Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А вдруг на записи я? Думаешь, я должен это проигнорировать? — спросил Клет, загружая первую карту в свой компьютер.
— Не делай его сильнее.
— Кого?
— Зло.
— Ты думаешь, Варина Лебуф — зло?
— Я вообще не знаю, что она и кто она. Просто держись от нее подальше. И держись подальше от того дерьма на карте.
— И что мне с этим делать?
— Верни ей. Отнесись к этому с пониманием, пусть она сама живет в своем обмане.
— А вдруг я смогу сделать вторую карьеру в качестве модели на обложках порножурналов? Расслабься. Ты заставляешь меня чувствовать себя ужасно, Дэйв.
— Ну что я могу сказать на это?
— Лучше помолчи, — попросил меня Клет.
Он сел за клавиатуру, пиджак натянулся, как струна на его огромных плечах, а шляпу он надвинул на глаза так, словно подсознательно пытался скрыть их от чужих взглядов. Первым кадром на экране появилась обнаженная Варина, спиной к камере, медленно направляющаяся в сторону обнаженного мужчины, лежащего на диване, небрежно закинув руку за голову, его загорелая грудь покрыта лесом густых черных волос. Это был не Клет.
— Адиос! — выкрикнул я.
— Да ладно, Дэйв. Я слишком далеко с этим зашел. Я не хочу в одиночку все это просматривать. Я и так чувствую себя извращенцем.
И после этих слов я сказал то, что, думал, никогда не скажу Клету Перселу:
— Нет, партнер, в этом я не с тобой.
В кармане у меня завибрировал мобильный, звонила Хелен Суле.
— Ты где?
— В офисе у Клета.
— А что это там за звуки на фоне?
— Клет, выключи звук! — прошипел я.
— Да чем вы там вообще занимаетесь? — спросила она.
— Ничем. Я как раз уходил.
— Ты что-нибудь знаешь об акулах-молотах? — спросила Хелен.
— Они жрут скатов и собственную молодежь. Самцы кусают самок, пока те не согласятся с ними спариваться.
— Я имею в виду, где они живут или чем они там питаются.
— Плавают где хотят. С чего это ты спрашиваешь меня про этих акул?
— В интернете только что появились фотографии из округа Лафурше. Теперь мы знаем, что произошло с Чадом Патином, — ответила она.
Рыболов-спортсмен ловил рыбу на блесну с аутригерами к юго-западу от острова Гранд, когда на крючок ему попалась, как показалось, песчаная акула. Катушка начала раскручиваться все быстрее и быстрее, и леска разматывалась с такой скоростью и свистом, что из-под кронштейна катушки пошел дым. Пытаясь не сломать удочку, рыболов повернул лодку вспять, в том же направлении, в котором пыталась скрыться акула. С борта лодки можно было видеть длинную торпедообразную тень, на мгновение появляющуюся над волнами, но уже в следующее мгновение спинной плавник разрезал волну надвое, и торпеда снова отправилась вглубь, оставляя за собой облако мелких пузырьков. На мгновение леска провисла, как будто оборвалась, и рыбак убрал тягу, отправив лодку в дрейф. На миг создалось впечатление, что все замерло, море сверкало идеальным блеском, словно смазанное детским маслом, мотор катера тихо ворчал под поверхностью воды. Над суденышком медленно и важно пролетели пеликаны, сделав широкий разворот, как они всегда делают, прежде чем убрать крылья и спикировать в море, но они быстро потеряли интерес к катеру и отправились искать удачи в другом месте. Внезапно с глубины на поверхность поднялся целый косяк мелких рыбешек, словно кто-то кинул в воду горсть серебряных монеток.
С шумным всплеском акула-молот вынырнула на поверхность, пытаясь избавиться от запутавшейся в жабрах лески, теряя кровь из ран на боку, оставленных стальными грузилами с крюками. Ее спина загорела на солнце, что и давало ей цвет песчаной акулы. Ее живот был бледным, как поганка, никогда не видевшая света. Ее глаза, расположенные по бокам головы, по форме напоминающей наковальню, поблескивали и чем-то смахивали на картину кубиста. Ее длина от носа и до кончика хвоста была не меньше четырех метров.
Все это было записано на смартфон рыболова, в котором также хранились фотографии того, как он с партнером баграми цепляют акулу за жабры и пасть и подтягивают на достаточно расстояние, чтобы ударить по голове топором. Затем рыболов перевернул акулу на спину, вставил нож в ее анальное отверстие и разрезал ей брюхо. Содержимое ее чрева, вывалившееся на палубу, однако, оказалось совсем не таким, как можно было бы ожидать.
У молотов маленькая ротовая полость для акулы такого размера, и им требуется достаточно много времени, чтобы проглотить свою жертву. Судя по всему, эта рыбина сумела сожрать все, что ей скормили. Ее жертва, судя по всему, была распилена на части пилой, О деталях содержимого ее желудка не слишком приятно рассказывать, и только две его части заслуживают внимания, по крайней мере, с криминалистической точки зрения. Среди содержимого ее желудка, разбросанного по палубе, лежала ладонь белого мужчины с кольцом на пальце и часть предплечья. Позже патологоанатом в округе Лафершу снимет кольцо с пальца и обнаружит на внутренней его поверхности гравировку — «Чад Патин». Еще одной важной криминалистической находкой станет обнаружение двух пуль калибра 223 в уцелевшей части спины жертвы.
Чад Патин пытался убить меня выстрелом из дробовика, который он произвел из кабины грузовика-рефрижератора. Но когда я рассматривал фотографии на экране компьютера Хелен, то не мог чувствовать к нему враждебности. Когда он позвонил мне посреди ночи из Дес-Аллемандс, умоляя о помощи, я не обратил особого внимания на его слова, особенно на его байку о существовании заговора, члены которого контролировали события в жизнях тех, кто стоит ниже их в пищевой цепи. Его упоминание о существовании мистической фигуры по имени Ангел или Анджелле и рассказ о смерти какого-то бедолаги в железной деве также показались мне галлюцинациями наркомана. Но я все же выслушал Чада Патина. Он говорил, что занимался перевозкой наркотиков и проституток из Мексики в Соединенные Штаты. Он также обмолвился о том, что бросил свой живой груз в запертом грузовике, вероятно, оставив умирать людей от отсутствия воздуха и воды. Вот в это я поверил. Чад признался в том, что пытался меня убить, и, не краснея, попросил у меня денег с тем, чтобы убраться из страны. По его мнению, эта просьба была абсолютно разумной. Я смотрел на все это скептически, хотя в реальности его точка зрения — это то, с чем представители правоохранительных органов сталкиваются каждый день. Настоящая проблема была не в Чаде Патине. Проблема была в том, что я не обратил ни малейшего внимания на его рассказ о существовании таинственного острова, где мои современники пользуются методами пыток из средневековой Европы.
Хелен откинулась на спинку кресла, покусывая ногти, уставившись пустым взглядом на экран компьютера с фотографиями застывших останков Чада Патина на палубе катера.
— Не понимаю, — сказала она.
— Почему с него не сняли кольцо? — спросил я.