Довершила композицию драгоценная сестренка, которая конечно же почувствовала мое возвращение. Габриэль свалилась сверху, несколько секунд ожесточенно работала локтями, распихивая друзей, чтобы добраться до меня, затем стиснула так, что у меня аж в глазах зарябило.

Хорошо быть живым!

— Что-то говорило мне: это невозможно, но я верила, что ты не оставишь нас, — прошептала Анабель.

— Пообещал же, что вернусь к рождению нашей дочери. Как видишь, получилось даже с запасом.

— И все-таки как?

— Я слишком давно перестал быть Тьмой. Оказавшись в ней, я почти потерял себя. Почти, потому что стереть всю мою жизнь оказалось совсем не просто. Какое-то время Тьма надеялась заполучить меня целиком, а затем вышвырнула обратно в мир.

Мало что я мог сказать о том, как был, по сути, ничем. Бесплотным комком темноты, который помнил лишь то, что его где-то ждут. Наверное, так могло продолжаться целую вечность. И я бы скитался сквозь реальности множественной вселенной. Этого, слава веселому крестьянину, не случилось. Меня позвал Натан, который ужасно соскучился по папе. Это уже я помнил: как мучительно становился собой, чувствуя в ребенке свою кровь. А потом он протянул руки, что-то ослепительно вспыхнуло перед глазами, и я осознал себя.

Найти моих недотеп и понять, что без посторонней помощи из проблем они точно не вылезут, было несложно. Вот над тем, чтобы нормально воплотиться (а не вывалиться из воздуха раздельной кучкой частей тела), пришлось поработать. Но мироздание на этот раз оказалось на моей стороне.

Полную идиллию нарушила Алив:

— Габриэль, нам бы хотелось обсудить с тобой несколько вопросов. Потом можешь быть свободным на все стороны света. И забери с собой, пожалуйста, компанию этих чудовищ, притворяющихся твоими друзьями. Михаил уже телепатией доложил об уроне, нанесенном раю.

— Что?! — синхронно возмутились Алир и Ририэль.

Хель потупила взор и спряталась за Ладом.

Да-а-а… чувствую, с удовольствием и громким смехом выслушаю их историю.

— Конечно, сейчас. — Я кое-как выбрался, ощупывая помятые ребра и одергивая одежду. Создавалось стойкое ощущение, что меня не обнимали друзья, а пожевал и выплюнул огромный дракон.

Я оглядел их всех, задержав взгляд на Элли, который уже пристал к моей сестре, требуя, чтобы она создала ему нормальную одежду. А что? Огонь Гэбриэла не смог причинить вреда самому ангелу, а от остатков сгоревшей футболки он уже избавился. Обугленные же штаны пока оставались при нем. Но чувствовал Азраэль себя явно не в своей тарелке, ибо парочка почерневших лоскутков ткани, скорее напоминающих короткую юбочку, вряд ли имела право именоваться штанами.

Впрочем, мое внимание сосредоточилось на лопатках ангела, которыми он, собственно, ко мне повернулся.

— Элли, — позвал я, надеясь, что творцы подождут еще пару минут. — Тебе на спине ничего не мешает?

Тот несчастно вздохнул.

— Чешется, — пожаловался Азраэль и заметно смутился. Видимо, ожидал, что я отправлю его в душ.

Я приблизился к нему, спеша узнать, не обманывает ли меня зрение. Но все было верно. Из левой Эллиной лопатки торчало ломкое, пока еще прозрачное перо. И еще с десяток только прорезались. Правая отставала, лишь кожа на ней немного покраснела и припухла.

— Друг, кажется, у тебя растут крылья, — оповестил я Элли.

Ангел подпрыгнул на добрые полметра вверх и завертелся юлой, пытаясь посмотреть на свою спину. Получалось не очень — шея отказывалась поворачиваться под нужным углом. Но пришедшая на помощь Таня быстро создала пару зеркал.

— Как красиво! — восхитилась моя жена, не решаясь дотронуться до такого хрупкого чуда.

Остальные тоже поспешили окружить Азраэля — и любопытство потешить, и поздравить.

Он, совершенно растерянный, только улыбался. Видимо, сам Элли не считал свой вклад в будущее множественной вселенной настолько существенным.

— А почему белые? — спросил Ририэль.

— Когда вырастут и окрепнут, потемнеют, — отозвался ангел. — Но я же только… — Кажется, он решил начать оправдываться, но я опередил его:

— Единому виднее. Ты заслужил.

Главное, чтобы это пернатое чудо выждало необходимо время. А то не утерпит и навернется с какой-нибудь башни. Собирай его потом по перышкам. Впрочем, выразительный взгляд Алив намекал, что крылья Элли могут и подождать, ибо им еще расти и расти. А вот творцы крайне нетерпеливые создания.

К ним я подходит с двойственным чувством. С одной стороны, ничего хорошего от «родственников» ожидать не приходилось. А с другой, мы только что победили (не без моего участия), и вроде как сразу же пытаться меня убивать было бы неразумным шагом. Позади громко обменивалась впечатлениями компания. Сестричка передавала привет Алиру от Хелены и говорила, что тому следует поспешить в родную империю. Мол, без него там все на части разваливается. Таня спрашивала Элли о крыльях. Анабель просто радовалась.

— Ну? — спросил я, приблизившись к творцам.

— Спасибо, — искренне поблагодарила Пресветлая мать, и остальные согласно кивнули. (Моя челюсть, вопреки физиологии, устремилась к полу: другого сравнения для своего изумления я назвать даже при богатом воображении не мог.) — Я надеялась, что ты перестал быть Тьмой, и рада, что не ошиблась. Даю слово, что больше никто из творцов не приблизится к твоему миру, только если ты сам того не захочешь. Земля и академия открыты для тебя, твоей семьи и друзей. Мы будем рады видеть вас в гостях и окажем любую помощь.

Теперь у меня задергался левый глаз, и захотелось куда-нибудь убежать.

— Благодарю за доверие, — пробормотал я в ответ и все-таки уточнил: — Все хорошо? Отступник больше не угроза, я, надеюсь, тоже…

— Нет, — засмеялась Алив, — ты уже нет. Именно это мне бы и хотелось обсудить, но, думаю, как-нибудь потом, когда ты освоишься и сможешь ответить на некоторые вопросы. Пока только обрисую ситуацию.

Творцы смотрели на меня странно. Никак не мог понять, что же это было. Интерес? Скорее любопытство: можно ли теперь найти во мне полезное и пригожусь ли новый я им в будущем? И еще определенно было ожидание, словно я что-то задолжал и отказывался возвращать.

Пресветлая тем временем продолжила:

— Так что можешь не беспокоиться о некоторых разногласиях. А вот Гэбриэл… да, думаю, его тоже можно более не считать проблемой.

— Думаете?! — придушенно вскрикнул я и поспешно заткнулся, чтобы не привлечь внимания друзей. Вот это им точно не нужно было слышать.

За Алив ответила Хель:

— Формулировка сделки. Мы специально допустили одну ошибку, и Гэбриэл снова оказался в Хаосе. А, как ты догадываешься, если один раз тропка обратно нашлась, она может отыскаться снова. И наверняка таких тропок предостаточно. Они извилисты и трудны, но Гэбриэл доказал, что ничего невозможного нет. Сам знаешь, что из-за своих убеждений, возможно, он просто не захочет возвращаться. А если и пересмотрит взгляд на мир, нам больше нечего делить. Надеюсь, ему хватит ума просто пожить для себя. Поэтому пока мы отложим вопрос об Отступнике. На время. Посмотрим, что из всего этого выйдет.