Пулеметы «Кольт» в Офицерской пулеметной школе. Обратим внимание на установки — «низкая» тренога, «высокая» тренога, опытный колесный станок

Кадетские корпуса во время войны функционировали в обычном режиме, и их выпускники пополняли военные училища и школы прапорщиков. В течение войны основной упор при подготовке командного состава делался на подготовку офицеров пехоты, и к октябрю 1917 г. в пехоте образовался сверхкомплект офицеров (более 17 тыс. человек), в то время как в других родах войск ощущался их недостаток. Учитывая сверхкомплект офицеров с посредственной подготовкой, в августе — сентябре 1917 г. военное ведомство пошло на частичное закрытие школ прапорщиков при запасных пехотных бригадах, а с октября 1917 г. стали закрываться и курсы подготовки офицеров в военных училищах.

Кадровые офицеры, долго остававшиеся в тылу, хорошо знали службу, но не были знакомы с тем, чего требует современный фронт. Так, Брусилов писал, что переданный ему «гвардейский отряд, великолепный по составу офицеров и солдат, очень самолюбивых и обладавших высоким боевым духом, терпел значительный урон без пользы для дела потому, что их высшие начальники не соответствовали своему назначению. Находясь долго в резерве, они отстали от своих армейских товарищей в технике управления войсками при современной боевой обстановке, и позиционная война, которая за это время выработала очень много своеобразных сноровок, им была неизвестна. Во время же самих боевых действий начать знакомиться со своим делом — поздно, тем более что противник был опытный».

Между тем в боевых условиях пришлось значительно упростить правила производства офицеров в следующие чины. Так, в пехоте обер-офицеры производились в следующие чины после 4-месячной службы. Чин подполковника можно было получить после 2-месячного командования ротой. В отдельных случаях, как поощрение, следующий чин могли дать при возвращении в строй после второго ранения.

Но вопрос о профессиональной подготовке офицеров не снимался. В особенности в связи с ростом в пехоте «технических средств», к каковым тогда относили и пулеметы, и бомбометы. Но если для бомбометных (пулеметных) частей можно было брать офицеров-артиллеристов, то пулеметному делу нужно было усиленно учить пехотных офицеров. И летом 1917 г. уже в Офицерской стрелковой школе создали офицерские пулеметные курсы.

Всего за весь период войны в пехоте было заново сформировано более 700 пехотных и стрелковых полков, которые стали основой комплектования: 36 стрелковых и пехотных дивизий второй очереди, 34 пехотных и стрелковых дивизий третьей очереди (начали формироваться с весны 1915 г. из ополченцев и новобранцев после их 4–6-месячной подготовки, причем из-за недостатка артиллерии в этот период дивизии получали вместо артиллерийских бригад дивизионы), 75 пехотных и стрелковых дивизий четвертой очереди. О последних стоит сказать особо. В начале 1917 г. генерал В.И. Гурко, временно исполнявший должность начальника Штаба Верховного Главнокомандующего, для увеличения числа пехотных дивизий начал перевод штатов пехотных полков с 4-батальонного на 3-батальонный состав и соответственно уменьшил число орудий в дивизии.

Чины пулеметной команды с пулеметом «Максим» и переносным дальномером

Однако в тех условиях это не увеличило гибкость пехотных соединений, а привело к их «раздергиванию», новые дивизии не успевали получить ни необходимых подразделений обеспечения, ни сколько-нибудь соответствующей подготовки. К тому же командиры дивизий, откуда забирались батальоны для «третьих дивизий», естественно, отдавали туда не «лучший материал». Наложив это на ситуацию, сложившуюся в России и в армии после Февральской революции, становится ясно, что ценность этих дивизий была очень невелика. «Положение было настолько остро, — вспоминал А.И. Деникин, — что Ставка вынуждена была в мае дать разрешение фронтам расформировать те из третьих дивизий, которые окажутся мало боеспособными, обращая их на пополнение кадровых; мера эта, однако, почти не применялась, встретив сильное противодействие в частях, тронутых уже революционным движением». Боевые качества дивизий четвертой очереди были низкими, и в боевых действиях они практически не участвовали, а с осени 1917 г., с началом вынужденной демобилизации из армии солдат старших возрастов, началось их расформирование. Это увольнение тот же Деникин упоминает сразу за «третьими дивизиями» как меру, «ослабившую значительно ряды армии». Формально она должна была помочь тылу рабочей силой — прежде всего на сельскохозяйственных работах — и затронуть внутренние округа. На деле это вызвало ослабление полков, сформированных из запасных, и стало лишним поводом для ухода с фронта солдат старших возрастов — на работах в тылу они не появлялись, в части уже не возвращались. Но, как мы увидим далее, к тому времени этих солдат уже не могли обеспечить продовольствием.

Война потребовала ряда изменений в штатах частей и соединений. Уже в начале 1915 г. в пехотных и стрелковых дивизиях были упразднены бригадные управления, а все существующие отдельные стрелковые бригады были переформированы в стрелковые дивизии. Стрелковые соединения были относительно мобильны, что удачно проявлялось при хорошей подготовке личного состава. Так, генерал А.И. Деникин, командовавший в начале войны известной в армии 4-й Железной стрелковой бригадой (впоследствии — дивизией), вспоминал: «Железным стрелкам почти не приходилось принимать участие в позиционном стоянии, временами длительном и скучном. Обычно, после кровопролитного боя, бригада выводилась Брусиловым в «резерв командующего армией» для того лишь, чтобы через два-три дня опять быть брошенной на чью-либо выручку в самое пекло боя, в прорыв или в хаос отступающих частей… И я с гордостью отмечаю, что Железная дивизия заслужила почетное звание «пожарной команды» 8-й армии».

Традиции, которые старались поддерживать в частях немногочисленные уцелевшие кадровые офицеры и солдаты, играли немаловажную роль. Своими боевыми традициями и стойкостью славились, например, сибирские стрелковые дивизии. При этом, как и в случае с другими «географическими» названиями полков и дивизий, они не обязательно формировались выходцами из определенной местности или губернии. Согласно «Расписанию распределения новобранцев призыва 1913 г.», например, из новобранцев, направленных в 41-й Сибирский стрелковый полк, сибиряками были только 54%, остальные — из Акмолинского уезда, из Гродненской, Пермской, Ломжинской губерний. Но бойцы уже в ходе службы воспринимали традиции полков.

Существенные изменения произошли к концу войны в организации пехотного полка. Теперь он имел три батальона, команды — пулеметную (12 пулеметов из расчета по 4 пулемета на батальон), траншейных орудий (бомбометное и минометное отделения), конных разведчиков, связную, саперную, учебную, полицейскую, команду для сбора оружия, нестроевую роту. Увеличение числа станковых пулеметов, введение «траншейной» артиллерии и минометных команд в полках, ружей-пулеметов в пехотные роты и выделение «гренадеров» для действия ручными гранатами меняли характер пехоты и способы ее действий. На 1917 г. в пехотных полках уже только примерно 2/3 личного состава действовали винтовкой со штыком, а 1/3 составляли специалисты — пулеметчики, «гренадеры», артиллеристы, связисты и т.п.