Звонил летчик-испытатель Амет-Хан Султан, дважды Герой Советского Союза. С ним и с Сергеем Анохиным, тоже Героем Советского Союза, замечательным летчиком-испытателем, мы в те годы вместе работали и сошлись близко.

— Серго, — кричит, — у вас дома была перестрелка. Ты все понял? Тебе надо бежать, Серго! Мы поможем…»

По словам Берии-младшего, он сразу понял, что это заговор против отца. Само по себе удивительно, что именно эта версия первой пришла ему в голову, не покушение, не какие-то необъяснимые события, а именно и четко — заговор. Или все-таки тема борьбы за власть тогда постоянно витала в воздухе и, возможно, упоминалась в разговорах в доме Лаврентия Павловича? Серго утверждал, что он отказался от предложения бежать из страны на самолете, чтобы не повредить отцу, если тот арестован, а также потому, что не чувствовал за собой и отцом какой-либо вины. И тут же рассказал обо всем Ванникову, вместе с которым они и ринулись сразу же к особняку на Малой Никитской. «Когда мы подъехали, со стороны улицы ничего необычного не заметили, а вот во внутреннем дворе находились два бронетранспортера. Позднее мне приходилось слышать и о танках, стоявших якобы возле нашего дома, но сам я видел только два бронетранспортера и солдат. Сразу же бросились в глаза разбитые стекла в окнах отцовского кабинета. Значит, действительно стреляли… Внутренняя охрана нас не пропустила. Ванников потребовал объяснений, пытался проверить документы у военных, но я уже понял все. Отца дома не было. Арестован? Убит? Когда возвращался к машине, услышал от одного из охранников: «Серго, я видел, как на носилках вынесли кого-то, накрытого брезентом…» В кабинете Ванникова их встретил Курчатов. Позвонили Хрущеву. «Ванников сказал, что у него в кабинете находится сын Лаврентия Павловича и они с Курчатовым очень надеются, что ничего дурного с ним не случится. Хрущев тут же их успокоил. Пусть, мол, Серго едет к родным на дачу и не волнуется».

Сразу же на выходе Берию-младшего арестовали.

Генерал-майор Петр Бургасов, в прошлом главный государственный санитарный врач СССР, академик Российской академии медицинских наук и Академии медико-технических наук, оказался в числе тех, кто по крайней мере часть этого эпизода видел сам со стороны: «Днем 26 июня 1953 года я находился на рабочем месте в отделе. В 12.30 поднимался из буфета к себе на этаж, и вдруг по лестнице пулей мимо меня, мрачнее тучи проносятся министр боеприпасов СССР Борис Львович Ванников и сын Берии Серго — они меня даже чуть не сбили. Это было невероятно, чтобы Ванников не остановился и бежал по лестнице. Да и сын Берии никогда у нас днем не появлялся. Что-то случилось. Позже Ванников вернулся один, без Серго. Я был с Борисом Львовичем в хороших отношениях, мне хотелось узнать, что произошло, и я зашел к нему в кабинет. А он сидит, опустив голову на стол. Потом поднимает голову и говорит мне: «Нашего шефа, Лаврентия Павловича Берии, больше нет. Его сегодня расстреляли в собственной московской квартире. Я только что там был…» И рассказывает, что сыну Берии Серго позвонил один из военных, сообщил, что дом его отца окружен солдатами. Ванников и Серго срочно туда поехали. Возле дома Берии стояли военные машины, по территории ходили вооруженные автоматчики. К Ванникову подошел капитан и сказал, что пятнадцать минут назад из дома были вынесены носилки с мертвым телом, закрытым плащ-палаткой. Стекла в кабинете Берии разбиты автоматными очередями. Вот что мне рассказал Ванников».

Кто именно услышал реплику о вынесенном из дома мертвом теле, Серго или Ванников? Или оба сразу? Или каждый вцепился в первого подвернувшегося офицера или даже рядового, пытаясь выяснить, что все-таки происходит, и получили ту самую скудную информацию?

