«Время летит, время покоя не знает и знать не хочет. В отличие от вас, неудачники. Вы же, ну признайтесь мне, старому диджею Халли, вы же все только и думаете, как отсидеть еще часок на своей проклятой работе, убить время до вечернего пойла, да так, чтоб делать как можно меньше, а получить как можно больше. Я прав, а, лодыри? Уже небось мозоли на задницах насидели, но с пути не свернем и своего добьемся, да? Тьфу, смотреть на вас противно, слава богу, это радио, а не телевидение.

Господи, и этим людям я спасаю души? Поверить не могу, но, увы, надо принимать факты такими, какие они есть. Ты, Боже, сам посуди. Они же не просто жизнь свою просиживают, что мне до их жизни? Они просиживают вообще все! Новое налоговое право – просидели, набег упырей – просидели, только шею поглубже в плечи втянули, но от своего не отказались, первый снег, Господи, и тот просидели. А ведь я им в самые уши кричал: смотрите, мол, первый снег! Нет, какое там, надо работать, причем так, чтобы не работать, а это требует усидчивости. Да-да, Господи, уж Тебе-то я врать не стану, хоть про меня и ходят слухи, что, дескать, атеист. Это неправда, я знаю, что Ты есть, а вот верить ли в Тебя при этом, это уж мое святое право, гарантированное, между прочим, конституцией.

Так что же нам делать с этими несчастными бедолагами, Господи? Предпринять еще одну попытку, чтобы спасти их жалкие бессмертные души? Думаешь? Хм… даже не знаю. Ну ладно, ладно, уговорил. И что это будет на этот раз? Ага? Что Ты говоришь?.. Ну что ж, одобряю, а точнее, подчиняюсь, ибо я, как известно, сын послушный.

Слушайте, вы, там, у динамиков. Мы тут пообщались с Господом Богом и решили, что сейчас, на волнах рэйдио «Хоспис», последнего нормального радио летящей в адское пекло цивилизации, вы услышите Роя Гейнса с песней «Skippy»! Let’s rock! И чтоб вы знали, я поручился за вас, бездельники. А это дорогого стоит!»

* * *

Они проводили взглядом желтый с синим верхом «Ситроен» Моралеса и двинулись в путь. «Студебеккер» впереди, спортивный «Мазерати» Душки Джи позади. Таким порядком они проехали по выделенной полосе из города, без помех миновав блокпосты. На заднем сиденье хохотнул Арчи, глядя, как постовые отдают машине честь. Чем дальше продвигались от города, тем быстрее становилось движение. В одном из широких мест «Мазерати» обошел «Студебеккер» и, набирая скорость, легко оторвался. Еще у подъезда было решено, что они так поступят. Спортивный автомобиль с Душкой Джи за рулем и вооруженными Хворостовым и Беби-Бумом быстро скрылся из поля зрения, чтобы выяснить обстановку на трассе и при случае предупредить пассажиров более медленного и неповоротливого «Студебеккера».

– Не машина, а песня, – тоскливо пробормотал, глядя вслед улетающему «Мазерати», Шрам. – Знали бы вы, братцы, что это за машина, вы бы к другим даже близко не подошли. Ауч, друг ты мой, вспомни свою «Татру» и посмотри на эту машину. Стас, а почему у тебя не такая машина?

– Потому что у нас с Душкой Джи очень разное прошлое, – ответил Стас.

Чем дальше они отъезжали от города, тем хуже становилась дорога и тем безжизненнее становилось вокруг. За городом еще встречались тут и там производственные гиганты вроде асфальтового завода или фабрики «Мишлен», чье вредное производство не давало им возможности примоститься к городским укреплениям. Эти предприятия напоминали крепости, да и были ими. Окруженные высокими заборами, ощерившиеся пулеметными вышками и имеющие автономные источники энергии, они могли выдержать многодневную осаду.

Но позже перестали попадаться и они. Иногда вдали от трассы мелькали небольшие частоколы, окружающие фермерские поселки. Стасу приходилось бывать в них, он помнил ров у частокола, поднимающиеся мосты, вооруженных до зубов жителей, правящих свой собственный закон.

