Ведь муж не хотел, чтобы я брала шар в путешествие, практически запретил его с собой брать. Но вряд ли он мог предположить подобное развитие событий.

   — В любом случае он первый подозреваемый, — так же откровенно ответил ворожей.

   — И убийца мэтра Геллера по-вашему тоже он? — нахмурилась я.

   — В половине случаев тот, кто нашел тело, тот и убийца, — серьезно смотрел на меня наставник. — Это самое простое объяснение, когда виновного застают на месте преступления.

   — Не верю! — мотнула головой, отметая подозрения. — Зачем Этьену убивать консула? Ведь от этого зависит его карьера!

   — Ты не может предположить… что он приревновал Геллера к Кавье? — немного замялся ворожей.

   — Вот еще! Мы с ним откровенно поговорили в тот вечер, когда вы снимали панталоны с метрессы Кавье, — гордо вскинула носик.

   — Какая у тебя хорошая память, — хмыкнул мэтр Броссар, — кружевное белье умершей метрессы оставим в стороне, а теперь подробно расскажи, о чем тебе поведал муж.

   Значит, кружевные панталоны?! Он успел рассмотреть из какого материала они сшиты?! А может быть, чем-то еще успел полюбоваться?!

   — Не сверкай на меня глазами. Все равно не запугаешь, — развеселился наставник.

   — Я не обязана вам ничего рассказывать! — выпалила злым тоном.

   Будь жива эта мерзавка сейчас, я точно была в состоянии сама ее придушить! А так она легко отделалась!

   — Мы с тобой выясняем мотив убийства консула, — попытался напомнить ворожей.

   — Ага, я так и поняла! Чего проще все свалить на Этьена только потому что он был в школьные годы влюблен в метрессу Кавье! Она тогда действовала на него как одурманивающий дым, который, раз вдохнув, не можешь отказаться. Но он очнулся от этого опьянения в тот самый вечер, когда она при всех открыла свои отношения с мэтром Бланкаром, — выпалив тираду, отвернулась от него.

   Мужчина стоял молча, а я могла его видеть только боковым зрением. Он сжимал и разжимал кулаки, словно какие-то мысли не давали ему покоя.

   — Есть ещё версии, кто мог забрать твой шар? — наконец выговорил мэтр Броссар.

   — Не знаю, — устало отозвалась. — Сюда мог войти кто угодно.

   — То есть мы снова подозреваем всех пассажиров и экипаж, — мрачно озвучил вывод наставник.

   Пусть уж лучше все остальные будут под подозрением, чем я перестану доверять Этьену.

   — Мы выяснили автора письма твоему мужу, — прервал затянувшуюся паузу ворожей. — Допустим, послание Бланкару написал тоже Монти. Предлагаю обыскать его каюту.

   — Чем дальше, тем больше становимся похожи на преступников, — проворчала я.

   — Так ты со мной? — провокационно спросил он.

   — Естественно! — воодушевленно отозвалась сразу же.

   — Я только зайду к капитану, чтобы получить распоряжения насчет каюты Геллера и его тела, а потом займемся вещами Монти, — немного охладил мой пыл наставник. — Я как раз собирался постучать в дверь командира, как получил твое послание.

   — А мне, что делать? — озадачилась я.

   — Начинай без меня, — широко улыбнулся мужчина. — Опыт уже имеется, ты справишься.

   — А если меня поймают? — забеспокоилась тут же.

   — Выкрутишься, — подмигнул он мне и вышел за дверь.

   Легко ему говорить! Сам-то к капитану направился, а я одна боюсь заходить в помещение, где недавно умер человек! Я вообще мертвяков боюсь, а тут добровольно остаться наедине с мыслями и богатым воображением. Представить себе, как мучился и умирал в одиночестве пожилой мэтр, могла запросто. Только от таких видений буйной фантазии хотелось бежать подальше, а не вламываться в его каюту.

   А вдруг мне повезет, и она окажется закрытой?

