Над головой, совсем низко, беззвучным привидением явилась сова, напугала и сгинула. Зоэ охнула, сердце подкатилось к горлу и задрожало мелко, неровно: а вдруг неспроста явилась птица, беду пророчит? Как там Ноттэ? За день столько всего приключилось, подумать было некогда… а сейчас ветер сына заката – вот он, гладит по щеке, но не дарит покоя, даже поднял сову на крыло. Вион кинул на плечи Зоэ свой короткий плащ и сместился ближе, ободряя. Негромко стал рассказывать, как ночью его вел по городу сын заката, помнящий столицу двухвековой давности…

Король не мешал рассматривать все и без ограничений, предоставив нэрриха заботы по охране гостьи. С Вионом было почти так же замечательно, как и с Ноттэ. Ему можно верить: он не дворцовое порождение, не интриган. Он вполне даже друг.

– Я очень боюсь за Ноттэ, – шепотом призналась Зоэ, переборов страх от встречи с совой, заставившей забыть о красоте города и вернувший к мрачным мыслям. – Если там правда чума… ну, в долине.

– Ноттэ из всех нас один и может понять, что надо делать, – заверил Вион. – Прочим не интересно вмешиваться и непосильно совладать. Взять хоть Эо, ты не знаешь его. А я знаю. он силен. Несколько лет назад я пытался податься к нему в ученики, умолял, вспомнить неловко…

– И что?

– А то, что я совершил подлость, – нехотя признал нэрриха. – Он сказал: наймись к патору и сделай, что он велит, тогда приму тебя. Я дал клятву вслепую, вот до чего хотел угодить учителю! Оказалось, нанялся убивать Ноттэ.

– Так не убил же! – девочка от души пожалела загрустившего Виона, погладила по руке.

– И я о том же, – лукаво улыбнулся он. – Ноттэ живучий и умный, он придумает, как совладать с бедой.

– А кто станет помогать? Эй, разве можно не спасать, когда кругом мрут и страх сплошной – чума.

– Эо не стал бы, ни за что, – сухо ответил Вион, – теперь я понимаю. Он лет десять назад сильно повздорил с королем островной страны. Вроде бы имелось некое прямое оскорбление, но кого и кем, не ведаю. Дошло до того, что люди решили убить Эо, оплатили это дело золотом, и щедро. Мы, нэрриха, успеваем увернуться от стрелы, от арбалетного болта. Но пуля… Его разозлили и вывели под прямой удар дюжины мушкетов.

– И что? – шепотом выговорила Зоэ.

– И никто не знает, что, – развел руками нэрриха. – Двенадцать трупов стрелков, пять лет отсутствия Эо и любых упоминаний о нем. Три загадочных отравления в королевской семье на островах, и еще два подозрительных падения с лошадей на охоте, оба раза – сломанные шеи. Мы, нэрриха, полагаем свою жизнь ценной и не любим даже думать о её конечности. Особенно – некоторые из нас. Эо, как мне представляется, не просто обозлился. Он испугался.

– Испугался?

– Ощутил уязвимость, – уточнил Вион. —Если я прав, происходящее в долине – его вина и хуже, месть всему роду людскому. Решил нанести удар первым…

– Как же можно, всем – из-за одного какого-то злодея? – побледнела Зоэ, замирая на месте. Мостовая словно бы остыла вмиг, а ночь потемнела и нахмурилась.

– Мы на перепутье, – тихо и грустно молвил Вион, останавливаясь у развилки двух уличек, широкой и узкой, и с сомнением всматриваясь в пляшущие тени факелов. – Он ощутил и выбрал. Ложно, зло… но осознанно. Страх сильных ужасен, теперь я вижу.

Король, вроде бы и не слушавший разговора, оказался рядом, положил руку на плечо Зоэ. Утешая, погладил по голове, по длинным распущенным волосам.

