ему выстрелить, вскинул карабин и тут же спустил курок. Пуля ударила неизвестного в бок, развернув вокруг собственной оси. Падая, неизвестный выронил свое оружие. Закинув винтовку за спину, Елисей подбежал к нему, выхватывая пистолет, и, ногой отбросив пистолеты, взял раненого на прицел. Высунувшийся не вовремя из окна прапорщик, который и должен был получить пулю от беглеца, испуганно перекрестился и, поправив фуражку, громко спросил:

– Он жив?

– Жив еще, вражина, – кивнул Елисей, не отрывая от неизвестного взгляда.

Судя по тому, как неизвестный двигался, это был мамлюк из башибузуков. Насколько Елисей помнил из уроков истории, именно их обучали в турецкой армии лучше всего, а значит, расслабляться с таким зверем смертельно опасно. Солдаты выбежали из многострадального трактира и окружили лежащего беглеца.

– Руки ему держите, обыскать надо, – скомандовал Елисей, убирая свой пистолет и подбирая оружие лазутчика.

– А держать зачем? – удивился один из солдат.

– Затем, что у него еще и нож может быть. Хочешь, чтобы он тебе кишки выпустил? – рыкнул в ответ Елисей, и солдаты, припомнив, что уже имеют двух раненых, дружно навалились на пленного.

Елисей, быстро обыскав его спереди, велел перевернуть тело на живот и, тщательно ощупав его широкий кушак, злорадно усмехнулся, демонстрируя солдатам такой же нож, как нашелся у британца.

– Видали?! Сталь, почитай булат, а заточен так, что бриться можно. Один удар – и глотку от уха до уха перехватит. Все, вяжите его и юшку уймите. Не то помрет раньше времени.

Подняв пленного на ноги, солдаты быстро перевязали ему рану и, связав руки за спиной, повели в комендатуру. Прикрыв глаза, Елисей сделал пару глубоких вздохов, выгоняя напряжение драки, когда на задний двор трактира быстрым шагом вошел комендант и, увидев парня, с ходу позвал:

– Елисей, пошли в трактир. Нужно комнаты их как следует обыскать. В вещах склянки нет, а у тебя ловко получается всякие хитрости распутывать.

– Вот и в сыщики угодил, – усмехнулся про себя парень и, кивнув, направился в трактир.

Проходя по залу, он с интересом оглядел учиненный солдатами разгром и, поднявшись по широкой лестнице на второй этаж, прошел в комнату, где солдаты с азартом потрошили имущество псевдокупца.

– Так, забирайте это барахло и несите на улицу, – скомандовал парень, окинув этот разгром быстрым взглядом.

– Выполнять, – рявкнул комендант, и спустя несколько минут номер оказался пуст и почти чист.

– Здесь он ночевал? – повернулся Елисей к прапорщику.

– Да. Сразу отстреливаться начал, сволочь, – выругался прапорщик.

– Так вы грохотали сапогами на всю крепость. Было время приготовиться, – пожал Елисей плечами, внимательно осматривая комнату.

Простучав подоконник, толстые ножки деревянной кровати и двери рукоятью ножа, он присел на корточки и принялся изучать доски пола под стенами. В одном месте, под кроватью, на полу остался след. Словно кто-то пытался что-то выковырнуть между досок. Сунув в щель лезвие ножа, Елисей аккуратно поддернул доску, и та легко поднялась. Отодвинув ее в сторону, парень достал из тайника сверток и, положив его на стол, принялся разворачивать.

В свертке обнаружились две склянки с какой-то жидкостью, патроны к разному оружию и два десятка золотых червонцев. Ссыпав все патроны в свой подсумок, Елисей подвинул холстину с остальным в сторону коменданта. Чуть улыбнувшись, тот кивнул и, быстро собрав пальцами три желтых кружочка, протянул их парню.

– Держи. Честно заслужил, – усмехнулся он.

– Благодарствую, – кивнул Елисей, принимая деньги.

* * *

Обсуждение захвата башибузука длилось уже два часа. Елисей, молча сидя в уголке, тихо охреневал от офицерских высказываний и, едва сдерживая смех, прятал ухмылку в стакане с чаем. Оказался он здесь волей коменданта, когда тот, получив на руки содержимое тайника, приказал парню отправляться в комендатуру. Наконец, когда страсти немного улеглись, штабс-капитан, закурил очередную папиросу и, повернувшись, громко сказал:

– Елисей, а теперь ты скажи, как бы сам его ловил?

– Э-э, ну, солдат бы вперед точно не пускал, – нашелся парень, едва не подавившись от неожиданности напитком. Хорошо, не особо горячий был.

– Подробнее давай, – потребовал комендант.

– Ну, – отставляя стакан и поднимаясь, протянул Елисей. – Первым делом разослал бы солдат по всем улицам, что к трактиру подходят, по паре-тройке человек. Чтобы шума не поднимать. А сам с парой-тройкой самых ловких тихо прошел