   С этой мыслью отправилась на задание. По-другому и не скажешь! Если бы не досрочно подписанные документы, то до сих пор считалась бы практиканткой мэтра Эмири Броссар. А приказов наставника ослушиваться не имею права.

   Неожиданно развеселилась и, почти подпрыгивая от нетерпения, направилась к каюте мэтра Филиппа. В самом деле! Что может быть страшного в прибранной и пустой каюте? Ведь умершего давно унесли отсюда, оставив только личные вещи. Как же я раньше не догадалась прийти и осмотреть их? Впрочем, здесь наверняка распорядился все упаковать и приготовить к отправке домой Христас. Ведь именно на него возложена обязанность присматривать за получением наследства. Так что вряд ли что-то найдем полезное.

   В паре шагов от двери покойного мэтра замерла как вкопанная. Из дверей мэтра Филиппа вышел Этьен. Он настолько выглядел озабоченным, что не заметил меня, когда развернулся и направился в противоположную сторону.

   А он что тут делал?

   Некоторое время стояла в нерешительности, даже уже после того как Этьен скрылся за поворотом коридора.

   — Почему здесь стоишь? — произнесенный сухим тоном вопрос заставил подпрыгнуть от неожиданности.

   — Мэтр Броссар, Этьен только что вышел из каюты мэтра Филиппа, — растеряно отозвалась я, переводя взгляд с наставника на дверь.

   — Моя новость ещё хуже. Кавье получила письменный приказ убить Геллера.

   — Что? Как это? — опешила я.

   — Идем. Нам надо осмотреть вещи Монти, — решительно направился к дверям каюты мэтр Броссар.

   — Не понимаю. Она же умерла, — не отставала с вопросом я.

   — Разумеется, ей написали, пока она была жива. Письмо нашли в ее вещах после смерти, — пояснил таким тоном, словно несмышленышу наставник.

   Помещение убирали. И не раз. Ни пылинки, ни соринки, словно и не жил здесь никто. Только сумки, в которые упаковали вещи, стояли раскрытыми и в них явно копались. Этьен? Или он тоже увидел творящееся безобразие и поспешил об этом рассказать? Но кому?

   — Думаете, это Этьен сделал? — выразительно посмотрела на небрежно раскрытые саквояжи и чемоданы.

   — Вполне возможно, что не он один здесь побывал до нас, — досадливо поморщился мэтр Броссар. — В любом случае мы все равно будем каждую вещь просматривать. Займись бумагами, а я обыщу багаж. Наверняка ничего не найдешь, но необходимо в этом убедиться.

   Послушно кивнула и направилась к столу, возле которого стояла дорожный плоский чемодан для документов и бумаг. Стюард все собрал и приготовил к отправке, ни одного листочка не лежало на столе.

   Неприятно копаться в личной переписке, а уж тем более умершего человека, но мне хотелось найти ответы на тревожащие меня вопросы: что писал мэтр Филипп Этьену, настолько взволновавшее его? И зачем муж обыскивал эту каюту и чуть ранее другую?

   Медленно выкладывала листы, письма, сшитые в папку, документы на стол и внимательно их просматривала. Переписка впечатляла. Наверное ему писали со всех уголков нашего королевства, но большая часть переписки велась с жителями других королевств. Языки использовались разные, а потому я не всегда понимала — стоит на что-то обращать внимание или нет? Вскоре у меня образовались четыре стопки: записки, сделанные рукой мэтра Филиппа (в них содержались обрывки мыслей, планы, проекты, напоминания «написать», «сказать», «обратить внимание»), письма с цифрами, походившие на финансовые расчеты (погашенные чеки, квитанции, переводы и прочее), официальные документы (канцелярия двора короля Роберта, запросы в Корпус королевских судей и подобное), а так же личная переписка. Вот последняя категория разделялась еще на две составляющие: на родном языке и на иностранных. Эта система позволяла не запутаться и хоть как-то понять активную жизнь покойного.