Мэгги предложила налегать на салат, куда она натолкла чеснока и обильно сдобрила все растительным маслом.

Мэгги угостила гостей и красным сухим вином. Когда она открывала бутылку, Джек прошептал:

— Как по-твоему, у нее в вине тоже чеснок?

— Это просто красное сухое вино.

— Но крови там точно нет? — встревожился Джек.

— Нет там никакой крови. Что ты выдумываешь?

Мэгги разлила вино и отправилась к холодильнику за сырными палочками.

Шон подумал, что настал удобный момент всыпать в бокал Мэгги снотворное, но потом решил немного подождать. Он испытывал страх. Это не был страх смерти, ибо, как полицейский, он привык рисковать. Это был страх совсем иного рода.

Шон просто боялся снова оказаться в одиночестве — без нее.

Джек кашлянул.

— Ну так как, может, прочитаем молитву?

— Конечно. — Шон поднялся. — Господи, благослови эту пищу и позволь нам убить монстра. Аминь. Ну а теперь, Джек, садись и ешь.

Мэгги попросила их рассказать, что произошло в морге.

Они начали сбивчиво рассказывать. Под конец Джек спросил:

— Мэгги, а он правда растворился в тумане и сырости?

Она кивнула:

— Аарон может по желанию менять форму тела. Это нелегко. Люди не верят в подобные явления. Телекинез, телепортация, второе зрение — для обывателя все эти феномены как сказки из «Тысячи и одной ночи». На самом же деле это различные формы, которые принимает материя и энергия. Но изменение формы — явление совсем иного порядка и требует огромных затрат энергии. Таким образом, если Аарон, нашпигованный пулями, скрылся, маскируясь под осенний туман, то это означает, что потом он затаился где-то, чтобы восстановить свои силы. Это, конечно, не должно вас расхолаживать — Аарон может засесть в засаде и поджидать вас. Но днем он сильно слабеет, зрение у него ухудшается:, а подвижность становится куда меньше.

— Точь-в-точь как у вас, — выпалил Джек.

— Верно, — ответила Мэгги.

Потом они снова налегли на пищу, вкусную, хотя и слишком сильно сдобренную чесноком.

— Мэгги, можно мне еще вина? — попросил Шон.

— Конечно.

— Налей уж тогда нам всем.

Пока Мэгги разливала вино, Шон бросил ей в бокал снотворное.

— Выпьем за успешную охоту на вампиров! — предложил Джек.

Мэгги подняла свой бокал.

— Важно вести себя при этом очень хитро и осторожно.

— Да, очень осторожно! — подхватил Шон.

Когда вино выпили, Шон встал и ласково коснулся Мэгги рукой:

— А теперь я пойду немного посплю.

— Я скоро поднимусь к тебе.

— Нет, Мэгги, ты иди первая. Нам с Шоном еще предстоит превратить ручки от метлы в связку кольев, — сообщил Джек, а потом добавил: — Шон, тебе никогда не казалось, будто ты вечно встречаешься с одним и тем же негодяем?

— Может, и бывало иногда. Точно не помню.

— Не мели ерунды, Джек, — сказала Мэгги. — Ты абсолютно нормален, реакции у тебя нормальные. И видений никаких нет.

Джек ухмыльнулся:

— Вы — леди Вампир. И я ночую у вас в доме. Благодарю за предоставленный в мое распоряжение гроб! Хорошая у вас парочка подобралась: Мрачная Мэгги и Мрачный Шон!

Шон поднялся с Мэгги по лестнице. По пути они остановились у портрета Магдалены.

— Итак, ты вампир, — тихо сказал он. — А я всего лишь реинкарнация, воплощение одного моего предка, заблудившегося в дебрях Гражданской войны. Ничего особенного.

— Хоть я и вампир, но все равно люблю тебя — реинкарнация ты или нет.

Шон отвел Мэгги в спальню, уложил на постель и прикрыл одеялом. Потом прилег рядом и стал смотреть на нее, нежно гладя по щеке.

«Подумать только, такое совершенное создание — и вампир! Призрак ночи. Чудовище! Ее дыхание должно пахнуть разложением и смертью столетий». Шон принюхался. Ничего подобного! Мэгги просто очень красивая женщина. И любимая им.

Она пошевелилась и прошептала:

— Займись со мной любовью. Очень тебя прошу.

— Любовь моя, но как же… ведь чеснок?

— А ты не дыши на меня.

И сразу же Мэгги протянула к нему свои стройные руки и алые уста. Ее жгучие поцелуи опалили Шона. В нем вспыхнуло желание соединиться с ней навсегда — навеки. Мэгги посмотрела ему в глаза.

— Я люблю тебя, Шон, — сказала она и тут же погрузилась в сон.

Осторожно поднявшись, Шон вышел из комнаты, спустился по лестнице и сел у простенка — там, где висел портрет Магдалены.

Неужели люди могли бы пронзить Мэгги сердце колом и отрубить голову, как любому другому вампиру? Ужас!!!

Но что ему с ней делать? Жить и любить друг друга, пока не истечет короткий срок жизни Шона на земле? Дождется ли его Мэгги, когда он вернется к ней из другого века? Как они распорядятся своими жизнями, такими непохожими одна на другую?

Нет, все-таки Шон ей не верил.

В окно проник первый луч рассвета. Надо было будить Джека и начинать готовиться к операции. Пора собирать колья, святую воду и выходить на охоту на вампиров.

На вампиров!

В которых Шон, сказать по правде, совсем не верил!

Шон сам не заметил, как задремал. Его разбудил Джим. Они спустились на кухню и нарезали из ручек от метлы колья.

Шон вернулся к Мэгги, поцеловал ее и начал собираться, радуясь, что оставляет любимую в безопасном месте.

Потом они с Джеком натерлись с ног до головы чесночным настоем, приготовленным Мэгги.

Взяв сумки с кольями, святой водой, оружием, фонарями и запасными обоймами, они тронулись в путь.

Пока они шли по открытой местности, погода благоприятствовала им, но когда добрались до разрушенного здания на плантации, небо вдруг потемнело.

— Как странно, — заметил Шон. — День еще только начался, а на небе штормовые облака!

— Пошли скорее.

Они проникли в старый дом, держа пистолеты наготове.

— Интересно, какое оружие мне придется применить в первую очередь? — пробормотал Джек.

Шон вошел в полуразрушенную дверь. Прямо перед ним лежала лестница, когда-то ведшая на второй этаж. Вокруг нее кружили мухи. На стенах висели старинные портреты, очень похожие на тот, что висел у Мэгги в простенке. Только эти изображали не Мэгги, а Аарона. Причем на всех стадиях развития — от младенческого возраста до зрелости.

— Иисусе! — прошептал Джек. И Шон понял, что Джека это тоже поразило.