— С тобой-то что? — глажу её по плечу. — Только не говори, что переживаешь за меня — всё равно не поверю.

— И за вас, и за себя, — вздыхает Дамла. — Если Шахаан окажется у власти — мне не жить. Я ведь служу вам, госпожа.

— Хм… — стучу пальцем по скуле. — Может быть, стоит перейти на сторону принца? — щурюсь. — Пока не поздно.

— Нет, — твёрдо отрезает прислужница. — Я не хочу умирать, но ещё больше не хочу провести остаток жизни, прислуживая самодуру. Боги не сочтут это благим деянием, а я уже в том возрасте, когда пора задумываться о загробном существовании.

Философские рассуждения, хотя и не лишённые мудрости. Я рада, что моя служанка выбрала правильную сторону.

— Целый месяц ты будешь моими глазами и ушами во дворце, Дамла. Следи за Шахааном внимательно. Мы не можем допустить переворот.

— Драгхалла, но как мы можем помешать Шаху?! — старуха от волнения повышает голос.

— Тише! — шиплю на неё. — Твоё дело — держать ушки на макушке, — стучу пальцем Дамле по лбу. — Главное — не проморгай момент. Поняла?

— Да, госпожа.

Кормилица наконец-то добирается до кареты — можно ехать. Правда, лицо у женщины такое недовольное, что с ней в одну карету садиться страшно — загрызёт ещё по дороге… О том, что мне с ней придётся жить месяц под одной крышей, даже думать не хочется.

И дворец покидать не хочется. Слёзы стоят в глазах, а в груди ворочается беспокойство за мужа. Шах — умный и расчётливый гад, которому удалось обыграть меня. Сегодня он празднует победу, но я сделаю всё, чтобы завтра он оказался в роли проигравшего. Сидеть сложа руки я даже в изгнании не буду.

***

Эта девка пытается спутать мне карты. Дёрнул же драконий бог связаться с ней! Лучше бы я в том мотеле проститутку снял. Нет, потянуло на приключения — благородство изобразил, а теперь не знаю, что делать. Идеальный план, который я вынашивал долгие месяцы, трещит по швам.

— Жайха! — почти кричу, распахнув дверь дома колдуньи. — Просыпайся, Жайха!

Дождавшись ночи под покровом темноты, я покинул дворец и пришёл сюда поговорить со старухой. Я достаточно плачу ей, чтобы требовать помощи в любое время суток.

— Драгхалла, господин! — сонная ведьма выходит ко мне, сжимая в руке масляную лампу. — Что вы здесь делаете в такой час?!

— Пока ты отлёживаешь бока в тёплой постели, я оказываюсь всё ближе к краю бездны! — зло выплёвываю в лицо Жайхе. — Зажигай свечи, мне нужны твои советы!

Ведьма торопливо чиркает огнивом, а я нервно расхаживаю по комнате. Если Ханар вынудит меня отказаться от трона — всему, что я задумал, конец!

— Что стряслось, господин? — Жайха садится за стол и берёт в руки гадальные карты.

— Стряслось? — злой, сажусь напротив неё. — Ещё не стряслось, но всё может измениться. И не в нашу с тобой пользу.

Я намеренно говорю «мы», потому что ведьма увязла по самую макушку вместе со мной. По моему приказу Жайха наслала на город драконью чуму, а меня спрятала в чужом мире. Я терпеливо ждал, когда хворь выкосит большинство драконов Бушары, включая мою собственную семью, но главное — старшего брата и отца. Я собирался занять трон. И я бы уже его занял, но Ханар сумел справиться с недугом.

Я пришёл в ярость и хотел убить Хана немедленно. Но это было бы слишком рискованно. Взяв себя в руки, решил действовать медленно, но наверняка. У меня оказалось полно времени, чтобы подогреть недовольство народа новым владыкой. Слишком мягкий в своём правлении Ханар совершал ошибку за ошибкой. Я охотно пользовался этим, вкладывая в умы влиятельных и уважаемых драконов, что будущее города под угрозой. И у меня почти получилось, но девка из другого мира встала на пути. У Евы оказалось достаточно мудрости, чтобы вложить в голову Хану сомнения, и они дали ростки. Теперь я могу остаться ни с чем. Или, того хуже, меня попрут из Бушары.

— Беда близко… — шепчет ведьма, раскладывая карты. — Но всё ещё можно исправить.

— Как?! — я выхожу из себя и грохаю кулаком по столешнице. — Всё, что я смог — выслать из дворца эту мерзкую девку и бастарда. А Ханар поставил мне условие — отказаться от трона. У меня осталось меньше двух дней, Жайха! Брат соберёт во дворце драконов, советников и воинов, чтобы я при всех отказался от права на трон, а не откажусь — выставят за городские ворота. Времени нет, — утираю пот со лба.

— Женщина… — закатив глаза, вещает колдунья. — Она наша главная проблема.

— Спасибо, что просветила, — цежу сквозь зубы. — Она и бастард, который благодаря Ханару имеет первое право на трон.

Муса не должен претендовать на власть — нет у него такого права по крови. Но мой братец — идиот — сделал всё, чтобы оно появилось. Одним своим Указом отодвинул меня гораздо дальше от места правителя Бушары.

— Надо избавиться от неё и ребёнка, — заключает Жайха, собирая карты.

— Убить их? — тру бороду, размышляя над предложением. — Сейчас не лучший момент для этого — я первый попаду под подозрение.

— Надо как можно скорее убедите уважаемых драконов города, что Ханар выжил из ума, — хитро щурится старуха, — и тогда через два дня в зале советов они же его и отстранят от трона. Его женщину и бастарда должны убить в это время, — гордо вздёргивает крючковатый нос.

— Хан не успеет ничего понять, — у меня на губах появляется улыбка, — и других претендентов на трон, кроме меня, не будет.

Конечно, убедить уважаемых драконов за столь короткий срок будет непросто, но есть надежда. Я использую слухи о семейных дрязгах — скандалах моего брата с жёнами — и снова надавлю на больную тему: отсутствие у владыки кровных наследников. Драконы задумаются и крепко. Думаю, через два дня у меня будет их поддержка.

— Хорошей ночи, господин, — Жайха гасит свечи.

— Доброй, — ухмыльнувшись, иду на выход.

Не зря старуха ест свой хлеб — не только хорошая ведьма, но и умная женщина. Стану правителем Бушары — сделаю