– Мы на перепутье, – повторил он эхом, отворачиваясь от узкой неосвещенной улочки. —Башня желает уничтожить ересь, даже если вместе с ней уйдут и нэрриха – древнее чудо, мостик меж привычным миром – и неведомым, запредельным для людей. Башня жаждет прироста власти… и мне предлагает так много, что грех отказаться. Преследования богатых еретиков в считанные месяцы наполнят казну, укрепят власть и избавят от трудностей с усмирением диких баронов и даже грандов, возомнивших себя равными королю. А как пополнится галерный флот! Опираясь на церковь, мы сомнем городские вольности севера и уничтожим эмират юга, последний на этом берегу… Я стану великим королем, так почему бы мне не согласиться с заманчивым предложением?

Зоэ совсем заледенела. По спине, прижатой к теплому королевскому боку, поползли мурашки. Ноттэ спасает людей, в долине чума. А тут, в столице, хладнокровно решают: нужен ли сам Ноттэ? И даже: насколько выгодно его предать и убить…

– Если бы я согласился с Башней, мы не гуляли бы и не смотрели ночной город, – король нагнулся, зашептал в ухо. – Видишь ли, Ноттэ оставил нам труд своего учителя, человека и настоящего гранда Башни. Многое, написанное стариком, кажется ересью и даже бредом. Но отмахнуться не получается, хоть я и пробовал. Теперь мы думаем. Зимой Бэль потеряла ребенка и чуть не сошла с ума. Башня не помогла, не справилась. А ты в один день вернула ей покой и улыбку, настоящие, не показные. Между тем, с точки зрения патора ты – жутчайшее проявление бесовства, подлежащее искоренению. Но я желаю быть мужем здоровой Бэль, тем более теперь, когда увидел лицо её безумия. Значит, ограниченная и подконтрольная ересь лично мне пока что выгодна, а королеве целительна. Раз так, ересь ли ты – это еще вопрос.

– И что дальше? – испуганно пискнула Зоэ.

– Дальше, – король указал вперед, – площадь. Род Траста с этим местом связан прямо-таки мистически. Идем, мы точно подгадали время.

– Значит, у нас не просто прогулка.

– Боже мой, где ты видела отдыхающих королей? – усмехнулся Бертран. – Как однажды сказал злоязыкий насмешник Ноттэ, мы даже спим в короне и, пьяные до бессознательности, подаем благочестивый пример борьбы с бесовством, но никак не выказываем слабость.

– А сейчас что вы… подаёте?

– Там будет видно. Но Эспада, полагаю, постарается подать барашка на вертеле.

Король подмигнул, прихватил за плечо и повел на площадь, поглядывая по сторонам и беззаботно посвистывая. Зоэ ежилась, опасливо озиралась и примечала: доны теперь следуют за его величеством вплотную, прикрывают спину, заслоняют с боков. Вион, наоборот, отстранился от группы и шагает сам по себе, вроде бы рассеянно изучая окна домов и крыши, теряющиеся в сумраке.

На площади, вопреки позднему времени, оказалось людно и шумно. Шагающий первым, заслоняющий половину обзора Эспада раздвигал и отталкивал людей. Он не церемонился, сквозь зубы изобретательно поругивал зевак. Королевского пса то ли узнавали, то ли понимали по тону бесполезность споров, но уступали сразу, да еще и кланялись, торопливо двигались подальше… и лишали дона Эппе шанса толком ввязаться в ссору.

Эспада прошел вдоль домов, выбрал заведение, подходящее по одному ему ведомым признакам, и уселся за стол, демонстративно лязгнув кинжалом. Зоэ упала на лавку там, куда толкнул король. Девочка не сомневалась: вокруг имеются люди, оберегающие короля тайно и достаточно усердно. Вон хоть эти – за соседними длинными столами: подозрительно трезвые и опрятные люди, все как на подбор без украшений, но с достойным оружием и мрачновато-серьезными лицами.