«Хотя, думаю, погуляй я в джунглях еще недели две, процесс мелиорации уже шел бы полным ходом даже без зачистки от живности, – подумал Владислав. – А там и до командного пункта добрались бы и вырубили глушилку, после чего клановые бойцы зачистили бы весь бункер от всей живности в течение месяца. Так что вовремя я вернулся».

– Что, не нравится… – пробухтел Роев, скривив лицо.

Отловив летучую мышь, Владислав, естественно, решил посмотреть с ее помощью на свой мозг. Червь, что поселился в его черепной коробке, недовольно заворочался под воздействием ультразвука.

Кость ультразвук брал не очень хорошо, череп под его воздействием завибрировал, так что все зачесалось, но тем не менее картинку он получил довольно внятную. Тем более, когда знаешь, как мозг должен выглядеть в реальности, тогда и лишние элементы легко найти. И Владислав их нашел, эти лишние элементы, и, надо сказать, ему немного поплохело от увиденного.

Длинный червь расположился прямо посредине мозга, в ложбине, отделяющей полушария друг от друга, и тянулся он от лобной доли с района переносицы до затылка.

Сразу стало понятно, что в башку паркурщика лазил не он, слишком уж он здоровый. Впрочем, выяснить, кто именно лазил в голову паркурщика, труда не составляло. От длинного червя шли отростки трех-четырех сантиметров в длину, по шесть штук с каждой стороны.

Если бы Роев не знал, что это червь, то решил бы что это лапы, а так понял, что это какие-то полипы, или как их правильно называть, в общем, отпочковались от этого червя дополнительные червячки, чья функция, судя по всему, и заключается в копировании и переносе знаний от одного объекта к другому. Удивляла только скорость развития этих червей, ведь времени с момента подсадки прошло совсем немного.

– Значит, я смогу скопировать информацию еще максимум с одиннадцати носителей… – сделал Роев очевидный вывод, отпуская летучую мышь, найдя в ситуации положительные моменты. – Вот только чьи бы знания скопировать? Да и смысл мне копировать, скажем, знания штурмана или механика, если я все равно без нейросети не смогу воспользоваться кораблем или произвести ремонт?… С другой стороны, сказано же, что знания лишними не бывают, глядишь, и пригодятся когда-нибудь. Осталось только найти подходящих доноров…

«И вот еще интересно, смогу ли я отказаться от ставших ненужными знаний? – подумал Владислав. – Того же лесного паркурщика… В бункере его знания не сильно актуальны. И еще интересно, забуду я все начисто, или же хоть тень знаний и навыков останется? И появится ли на месте удаленного червя со знаниями паркурщика новый червь, который сможет скопировать более востребованные знания?»

Ответов не было, а рисковать Роев пока не собирался. А ну как придется снова выходить в джунгли? Так что решил, что пусть пока остается как есть, свободных червей еще полно, а как припрет, так и проведет эксперимент. Но это по-любому еще будет не скоро.

«Если это „не скоро“ вообще будет, потому как очень даже скоро меня начнут выкуривать из бункера всерьез, – озабоченно подумал он. – Вот появилось у меня такое чувство… Опять интуиция шалит? Вопрос в том, когда и как это будут делать? И ведь подготовиться не успеваю от слова „совсем“… Хотя, конечно, пару сюрпризов я подготовить могу, но вот поможет ли мне это выстоять – вопрос».

Подготовиться Роеву и впрямь не позволили. Началось вторжение.

То, что в бункер пришли враги, он, как и раньше, почувствовал по ментальному эху, что волной расходилось по бункеру и агрило остальных тварей на возможную угрозу. Уходя на глубину, Вдалислав открыл максимальное количество дверей, и в «желтую зону» вновь полезли твари. Особенно тварей привлекли туши погибших животных из джунглей, что просто валом валялись в коридоре, ведущем в бункер, и от которых уже пошел соответствующий манящий сладковатый запашок. Вот они и встретили чужаков так агрессивно, решив, что заявились конкуренты.

Но эхо довольно быстро смолкло.

– Не понял…

Владислав забеспокоился из-за нетипичного развития ситуации.

– Либо вторженцы отступили, не в силах пробиться сквозь тварей, либо…

Второй вариант Роеву сильно не понравился, ибо в первый вариант он почему-то не поверил. Владислав выдвинулся навстречу на мотоцикле, послав вперед летающих разведчиков, чтобы понять, кто это к нему в гости без приглашения приперся… Когда Роев увидел, кто именно его навестил, то не сказать, что так уж сильно удивился. Более того, чего-то подобного он и ожидал.

«Другое дело, что противостоять в полную силу этому противнику я не смогу, так как прошло слишком мало времени с момента прорыва в бункер и я еще не восстановился… – трезво оценил он свои шансы. – И думается мне, в том числе на то и был расчет противника. С допингом тоже не все ладно, не осталось его почти, в то время как сумасшедшая баба наверняка зарядилась по полной».

Общаться с прилетевшим, чтобы разобраться в общей ситуации, дядей Амальдом Эхинацея не стала, хотя тот настойчиво пытался с ней связаться, но это ее не волновало. Эхинацея завершала последние приготовления, и ей было не до пустых разговоров, которые к тому же, скорее всего, закончатся запретами посещения бункера.

Сидевшие в доте бойцы получили приказ не пропускать ученую в бункер, но это было бесполезно, ей достаточно было легонько надавить на людей ментально – и они сами открыли ворота.

Обитавшие в коридоре твари моментально живой волной хлынули навстречу, агрессивно шипя и щелкая жвалами, и снова оказалось достаточно легкого ментального воздействия, чтобы твари вернулись к своему прежнему занятию, а именно к утилизации туш погибших животных.

Собственно говоря, от туш за эти дни уже мало что осталось, костяки да гуано в огромном количестве. Впрочем, костяки также постепенно перерабатывались во все то же гуано. Различные твари размягчали кости с помощью своих отрыгнутых желудочных кислот, а когда кости размягчались, съедали. Другие дробили кости своими мощными челюстями до состояния порошка и только потом сжирали. Еще день-два, и коридор будет условно чистым, если не считать… удобрения, в котором будут вызревать следующие поколения многих видов тварей.

Эхинацея неслась по коридору прямо по грудам оглушительно хрустящих костей на своем полугусеничном транспорте, в котором любой землянин при желании опознал бы снегоход, а за ее спиной постепенно собиралась стая из тварей, и выглядело это так, словно за наездницей развевается гигантский живой плащ.

Эхинацея неслась в глубину бункера сектор за сектором и в какой-то момент почувствовала присутствие своей цели.

– Рой!!! – воскликнула она, вложив в крик, а также ментальный зов, всю свою ненависть и ярость, желание мучительной смерти своей жертве. – Тебе от меня не уйти!!!

Огромная стая тварей, собранная Эхинацеей по пути движения, повинуясь ее ментальному приказу, устремилась вперед плотной массой. Это походило на какой-то сюрреалистический поток…

Навстречу вылетела точно такая же стая тварей, и произошло столкновение.