Сделав пару глотков, Великий князь отставил стакан в сторону и обернулся на звук открывающейся двери. Наденька собственной персоной. Странно, она никогда не позволяла себе заходить в его кабинет. Жена как-то пошутила, что до его рабочего места слишком долго идти по анфиладам дворца. Легче всего поймать вечно занятого мужа за обеденным столом, чем в спальне или в кабинете.

— Дорогая? — удивленно спросил князь.

— Костя, я чувствую, что с Тамарой произошла неприятность, — Надежда Игнатьевна старалась говорить спокойно, но нервные нотки проскальзывали в ее голосе.

В этом заявлении не было ничего странного. Его жена отличалась высокой сенсорикой и чувствовала все, связанное с детьми. Все их проблемы считывались Надеждой Игнатьевной на каком-то особом, недоступном ему уровне. Великий князь подозревал, что Тамара многое унаследовала от Дара матери, а природная Сила только увеличила ее возможности и поставила в один ряд с сильными магами. Хорошо зная Наденьку, Константин Михайлович относился к ее словам с должным вниманием.

— Ты слегка преувеличиваешь свои страхи, — князь обнял жену, которая доверчиво приникла к его широкой груди. — В Албазине не все спокойно — я не могу отрицать этого, но дочь наша в полном порядке. Все идет так, как и должно с небольшими отклонениями — но куда без них? Ты помнишь деловой прием в честь турецкого посла — как его там? — Эдиза Шакина?

— Два года назад в императорском дворце. Конечно. Помню хорошо. Почему ты спросил об этом?

— Кто давал аккредитацию журналистам и фотографам?

— Служба безопасности, — пожала плечами Наденька. — Ты и сам должен знать.

— В общих деталях — да. Но мне надо знать, кто именно на последнем этапе согласовывал фамилии допущенных к освещению мероприятия.

— Так спроси у Сашки, — удивилась жена. — Или у полковника Рябинина. Он, кстати, иногда сам просматривает списки. Человек компетентный, знающий.

— Да, разумный вариант, — кивнул князь. — Но меня больше всего интересует этот шустрый малый, который фотографирует наше семейство. Осипенко. Как думаешь, он может передавать снимки из семейного архива на сторону?

— Коленька? На сторону? — отстранилась от мужа Надежда Игнатьевна. — Нет-нет, я хорошо его чувствую. Он никогда не будет заниматься непотребством. Но… Почему ты заинтересовался давним мероприятием?

— Фотография Тамары оказалась в руках каких-то уголовников… Да все в порядке, дорогая! Просто там такая история случилась… Парень тот, Назаров, умудрился усыпить топтуна и залез ему в карман, где и обнаружил фото дочери и свою тоже, кстати.

— Какая у вас насыщенная жизнь. И что все это значит? — холодно поинтересовалась жена.

— Это значит, что кто-то влез в мои планы. Я не давал заданий Китсеру и его холопам своевольничать. Единственное, что просил: ненавязчивое присутствие его людей возле мальчишки, — сам, словно ребенок, стал выворачиваться князь.

— Я с самого начала говорила: твой план — глупая и безответственная авантюра. Ты играешь с жизнью дочери, чтобы заполучить мощного волхва в наш род, и даже не понимаешь, как это низко и подло. И стоит ли оно того?

Надежда Игнатьевна покачала головой и отошла от мужа к раскрытому окну, обхватив свои плечи руками, словно ее пробил озноб.

— Я требую, чтобы ты вернул Тамару домой. Это не обсуждается. Мальчик уже увлекся ею?

— С самого первого раза.

— А она сама?

— По словам Тимофея — нейтрально.

— А что ты хотел? Вбили ей в голову программу и ждете, что она послушно начнет исполнять прихоти взрослых? Нельзя же заставить любить таким образом! Если девочка сломает блок — мы все об этом пожалеем. Поэтому нужно возвращать ее домой и аккуратно убрать лишние мысли из подсознания.

— Я даю тебе слово, что с дочерью ничего не произойдет, — стараясь придать голосу больше нейтральности и спокойствия, ответил Константин Михайлович. Как будто забыл, кем является его жена. Она читала князя как раскрытую книгу, и приходилось ставить мудреную защиту на свое ментальное поле с помощью семейного волхва. Вот так и жили.

— Нет, даже не пытайся отвертеться от ответственного решения. Дочку возвращай. Если хочешь плести свои интриги и дальше, привези мальчика в Петербург, устрой его здесь под своим патронажем. Или ты действительно хочешь подсидеть своего брата? Уф, как же тяжело с женщинами! Против такого катка не устоять. Понятно, что все, кто советует поступить именно так, правы. И Александр, и Наденька. Только Великий князь Константин тоже не вчера родился. Стоит лишь мальчишке появиться в столице, его сразу начнут окучивать из императорского окружения, а потом добавятся господа из Коллегии. И вся свора будет наперебой склонять его к самому выгодному сотрудничеству. Константину Михайловичу не хотелось терять парня, потому что это был шанс заполучить оружие для давления на Кабинет и власть, а заодно и обезопасить себя от ударов со стороны.

— Дорогой, скажи мне, что ты ничего не замыслил против Сашки, — пристально глядя в глаза мужа, попросила Надежда Игнатьевна. — Иначе я за наши жизни не дам и гроша. Поедем к Тамаре в Албазин доживать свои дни.

— Албазин — приграничный город, — кисло улыбнулся князь. — Нас в Березов сошлют или на Север.

— Шутник, — вздохнула женщина, поправляя воротник рубашки мужа. — Мне иногда страшно становится от твоих недомолвок. Хочешь совет?

— Да.

— Поумерь свои амбиции. Ребятишки еще не сказали своего слова. Не удивительно, что юноша в силу своих лет влюбился в Тамару — вспомни взгляды молодых аристократов на балах! А что дальше будет, когда старшенькая расцветет? Но вот насчет самой Тамары я не уверена. Характер у нее сложный. Поэтому как можно скорее возвращай ее домой, а Назарова чуть позже вывезешь в столицу. Подготовь для него место, где он может обучаться, найди наставников, купи ему небольшую квартирку на окраине…

— Наденька, да этот щенок неимоверно богат! — засмеялся Константин Михайлович. — Его денег хватит купить половину княжеских домов в Европе!

— Не забывай, что он не имеет пока права к своим деньгам. «Вологодский отшельник» еще жив, и пристально смотрит за твоими холопами, чтобы никто не поставил палки в колеса своего правнука. Тебе стоит очень осторожно вести мальчика к цели. Патриарх Назаров живет одной лишь местью. Если мы отберем у него последнего наследника — придется решать вопрос со стариком.

— Ты говоришь жуткие вещи, — поежился средний Меньшиков. — Назаров уже одной ногой в могиле стоит. Зачем ему мешать?

— А придется подтолкнуть, если он воспротивится переходу правнука в наш род, — хладнокровно ответила жена и отошла на два шага от мужа. Критически осмотрела его и кивнула. — Кстати, я тоже не сказала своего последнего слова. Хочу узнать, что он за человек — твой протеже. Поговорить, понять, оценить перспективы.

— Вот это уже деловой разговор, — улыбнулся князь. — Хорошо, я сделаю так, как ты просишь. Сашка все равно роет землю с другой стороны, и наверно, нарыл много чего интересного. Ну и пусть. Подождем пару месяцев. Мне нужно понять, на что способен юнец. А сила духа проявляется в экстремальных условиях.