Два дня я не хотел есть. В голову лезли воспоминания обо всем пережитом. Я уверен. война закончится нашей победой, и это будет победа не только тех, кто смог выжить, но, в первую очередь, тех, кто сражался и пал, кто не смог победить и выжить. На третий день, я пришел на Васькину могилу, помолчав над свежим холмиком, я посмотрел наверх в синюю бездонную глубину такого манящего и такого убийственного неба и тихо, как мог, первый раз в жизни помолился.

Других записей не обнаружено. Автор дневника мог погибнуть в авиационной катастрофе, при отработке слетанности группой в самолет врезался другой Ил-2. В результате столкновения Ил разрушился и неуправляемо упал на землю, есть вероятность, что разбился другой летчик.

Не все события, описанные в рассказе, имеют документальное подтверждение, в частности. боевое применение Ил-2 в первый день войны 22 июня 1941 года.

Упомянутые в дневнике:

Ганичев Петр Иванович, 1904 г. р. – полковник, командир дивизии, погиб 22 июня 1941 года в результате налета немецкой авиации на аэродром, отказавшись уйти в укрытие.

Юзеев Леонид Николаевич, 1903 г. р. – заместитель командира дивизии, был ранен 22 июня 1941 года немецкой авиацией, закончил войну командиром дивизии.

Кравченко Григорий Пантелеевич, 1912 г. р. – участник боевых действий на Дальнем востоке и Финляндии, Герой, генерал-лейтенант, имел именной самолет, войну начал командиром дивизии, командовал ВВС армии, авиационной группой, дивизией, лично совершал боевые вылеты на истребителе, погиб в воздушном бою 23 февраля 1945 года.

Константин Васильевич Яровой, 1909 г. р. – майор, командир полка, 18.09.1942 попал в плен, освобожден после войны.

Максим Гаврилович Скляров, 1914 г. р. – закончил войну командиром полка, совершил более 100 боевых вылетов, 4 раза был ранен, умер в 1958 г.

Руденко Сергей Игнатьевич, 1904 г. р. – прошел войну от командира дивизии до командующего воздушной армией, после войны дослужился до маршала, умер в 1990 г.

Бабишев Иван Фролович, 1921 г. р. – лейтенант, совершил 141 боевой вылет, погиб 18 февраля 1943 г. направив подбитую машину на технику немцев.

Кадомцев Анатолий Иванович, 1918 г. р. – начал войну с июля 1941 г., дослужился до капитана командира эскадрильи, погиб 21 02.1944 г. направив подбитую машину на немцев.

Георгий Петрович Зайцев, 1911 г. р. – майор, командир полка, 29.01.1943 г. не вернулся с боевого задания из р-на г. Орел.

Митрофанов Петр Сергеевич, 1922 г. р. – младший сержант, воздушный стрелок, 29.01.1943 г. не вернулся с боевого задания из р-на г. Орел.

Хомяков Борис Андреевич, 1921 г. р. – сержант, летчик, 29.01.1943 г. не вернулся с боевого задания из р-на г. Орел.

Андреюк Сергей Севастьянович, 1906 г. р. – капитан, командир полка, зам. командира полка, погиб 30.07.1944 г.

Козловский Василий Иванович, 1920 г. р. – капитан, Герой, сбил 12 самолетов противника на Ил-2, после войны дослужился до полковника и ушел в запас, умер в 1997 г.

Бахтин Иван Павлович, 1910 г. р. – командовал полком, закончил войну подполковником, умер в 1994 г.

Тавадзе Давид Элизбарович, 1916 г. р. – закончил войну майором командиром эскадрильи, умер в 1979 г.

Крупский Иван Васильевич, 1901 г. р. – кадровый военный, в авиации с 1923 г., войну закончил в звании генерал-майора, командира корпуса, умер в 1988 г.

Лыскнко Николай Калистратович, 1916 г. р. – один из первых разработал и применил тактику замкнутого (оборонительного) круга при атаке наземных целей и в защите от истребителей, закончил войну подполковником командиром полка, совершил 250 боевых вылетов, умер в 1984 г.

Ефимов Мирон Ефремович, 1915 г. р. – от командира звена дослужился до командира полка в звании майора, совершил 300 боевых вылетов, был назначен старшим инспектором авиации ВМФ.

Челноков Николай Васильевич, 1906 г. р. – кадровый военный, войну начал командиром эскадрильи, совершил 270 боевых вылетов, войну закончил командиром дивизии, умер в 1974 г.

Прав был товарищ Сталин, сказав еще в тридцать пятом. «кадры решают все!». Прав был товарищ Сталин и его инквизиторский НКВД, превзошедший любую опричнину, уничтожающий всякое инакомыслие и пытающийся создать однородную серую массу идейно схожих покорных запуганных людей. Не было у нас единства, да и не могло его быть после нескольких лет кровавой гражданской войны, разрухи, красного террора и голода. Мы, советские люди, не были одинаковыми. Нас объединяли две вещи. страх перед репрессивной силой власти и желание наконец-то хорошо и спокойно жить. Именно эти две причины заставили меня в свое время отказаться от родителей. русского по национальности отца-кулака «третьей категории», сосланного почему-то за пределы края на Урал еще в тридцатом, и оставшейся в бывшем Великом княжестве Финляндском матери-финки. Отказаться от родства и стать обычным советским человеком. Затем стать слесарем, вступить в ОСОВИАХИМ и получив начальную летную подготовку, окончить школу красных военлетов. И все было бы хорошо, но страх перед властью и желание хорошо и спокойно жить остались. А затем началась эта проклятая финская война, непонятно почему я должны умирать, сражаясь против соотечественников матери за соотечественников, сославших моего отца.

Нам обещали, что война будет непродолжительной и победоносной, но разве так бывает с войной, особенно когда ее ведут наши «шапкозакидательные» командиры. Война шла уже третий месяц и собирала значительные потери. Со второй половины января лютые морозы сковали волю людей и технику. Теперь и многие мои товарищи задаются тем же вопросом. неужели буржуазная Финляндия действительно так угрожала Ленинграду, что мы должны положить здесь свои молодые жизни ради того, чтобы отодвинуть границу!

И это бы можно пережить, но вездесущие особисты, как я не пытался скрыть, знали о моей «полукровности», да еще кто-то написал донос, что я знаю финский. Действительно, хоть в моей семье и принято было говорить по-русски, но с глубокого детства во мне остались воспоминания о финских сказках, рассказанных, а точнее – напетых матерью, которую я не видел лет около двенадцати и даже не догадывался о том. жива ли старушка.

Финны периодически призывали сдаваться и переходить к ним. В глазах партийного начальства я мог быть как находкой, так и проблемой. а вдруг переметнусь, тогда полетят головы выше, мол, не досмотрели! И хотя вел я жизнь ни чем не приметную для властей, все же чувствовал себя как на бочке с порохом. Я ожидал неизбежного ареста, после которого. либо в лагерь, либо в шпионы. Была и иная неприятность. известно, что авиаторы любят заложить за воротник, моя беда была в тяжелом утреннем похмелье. Зная особенности своего организма, я старался держать себя в руках, но так выходило не всегда. После очередной попойки на следующий день меня единственного отстранили от полетов, точнее – от боевых заданий, так что получился скандал. Командир подал рапорт о скором моем переводе от греха подальше куда-нибудь на китайскую границу, что совсем не входило в мои личные планы.