обязанности варьируются от управления сетевыми серверами до постановки садомазохистских шоу). Он носит бархат и кожу, ест изысканные блюда и беззаботно руководит конвейером по производству фильмов в жанре снафф. Но он никогда не бывает настолько же счастлив, как когда у него появляется возможность произнести фразу из «Хладнокровного Люка»: «В данном случае мы имеем отсутствие взаимопонимания». Джексон делает свою лучшую пародию (немного неправильно передавая фразу), а затем с ликованием восклицает: «Я всегда хотел это сказать! Я люблю Стразера Мартина!» Джексон, который и раньше играл роли подобных злодеев, не привнес сюда ничего нового: очевидно, он принял разумное решение, что «Арена» – это не тот проект, который требует изобретательности или тонкости.

20

Раскаленная кочерга

Квентин Тарантино и Сэмюэл Л. Джексон не сразу поняли, как много у них общего. Хотя Тарантино на четырнадцать лет и четыре месяца младше Джексона, он тоже единственный ребенок в семье, который провел первые годы жизни в Теннесси у бабушки с дедушкой. (Неслучайно фильмы Тарантино изобилуют отсылками к Теннесси, начиная с происхождения золотых часов Бутча в «Криминальном чтиве» (магазин в Ноксвилле) и заканчивая обедом из стейков, который разделили майор Маркиз и Вешатель в «Омерзительной восьмерке» (в Чаттануге).) Хотя Джексон учился в школе на отлично, а Тарантино бросил учебу в девятом классе, они оба провели бóльшую часть детства в собственных мыслях, одержимые комиксами и фильмами.

Тарантино способен вести нормальные человеческие разговоры на другие темы, кроме кино, но на самом деле он просто оттягивает время до того момента, когда сможет подробно обсудить малоизвестные канадские фильмы ужасов или вестерны Уильяма Уитни. Поэтому тот момент, когда Тарантино и Джексон сблизились, помимо профессиональной оценки таланта друг друга, был связан с кино. Это случилось в один из дней на съемках «Криминального чтива». Тарантино проходил мимо трейлера Джексона и услышал характерные звуковые эффекты гонконгского боевика. Этот жанр все еще был незнаком большинству американцев, но Джексон взял с собой на работу кучу видео.

«Он не мог поверить, что я смотрю этот фильм», – сказал Джексон. После этого Тарантино каждый день приходил посмотреть, что идет в «Репертуарном кинотеатре Сэмюэла Лероя Джексона». И режиссер сразил Джексона наповал, организовав приезд на съемочную площадку Сонни Тибы, звезды десятков фильмов о кунг-фу, включая «Уличного бойца».

Тарантино мог позволить себе расслабиться: съемки «Криминального чтива» шли на редкость хорошо. Как и подобает фильму, который играет со временем, в первый же день они сняли финал: сцену в закусочной, отмеченную виртуозной игрой Джексона. «Он играет почти как Ричард III во время штурма, только он сидит в кафе, согнувшись в кабинке, – сказал Тарантино о Джексоне. – Он властвует над всей комнатой, но при этом не встает из кабинки. Сэм просто великолепен».

Кроме того, Джексон рассматривал «Криминальное чтиво» в терминах театра, считая, что Тарантино навел мосты между сценой и кино. Он одобрительно сравнил Тарантино с другим знакомым ему писателем – драматургом Огастом Уилсоном. «Они оба очень литературно и выразительно формулируют идеи и заставляют аудиторию действовать определенным образом, скорее устно, чем визуально, – сказал Джексон. – Монологи – это такая редкость в кино. Когда я смотрел «Челюсти» и наблюдал за историей про акул, которую снял Роберт Шоу, я всегда хотел сделать это. В каком-то смысле это вправду страшно. Тебе не нужно зависеть от другого актера, который может пронести свой эмоциональный груз вместе с твоим. Это великолепное ощущение спонтанности без предварительного планирования».

Когда съемки «Криминального чтива» завершились, Джексон подарил своему режиссеру подарок в знак их общей любви к блэксплотейшену: постер в рамке к фильму 1974 года «Грузовик Тёрнер» об игроке НФЛ, который становится охотником за головами, с Айзеком Хейзом и Яфетом Котто в главных ролях.

После выхода «Джеки Браун» в 1997 году Джексон пятнадцать лет не играл значительных ролей в фильмах Тарантино. Они оставались друзьями. Тарантино регулярно приглашал Джексона на киновечера к себе домой. Он посылал Джексону свои сценарии, даже когда в них не было для него роли. Джексон просто поглощал их: «Я читаю столько дерьма между книгами, комиксами, сценариями и обычно опережаю большинство авторов на 20 страниц, потому что знаю, к чему они ведут, но такого никогда не происходит с его материалом», – и когда для него не нашлось очевидных ролей в фильмах «Убить Билла 2» и «Бесславные ублюдки», он постарался отыскать небольшие роли, чтобы оставаться частью постоянной труппы Тарантино.

Джексону нравилось находиться на большинстве съемочных площадок, но у Тарантино, безусловно, больше всего. Он никому не позволял приносить на съемочную площадку электронные устройства: ни телефонов, ни айпадов, ничего с выключателем. «Так что, когда он говорит "снято", вы разговариваете друг с другом», – восторгается Джексон. Или между дублями Тарантино рассказывает о том, как бы он снял свой фильм, если бы он создавался в другом десятилетии; или актеры устраивают импровизированную танцевальную вечеринку под музыку, звучащую из колонок. По вечерам Тарантино устраивал вечера кино или пивные посиделки. «Все дело в сотрудничестве, – говорит Джексон. – Ради Квентина я готов пройти сквозь огонь».

Когда Тарантино начал писать сценарий для «Джанго освобожденного», вестерна 2012 года, он планировал отдать главную роль Джексону. Он собирался снять несколько сцен, в которых рассказывается история происхождения Джанго и его попадания в рабство, а затем основное действие, уже после Гражданской войны, когда Джексон сыграет более взрослого Джанго. Но чем больше Тарантино работал над ним, тем сильнее ему казалось, что он пропускает самую важную часть истории: ему нужно было сосредоточиться на более молодом Джанго, который непосредственно попадает в рабство. Сорокачетырехлетний Джейми Фокс взял на себя роль Джанго (после того как от нее отказался Уилл Смит).

Отправив Джексону сценарий, Тарантино сразу же ему позвонил.

– Как видишь, я пошел по другому пути с этим персонажем, – объяснил он. – Ты лет на пятнадцать староват для него.

– Да, я это заметил.

– Так что ты думаешь о Стивене?

– В каком смысле, что я о нем думаю?

– Не возражаешь против того, чтобы его сыграть?

– Не возражаю ли я против того, чтобы сыграть самого гнусного негра в истории кинематографа? – ответил Джексон.

Он не возражал. Он верил, что

«бывают такие люди, что, когда они тебя зовут, и даже не важно, с какой целью, ты просто бросаешь все и делаешь».

Джексон вжился в роль злодея Стивена, который управляет плантацией Кэндиленд за Кельвина Кэнди (Леонардо ДиКаприо). На первый взгляд, Стивен кажется дряхлым 76-летним домашним рабом, который раскланивается и стелется перед Кельвином, но он оказывается той