— Да все у нас в городе и округе спокойно, тишь да благодать, — добавил Нестеров, как-то странно улыбаясь лишь одними кончиками губ. — Как царь то наш батюшка, Иван Васильевич поставил меня сюда семь лет назад главой-то, так никаких оказий не было. Да и народ вроде всем доволен.

В этот миг в трапезную горницу вошла статная женщина лет двадцати пяти в красном летнике, расшитом золотой нитью и украшенном бисером невысоком кокошнике. Стройная, с очень красивым лицом, с яркими карими глазами с поволокой и полными красными губами она вплыла в горницу, словно лебедь. Василий и Людмила сразу же поняли, что это молодая жена наместника, про красоту которой уже были наслышаны от дворни.

Она приветливо поздоровалась со всеми, оглядывая Василия и Людмилу, сидящих за столом и, приблизившись к Петру Федоровичу, поинтересовалась мелодичным голосом:

— У нас гости, любезный друг?

— Вот, Милоликушка, проезжие путники у нас из Москвы. Дворянин Василий Иванович Сабуров и сестрица его. Хотят на постой у нас встать, — ласково обращаясь к жене, ответил боярин.

— Мы всегда рады гостям, — кивнула Милолика Дмитриевна, улыбнувшись молодым людям. — Оставайтесь у нас, я велю приготовить вам самую лучшую горницу.

— Благодарствуем, — ответил Василий. — Только на днях еще мой братец должен прибыть.

— Ничего. У нас большая усадьба, всех разместим, — заметила Милолика, вновь приветливо улыбнувшись, и в следующий миг Василий заметил резкий пронзительный взгляд молодой боярыни, направленный на сотника Алябьева. Словно она взором приказала ему нечто. Олег Алябьев тут же быстро прикрыл глаза, словно кивнув. Все это произошло за считанные секунды, но Василий отчетливо заметил это. Милолика вновь перевела взор на мужа.

— Вы долго еще будете трапезничать? — проворковала она над ним. — А то мне с тобой одно дело разрешить надобно.

— Мы только сели, яхонтовая моя. Может потрапезничаешь с нами? — спросил ее ласково Нестеров.

— Нет, благодарю, я уже у себя в горнице с бабкой Ясиной поела.

— Ты душечка, что-то бледна очень, как ты себя чувствуешь? — заметил Петр Федорович обеспокоенно и погладил жену по нежной руке. Было заметно, что наместник уж очень любит свою красавицу жену.

Выйдя во двор, Василий увидел, как из приехавшей на боярский двор телеги, дворовые выгружают тяжелые мешки с крупой и овощи, перенося все в амбар. Возница – мужик как-то зло зыркал на всех, и совершенно не помогал выгружать груз. Он то и дело недовольно сплевывал на землю, как-будто ему было неприятно находиться здесь. Некое чутье толкнуло Василия подойти к мужику, и он поинтересовался:

— Вы часто приезжаете сюда, милейший?

Мужик обернул на него взор и буркнул:

— Моя б воля вообще бы не приезжал сюда.

— Отчего же? — спросил Василий и тут же представился. Хмурое лицо мужика немного разгладилось, и он глухо вымолвил:

— Дак проклЯтый двор то. Вся округа об этом знает. Злые духи над этой усадьбой то кружат, и людей изводят.

— Зачем же вы тогда сюда провиант возите?

— Ага, попробуй не привези зерна то, — огрызнулся зло мужик, опять сплюнув на землю. — Так вмиг опричники Нестерова в деревню пожалуют да прибьют насмерть для порядку кого, али в своих темницах сгноят. Все знают, если на двор наместника кого неугодного притащили, не видать его более живым. Вот и приходится со всех дворов собирать запасы то, да везти сюда. А мы и так впроголодь живем - ты посчитай два года неурожай.

— А что серебром боярин вам не платит?

— Ну ты и насмешил, молодец! — удивился мужик. — Он никому ничего не платит. Его людишки, да слуги так все берут. Явно ты приезжий раз того не знаешь.

— Да-а, — заметил Василий протяжно. — Надо бы, наверное, челобитную вам царю подать, раз наместник так самоуправствует.

— Да подавали уже и что ж? Все писари трупами в Клязьме на дне лежат. Лучше уж молча терпеть, ведь спокойной жизни от этого упыря – наместника, все равно не видать.

— Может вы еще, что о лешем, который детей крадет, знаете? — спросил Василий.

— Ох, чур меня! — воскликнул мужик неистово крестясь. — Мои девять деточек слава Богу живы – здоровы, — и уже чуть тише, чтобы слышал только Сабуров, добавил. — Слыхивал об этой жути. У нас в деревне уже несколько малых деток пропало. Так мы всей деревней искали этого вурдалака мохнатого. Его один из парнишек малых видел, как он младенца в мешке утаскивал. Так почти пять суток мы с мужиками рыскали по лесам и полям окрестным, да вернулись ни с чем. Исчез этот леший, словно под землю провалился и дите с ним.

— А где деревня ваша?

— Я из Лосинки, отсюда недалече, версты две будет.

Оказавшись в горнице, которую им велела приготовить Милолика Дмитриевна, Василий устало присел на лавку. Людмила проворно умывалась, налив из кувшина воду в небольшое деревянное корытце.

— Странная какая-то история получается, — заметил Василий задумчиво. — Бабки, в том числе и мать наместника, которые первые сплетницы на дворах не видели этого лешего. А дети да простые мужики страшные сказы рассказывают, да еще и о том, что всей деревней пытаются изловить этого лешего, а не могут, словно он призрак какой. А еще мужик сказал, что в городе и по деревням много недовольных самоуправством и зверствами опричников, служащих у наместника. А что самое непонятное, что наместник не ведает ничего об этом. И все то у него хорошо в городе и спокойно. Словно не хочет этот Петр Федорович знать, какие у него в округе безобразия творятся. Не пойму ничего.

— Я тоже об этом думала, Василий, — кивнула девушка, уже вытирая лицо рушником и оборачиваясь к нему. — А еще у жены Нестерова, у красавицы этой Милолики аура бордовая с черным.

— Ты хочешь сказать... — тихо выдохнул Василий.

— Вот именно. И Милолика эта, наверняка, замешана делами с “Тайным схороном”.

— Да не может того быть, — не желая верить словам девушки отмахнулся Василий. — Она такой приветливой и доброй кажется.

— У тебя все красавицы приветливы, — произнесла резко Людмила. — Только красота обманчива может быть. Вспомни Ждану…

Нахмурившись, Сабуров задумался, все же не желая верить в слова монахини. Людмила же, желая убедить его в своей правоте, произнесла:

— Ты послушай внимательно стих колдуна:

Дивная нечисть, красива на вид,

Ну а в душе гадость смердит.

В граде Владимире ворожея живет.

Кто уж попал к ней живым не уйдет.

— И думается мне, что эта Милолика и есть ворожея, — добавила уверенно девушка. — И красива она и аура у нее, как у нечисти…

— Да не похожа она на ворожею, — заметил Василий.

— Отчего ты так решил? Думаешь ворожат только старые ведьмы, да колдуньи горбатые?