1. Учитывайте состояние мозга. Слишком часто в процессе диагностики и подбора лечения о возможном нарушении функции мозга думают в последнюю очередь. Между тем оценка функции мозга путем анализа клинического анамнеза, неврологического обследования и, при необходимости, сложных исследований изображений мозга — ключевое условие для правильной диагностики, а также эффективного и раннего начала лечения.

2. Тем, кто склонен к насилию, а также алкоголикам и наркоманам следует проводить скрининг по поводу старых травм головы, поскольку даже самые легкие травмы могут спровоцировать развитие агрессивных наклонностей (особенно если при травме поражаются левые лобно-височные области мозга). Поэтому даже легкие травмы головы необходимо лечить.

3. Тем, кто склонен к насилию и злоупотреблению веществами, следует проводить скрининг по поводу психиатрических или неврологических расстройств, которые могут усугублять их основное заболевание (СДВ, биполярное расстройство, сниженная обучаемость, дисфункция височных долей и т. д.). В штате Вашингтон в системе уголовных судов под председательством судьи Дэвида Адмайрера, совместно с Ассоциацией пациентов, страдающих сниженной обучаемостью, применяется программа, в рамках которой осужденным проводится скрининг по поводу СДВ и дислексии. Если результаты скринирования настораживают специалистов, осужденных отправляют на занятия по программе «Навыки жизни». На этих занятиях они в течение 14 недель учатся бороться со своими проблемами. Полученные результаты свидетельствуют о том, что у выпускников программы число рецидивов снизилось на 40 %.

4. Не надо стесняться необходимости принимать лекарства по поводу общемедицинских или психиатрических заболеваний, если таковые имеются и связаны с агрессивностью или злоупотреблением веществами. Правильно подобранные медицинские препараты могут способствовать более эффективному лечению проблемы зависимости или агрессивности. Однако на практике мы нередко сталкиваемся с тем, что работающие по программам борьбы с зависимостью или агрессивностью всячески уклоняются от использования медикаментозных препаратов, а сами пациенты считают предложение рассмотреть вариант приема препаратов «унизительным». Такой подход затрудняет правильное лечение и создает для многих пациентов угрозу рецидива заболевания.

5. Следует выяснять, не создавали ли невольно сами жертвы преступлений предпосылок для их совершения, находясь под воздействием наркотиков или алкоголя или страдая иными психоневрологическими нарушениями. Я знаю, что такое предложение вызовет много споров, но мой собственный клинический опыт свидетельствует о том, что многие жертвы сами принимали неверные решения или совершали провоцирующие действия, находясь под воздействием наркотических веществ или алкоголя или в силу имеющихся у них нарушений мозговой деятельности. Я ни в коем случае не хочу сказать, что жертвы сами виноваты в том, что с ними происходит. Я только надеюсь на то, что, если им помогут справиться с главной причиной их бед, они больше не будут выступать в роли жертвы.

6. В сложных случаях сканирование SPECT может стать дополнительным источником ранее недоступной информации. На мой взгляд, SPECT может пригодиться следующим образом:

Наглядно продемонстрировать поражения мозга, развившиеся из-за употребления наркотиков или иных токсичных веществ, чтобы добиться от пациента согласия на лечение.

Выявить старую травму головы и таким образом пролить свет на причины имеющихся нарушений.

Помогать врачам-клиницистам точнее подобрать лекарство (речь идет в том числе и о противосудорожных препаратах от нарушений в височных долях, о препаратах, стимулирующих синтез серотонина, которые назначаются при гиперактивности в передней части поясной системы, стимуляторах, показанных при сниженной функции префронтальной коры, и т. д.). И, конечно, результаты SPECT следует всякий раз соотносить с имеющейся клинической картиной.

Позволить членам семьи и другим (судьям, следователям и т. д.) оценить медицинскую составляющую ситуации и при необходимости рекомендовать соответствующее лечение.

В мозгу каждого человека существует пусковой механизм агрессии, работа которого зависит от огромного числа взаимосвязанных факторов: работы мозговых систем, генетических факторов, обмена веществ, психодинамических и эмоциональных аспектов, общего состояния здоровья, наличия травм головы в анамнезе, действия назначенных препаратов и употреблявшихся наркотических и токсичных веществ. Эти факторы и их взаимодействие у каждого человека свои. Они могут замедлять или, наоборот, ускорять реакцию человека на попытки вывести его из равновесия.

Любое вещество (в том числе и прописанное врачом) воздействует на этот пусковой механизм, повышая или снижая реактивность к агрессии. Степень реактивности определяется уникальной реакцией мозга того или иного человека на изменения метаболизма, вызванные использованием этого вещества. Моментальные, кратковременные и долговременные изменения в работе мозга, в сочетании с уже существовавшими факторами, могут повышать или снижать склонность того или иного человека действовать под влиянием агрессивных импульсов.

У здорового человека управление импульсами находится на достаточно высоком уровне, поэтому для того, чтобы вызвать у него агрессивную реакцию, нужна сильная провокация. При злоупотреблении веществами со временем изменения метаболизма в мозговых тканях приводят к снижению управляемости агрессивными импульсами. В конце концов порог реагирования снижается настолько, что индивидуум начинает демонстрировать неадекватно агрессивное поведение.

Последние восемь лет я провожу обследование SPECT парам с серьезными проблемами в семейной жизни. Результаты этих обследований меня удивляют, печалят и дают новую пищу для размышлений. Я начал по-новому смотреть на брак и семейные проблемы: теперь для меня это вопрос совместимости и несовместимости типов мозга с разными функциональными особенностями. Я понял, что часто браки оказываются неудачными из-за неких сбоев мозговой деятельности, не имеющих отношения ни к характеру, ни к воле человека, ни к его желаниям. Нередко семейная жизнь начинает разрушаться в результате действия факторов, которые не управляются ни сознательно, ни бессознательно. Зачастую малая доза лекарственного препарата определяет выбор между ненавистью и любовью, сохранением семьи и разводом, быстрым решением проблемы и затягиванием новых узлов.

Я понимаю, что многим специалистам, и особенно семейным психологам, мысли, высказанные в этой главе, покажутся преждевременными, радикальными и чуть ли не еретическими. По правде сказать, я не слышал о системе или методах семейной психотерапии, предполагавших проводить диагностику мозговых функций у пар, пытающихся сохранить свой брак. Но я хотел бы понять, как можно разрабатывать методы и системы рекомендаций для пар, у которых «не складывается семейная жизнь», не принимая в расчет работу органа, отвечающего за поведение человека. Опытные психотерапевты, каждый день наблюдающие таких пациентов у себя на приеме, согласятся с тем, о чем я пишу в этой главе. Кроме того, я надеюсь, что, взглянув на проблемы «тяжелых» пациентов сквозь новую призму, они найдут новые эффективные решения. Все истории болезни, которые я привожу здесь, реальны (правда, из соображений конфиденциальности я изменил имена и другие детали). Проблемы — реальны. И недостающим звеном в цепочке, которая позволяет решить тяжелые проблемы таких семейных пар, часто оказывается мозг.