— Куда катится мир, джентльмены? — вопросил он сурово, меча глазами молнии. — Здесь ведь дети!

— Уверен, у вас много гораздо более важных дел, ММ, но надеюсь, вы не откажетесь поужинать со мной сегодня вечером в «Морской пене»? Я многое мог бы вам рассказать, — предложил Сильвестри. — В семь часов, без жен, и к черту все секретные допуски!

Гневный взгляд президента Чабба сменился торжествующим.

— Я знаю достаточно, чтобы понимать, что знаю далеко недостаточно, — сказал он. — Я приду, Джон. Мне нужна вся информация.

— Вы ее получите.

Кармайн подавил вздох. Пусть специальный агент Тед Келли и главы всех департаментов в Вашингтоне думают что хотят, но едва холломенцы почувствуют опасность, они сплачивают свои ряды, и плевать на всех чужаков. Тогда даже власти штата предпочитают не вмешиваться.

«А как хорошо начинался день!» — думал Кармайн, заходя в управление на Сидар-стрит, где он первым делом должен был сдать дежурному сержанту служебное оружие. По-настоящему во всем этом деле жизни капитана ничего не угрожало. Дездемона и Джулиан пострадали, но никто не пытался убить самого Кармайна, даже сегодня утром на Лужайке. Слишком незначительная фигура? Что ж, мистер Улисс, продолжайте думать так.

— Комиссар сдаст свой револьвер позже, когда вернется, — сказал он сержанту Таско. — Мы не знаем, чья пуля убила снайпера, так что оба пистолета нужно отправить на баллистическую экспертизу.

— Конечно, Кармайн, — ошарашенно кивнул Таско. — Надо же! После стольких лет комиссар пустил-таки в ход свою старую пушку! Я не знал, что у вас тоже длинноствольная.

— Точнее бьет на больших расстояниях, — сказал Кармайн. — Сегодня как раз то, что надо.

— Со скольких метров вы стреляли?

— Приблизительно с тридцати.

— Но ведь снайпер был гораздо дальше!

— Когда в тебя стреляют, Джои, бежать надо на оружие, а не от него.

Поднявшись по лестнице наверх, Кармайн обнаружил, что Делия уже расставила стулья для совещания; она была деловита и внешне спокойна — опасность, которой подверглись шеф и дядя, не выбила ее из седла.

Вошли комиссар, Эйб и Кори; сержанты выглядели куда более встревоженными, чем Сильвестри.

— Слава Богу, вы от нее избавились, — сказал он, бросив взгляд на стену, где раньше висела картина с увядшей белой лилией. — У Микки странное чувство юмора.

— Я собираюсь повесить там фотографии Дездемоны и Джулиана.

Все сели, включая Делию, но никому не хотелось говорить первым.

Наконец Сильвестри не выдержал:

— Думаешь, это акция запугивания?

— Улисс хотел, чтобы мы так думали, сэр, — сказал Кармайн.

— Мы как-то приблизились к решению? Знаем хотя бы, кто он?

— Кто — все еще под вопросом, — хмуро сказал Кармайн. — У меня есть догадки, но пока слишком смутные. Нельзя сбрасывать со счетов других подозреваемых, однако я считаю, что развязка близка. Улик становится все больше. Как Дэнни?

— Через три-четыре дня выпишут из больницы. Бедная Нетти — на нее жалко смотреть.

Эйб и Кори обменялись красноречивым взглядом, не ускользнувшим от внимания Кармайна, — ранение Дэнни спасет жизнь Барту. У Симонетты будут заботы важнее, чем Барт и благотворительный банкет.

— Я собираюсь ввести в курс дела ММ, — безапелляционно заявил комиссар. — Его категория допуска, вероятно, выше, чем у президента любого другого университета, но мне на них начхать. Для меня Чабб важнее десяти «Корнукопий» — университет существует гораздо дольше и принес куда больше пользы миру.

— Да, сэр, этого никто не отрицает, как и вашего права проинформировать ММ, — терпеливо сказал Кармайн. — Между прочим, два убийства были совершены в колледжах Чабба. Университет тоже пострадал. В сегодняшней акции есть элемент запугивания, и это меня радует: значит, Улисс заволновался. Он пытается направить нас в разные стороны, как шары на бильярдном столе. Вообразите, какой начался бы хаос, если бы снайпер уложил ММ, мэра, Хэнка Говарда и еще неизвестно скольких человек, прежде чем его обнаружили. Возможно, не скоро — звук рассеивался листьями, да еще и эхо… Город наводнили бы федералы, инспекторы и черт знает кто. Пока суд да дело, Улисс успел бы замести все следы, оставшиеся после убийства Эрики.

— Можно вопрос? — вмешалась Делия.

— Давай, — согласился Кармайн.

— По-моему, вы считаете, что снайпер был готов к смерти. Значит, он — политический убийца? Человек, жертвующий жизнью ради идеи? Или нет?

— Резонный вопрос, — сказал Кармайн. — Однако не думаю, что у красных так много ресурсов, что они готовы терять хороших профессионалов практически ни за что. Скорее всего, им так же трудно сводить концы с концами, как и нам. СССР богат, но США богаче. Конечно, «Корнукопия» для русских — важный источник промышленных секретов, особенно связанных с производством оружия. Полагаю, всю операцию задумал и осуществляет сам Улисс: Москва далеко, ему на месте виднее. Эрика Давенпорт, вероятно, прокол партии, а не КГБ, так что можете не сомневаться — виновные сейчас активно пытаются прикрыть задницы, и удастся ли им это, зависит от Улисса. Насколько я могу о нем судить, он использовал профессионального киллера, человека без каких-либо политических идеалов.

— Но это же верная смерть. — Лицо Делии под слоем макияжа побледнело. — Зачем профессиональному убийце гонорар, которым он не сможет воспользоваться?

— Делия права, — заметил Эйб.

— Если он не политический фанатик, то причина принять этот заказ может крыться в его семье, детях, — возразил Сильвестри. — Улисс предложил столько, что им хватит на всю жизнь. Несколько миллионов! Это единственное, что мне приходит на ум. Вероятно, договор предусматривал, что снайпер не должен сдаться живым, иначе гонорар не будет выплачен.

— Замечательное объяснение, сэр! Он пожертвовал собой ради семьи! — воскликнул Кори, внезапно вспомнив о вакансии лейтенанта. Не то чтобы комплимент его был неискренним, однако при обычных обстоятельствах сержант промолчал бы.

— Возможно, вы правы, — сказал Кармайн. — Снайперы — особая категория. Они не видят свою жертву непосредственно: сначала только силуэт в оптическом прицеле, потом бесформенный куль на земле. Как летчик-истребитель. Никакой крови и грязи. Поэтому я могу понять, что профессиональный снайпер способен сохранить человеческие чувства.

— Журналисты — еще одна головная боль. Да, нам удалось предотвратить хаос, но шестой канал в состоянии сотворить конец света из ничего, — вздохнул Сильвестри. — До двух мне надо состряпать убедительную историю для интервью со старушкой Ди из «Холломен пост» и той акулой, что заведует «Новостями в шесть на шестом». А потом подоспеют репортеры из других штатов. Сослаться на маньяка, что ли?

— У которого зуб на городские власти и университет? — усмехнулся Кармайн. — Полиция надеется идентифицировать его по отпечаткам, хотя шансов мало. Он иностранный подданный, возможно, из Восточной Германии. Прибыл через Бразилию или Аргентину. Я бы на вашем месте дал волю фантазии относительно его происхождения, сэр, и заявил, что пока мы не можем обнародовать имеющуюся информацию, чтобы не причинить вред невиновным.