Бургасов, кстати, утверждал, что общепринятая версия о кремлевском аресте не имеет вообще никакого отношения к реальности: «В тот день, 26 июня 1953 года, не было, как писали позже, никаких пленумов и заседаний, где якобы арестовывался Берия. У Спасских ворот, при входе в Кремль, как и в корпусах, где располагались наши комнаты и кабинет Лаврентия Павловича, охрана не менялась. Стояли те же часовые, что и раньше, и мы их хорошо знали… Так вот, я хочу сказать, что 26 июня 1953 года никакого ареста Берии не было. Не было нескольких месяцев следствия и последующего расстрела. Лаврентия Берию убили в тот день без всякого суда и следствия».

И кстати, Серго вспоминал, как маршал Жуков сказал ему: «Все разговоры о моем участии в аресте Берия — чистейшей воды выдумка!»

Не слишком афишировался во все времена тот факт, что, по некоторым свидетельствам, среди группы генералов, арестовывавших Берию, был и Леонид Брежнев. По другой версии, Брежнев находился в это время в Днепропетровске. Почему же сформировался именно миф о Жукове — победителе Берии?

Почему Леонид Ильич, который по прошествии небольшого по историческим меркам времени по сходному, но уже бескровному сценарию спихнул с вершины своего предшественника Хрущева, не попытался присвоить себе эту роль — спасителя страны от кровавого сатрапа Лаврентия? Он, конечно, если и был в описанной ситуации (если она вообще имела место), то на вторых ролях, но кого и когда смущали подобные мелочи? Вписали же в те самые жуковские мемуары эпизод о том, как маршал Победы искал советов полковника Брежнева… И анекдоты, каскад которых пошел после этого по стране, не смутили ведь! И высадка десанта на Малой земле подавалась чуть ли не как главная операция всей Второй мировой войны.

Племянница Брежнева, дочь его брата Якова, вспоминала, как однажды дядюшка обмолвился: «Берия был настоящим грузином, который никогда не дал бы себя арестовать и пойти на расстрел как овца».

Есть версия, что Сталин собирался поставить во главе всего Григория Пономаренко — сделать его председателем Совета министров. Отказались подписать постановление Берия, Хрущев и Маленков. Пономаренко был отправлен первым секретарем в Казахстан, а вторым к нему — Брежнев, то ли в ссылку, то ли присматривать.

С полотенцем на лице

Утром 27 июня 1953 года на гауптвахту приехали оба заместителя Берия — С. Н. Круглов (МВД) и И. А. Серов (госбезопасность), потребовали пропустить их к (бывшему?) начальнику. Генерал Москаленко отказался. Неужели и впрямь Берию могли вот так легко освободить? А почему сразу на штурм не пошли?

Вообще, если вдуматься и проанализировать историю сталинской и постсталинской эпохи, то не было ни одного случая, когда бы арестованного «врага народа» тщательно скрывали. Да так, чтобы не осталось ни отпечатков пальцев и стандартной фотографии, чтобы факт смерти после казни не был подтвержден врачом. А вот про Берию — ничего. Нет ни одного достоверного факта, что после 26 июня 1953 года Берия был жив. Есть всевозможные постыдные подробности — вот недавний всесильный министр униженно просит, чтобы ему «индеечки» на обед принесли, вот он же совсем уж непотребно голосит: «Бабу мне надо!» Но это все рассказы, а доказательства где?

Был некий человек, которого выводили на допросы, завязав лицо полотенцем и надвинув черную шляпу пониже. В штабе МВО было приказано закрасить белой краской все окна на первом и втором этажах, «чтобы никто не видел, как водят Берию». Разумеется, любопытные офицеры штаба тихонько прокорябывали окошки в краске, дабы посмотреть на узника в железной маске… ну то есть в полотенце. Машинистка Е. А. Козлова вспоминала, что несколько раз видела его в коридоре и запомнила, что он всегда был в шляпе, горло замотано шарфом, а осенью и зимой 1953 года на нем было черное пальто.