Через два часа миновали блокпост Периметра и оказались в Третьем Кольце. Как на другой планете. Разбитые дороги, мусор на обочинах, дома без охраны, с обитыми ржавыми стальными листами стенами. На окнах решетки, лестницы вынесены на внешнюю сторону стен. На невысоких бетонных, а кое-где и просто деревянных столбах натянуты тросы, к которым были привязаны идущие от крыш жестяные трубы диаметром до метра. Это воздуховоды или дымоходы от газовых плит, выведенные на сторону. При необходимости их легко можно было отсоединить. Труб на крышах не было.

Летом эта картина была менее безрадостна. Большинство домов окружали площадки, засыпанные гравием, и участки посадок вокруг. Картофель, иногда пшеница для домашней выпечки, зелень. Но зимой в глаза бросались только заброшенность, одиночество, ржавчина на стенах… Немногие дома были обнесены заборами, да и не было в них необходимости. Заборы той высоты, какую могли построить хозяева этих домов, упырей не сдержали бы. Стас лично видел, как нетопыри подскакивали на высоту метров в пять-шесть и какое-то время парили там, раскинув лапы и ловя ветер перепонками, тянущимися от тела к локтям. Нет, заборы бы их не сдержали. Проще было превратить дома в крепости. Мощные ставни, стальные листы на стенах, решетки и несколько дверей на входе. Одно время было принято протягивать оголенные провода в прихожих, запирающихся на ночь. Стас не знал, делали ли так до сих пор, впрочем, он не видел причин отказываться от этой меры.

В салоне стало жарко. Стас убавил жар печки и, поочередно меняя руки на руле, стащил с плеч пальто. Кто-то сзади, то ли Шрам, то ли Арчи, вытянул пальто из-под него. Стас бросил, не оглядываясь:

– Спасибо.

– А этот ваш Моралес, – сказал Арчи, – грозный тип.

– Ты даже не представляешь, – покачал головой Стас.

– А мне он руку пожал, – вставил Шрам.

Деревьев вдоль дорог не было. Их вырубили, местные следили за тем, чтобы лес и подлесок не приближались к шоссе. Просто облысевшая земля, и все. Рукотворный лишай.

Промелькнул дорожный указатель: «Бэйкед Брик. 3 км». Стас знал этот городишко. Он вырос вокруг большого завода по обжигу кирпича – основного поставщика всех строительных компаний. В этом городе в любое время года дороги были унылого оранжевого цвета от кирпичной крошки. Если бы Стас не сдал свой первый аттестационный экзамен на проживание во Втором Периметре, он отправился бы крутить баранку в этот самый Бэйкед Брик. Распределение действовало жестко, если ты собирался работать на государство. А поскольку Стас мало что умел делать собственными руками, да и коммерческой жилкой не обладал, кроме государственной службы ему ничего не светило. В отличие от Шрама, к примеру, у которого руки были золотые, способные подчинить себе душу любого автомобиля, вне зависимости от марки, стоимости и пробега. Или, к примеру, в отличие от Арчи, у которого была эта самая предпринимательская жилка, позволившая ему от грязной забегаловки в районах доков вырасти до владельца ресторана «Долина», одного из лучших в своем классе. Ничем подобным Стас не владел, душа не лежала. Зато за время войны он стал отличным водителем. Так что в графе «желаемая профессия» он без раздумий так и написал. А все, что случилось далее, по большому счету можно считать чередой удачных стечений обстоятельств. В автопарк Управления его назначили временно, в качестве замены попавшего в аварию водителя. Но тот так и не выкарабкался, остался прикованным к постели инвалидом. Стаса приняли на постоянную работу – работу, которая ему понравилась, к которой он начал испытывать настоящую страсть, постепенно выросшую до желания пройти дополнительную аттестацию и курсы детективов. За свой счет, разумеется. Деньги тогда одолжил Арчи, а готовили его все вместе, перед сдачей у него вечно кто-то сидел из друзей, а то и все вместе собирались и гоняли, гоняли его без устали по вопроснику. Сдал бы Стас аттестацию без этой заботы верных друзей? Возможно. Но какая разница? Им было не наплевать, вот что главное.