особа. С темными, отдающими в рыжину, кудряшками, вздернутым носиком и огромными глазами, которые за линзами очков казались еще больше. Судя по хитринке во взгляде и подвижной мимике, тот еще бесенок в юбке.

– Если и так, то тебе какой интерес?

– Хочу примкнуть к команде! Не откажешь любимой сестренке? – наивно захлопала пушистыми ресничками. – Я привлеку на нашу сторону молодежь рода. Вместе мы всколыхнем это болото!

– Нина Константиновна? – Алим вопросительно посмотрел на меня, – что скажешь?

– Ты знаешь условия, – намекнула на клятву. – В остальном возражений нет. Я буду только рада такой деятельной помощнице.

– О чем она? Алим, ты спрашиваешь разрешения у девчонки? Не заболел часом? – поразилась Циля.

– Вот что, сестренка, – помощник шумно втянул носом воздух, – я тебя бесконечно люблю, но теперь моя жизнь принадлежит Нине Константиновне. Я ничуть об этом не жалею и буду предан до последнего вздоха. Если хочешь присоединиться, присягнешь ей на верность.

– Постой! – девушка выставила вперед руку и покачала указательным пальцем. – Нет, нет и нет! Став великим князем, а я в этом не сомневаюсь, ты собираешься и дальше служить госпоже Гладьевой? Хочешь всех ашкеназцев подписать на эту службу? Да кто она такая? Ты в своем уме?

– Узнаешь, если принесешь клятву, – спокойно отреагировал Алим, – если не согласна, между нами ничего не изменится, ты по-прежнему останешься моей маленькой лисичкой.

Циля подскочила с дивана и принялась мерить комнату шагами. Она жестикулировала в немом монологе, шевелила губами, что странно смотрелось со стороны.

– Погоди, я поняла! – остановилась возле брата и нависла над ним, опираясь обеими руками о подлокотники кресла. – Ты принес вассальную клятву, что ставит тебя и потомков в зависимое положение. Однако после братания вы станете равны. Я права? Ну да, иначе для чего возня с обрядом? Не понимаю только, зачем это нужно ей? Она же ничего не выиграет от этого.

Молодой человек промолчал. Видимо, изучил девушку и понимал, что ответа не ждут.

– Ммм, выводы упираются в личность Нины, – окатила меня задумчивым взглядом. – Последняя из рода, как сама же заявила бабушке. Полагаю, в этом причина, почему брак как уплата долга жизни не желателен. Но должно быть что-то еще! Ты ведь не стремился к власти, а тут сразу на пост великого князя замахнулся. Причем, настолько уверен в победе, что я не чувствую тени сомнений. Предположу, это вынужденный шаг, связанный с девочкой. Помогаешь? Зачем? Чтобы спасти? От чего-то такого, в чем поможет титул княжны?

– Всегда знал, что ты умница! – Алим похвалил сестренку и погладил по щеке ладонью. – Меня никогда не интересовали мнимые блага, что дает титул. Уж мы-то знаем, какое бремя ответственности сваливается на плечи вместе с возвышением. Однако ситуация такова, что иного выхода я не вижу и согласен на меньшее зло, лишь бы предотвратить большее.

– Можно и мне сказать? – привлекла внимание, посчитав нужным вмешаться. – Единственная цель клятвы – гарантия верности и безусловная преданность. Родственные связи не играют роли, потому что я уже столкнулась с предательством тех, от кого этого не ожидала. Я не собираюсь навязывать жизненную позицию или заставлять делать что-то противоречащее морали. Считаю, каждый должен приносить пользу там, где у него это лучше получается. Занимаясь любимым делом, человек выкладывается полностью и для этого не нужны приказы. К слову, и в замужестве никаких принуждений. В нашей семье пары создавались и будут создаваться исключительно по взаимному согласию и любви. Однако есть и ложка дегтя: у меня серьезные враги. Они также станут и вашими. А еще у нас куча новых проектов, сулящих славу и прибыли, и нехватка молодых кадров. Примкнув к нам, вы можете погибнуть в расцвете лет или же прославиться на века. В любом случае, гарантирую – скучно не будет.

После монолога, похожего на предвыборную речь, выдохнула и вопросительно уставилась на Цилю, которая таращилась с изумлением. Ага, для многих, кто еще не привык, дико слышать подобные речи из уст ребенка.

– Ей точно девять? – вполголоса уточнила у помощника гостья.

– Почти десять! Будет, э… – ответила за Алима, потому что до ужаса нервировала заразная привычка семейства Леви говорить о присутствующих в третьем лице. А потом вдруг осознала, что забыла о собственном дне рождения, – через два дня.

– Вот как? Отпразднуем, – помощник хитро прищурился. – Я и забыл о таком важном событии. Хорошо, что напомнила.

– Позже обсудим, – мило улыбнулась, – так, что вы решили, Циля Разиильевна?

– Подумаю еще, – взяла паузу девушка, – опасаюсь связывать себя обязательствами на длительный срок.

– Возьмем на испытательный, – хмыкнула небрежно, – скажем, на месяц или три месяца. Вы даете кровную клятву о неразглашения сведений за этот период. Также поклянетесь, что не используете информацию в будущем, если хотя бы одну сторону не устроит сотрудничество.

Циля с Алимом переглянулись. Помощник пожал плечами, мол, а что ты хотела?

– Ох, Нина Константиновна, вы пробудили мое любопытство. Я ж теперь не успокоюсь, пока не узнаю тайну. Что там за клятва? На месяц, так и быть, согласна!

Ритуал принесения клятвы давно отработан, так что управились за пять минут, после чего Циля жадно потерла руки.

– Ну, Алимчик, рассказывай! – произнесла с придыханием и таким предвкушением, что я невольно улыбнулась.

Мне понравилась эта рыжая бестия. Умная, хваткая, азартная – такая горы свернет.

– Алим Осипович, думаю, Цила Разиильевна станет идеальным пресс-атташе в Европе. Кстати, как здесь обстоят дела с печатными изданиями? Выпускают газеты, журналы? Есть что-то похожее на радио? – подкинула идей, куда направить фонтанирующую энергию нового члена команды. – Циля Ра…

– Хватит формальностей, – взмахом руки прервала девушка, – обращайся лучше по имени.

– Взаимно, – кивнула, соглашаясь на предложение, – так вот, найдутся знакомые студенты, которым нужна работа?

– Ха, полно! Только пальцем поманить.

– Вот и отлично! Еще нужны таланты: писатели, поэты, драматурги, художники, декламаторы…

Краткая речь о перспективах развития средств массовой информации вылилась в двухчасовую лекцию. Еще на первых словах у девушки волшебным образом материализовался в руках блокнотик, куда она принялась конспектировать со скоростью печатной машинки. Едва закончила говорить, как на меня посыпался град вопросов. Заковыристых, на которые одной фразой не ответишь, так что засиделись допоздна. А ведь мы собирались к герру Айзебэргу, чтобы договориться об обряде.

– Противный старикашка! – пренебрежительно отозвалась Циля о почтенном раввине. – На дух меня не переносит. По вечерам никого не принимает. Вы к нему лучше с утра наведайтесь, сделайте щедрое пожертвование на храм. Надеюсь, поможет.

– Желательно, чтобы наверняка помогло, – нелестная характеристика не вдохновляла. Такой служитель подношение примет, а дело не сделает. – Я знаю, как поступить.

Ночевать Цила осталась у нас, на диванчике в гостиной.