– Это хорошо. А теперь, разрешите, мы с Далиранэль побеседуем наедине? – спросил он меня.

– Конечно.

– Идем, – Ларин подошел к Дали, бесцеремонно схватил за руку и потащил за собой. Она, впрочем, не сопротивлялась.

И вот мы снова втроем.

– Завтра возвращаемся, – предупредил все еще серьезный Семинэль, рассматривая пейзаж за окном.

– Замечательно. Но я никуда не пойду, пока мне не покажут море! – я вскочила на ноги.

– Мне надо готовиться к дороге, – встрепенулся маг.

– А я, пожалуй, пойду потренируюсь, а то мышцы болят, – пробормотал Макианэль, потянувшись.

И они оба двинулись в сторону входной двери.

– Хорошо, – расстроилась я, – схожу одна.

Оба остановились.

– Пожалуй, тоже искупаюсь, – с сомнением проговорил Семинэль.

– Да, неплохая идея. К тому же на улице жарко, – согласился Макианэль. – Да и плавание– вещь полезная. Мышцы опять же…

Я слушала эту ерунду, сложив руки на груди. Ну не нахалы?

– Что, думаете, я без вас не справлюсь? – с вызовом спросила.

Семинэль обернулся.

– Не обижайся, я и правда не против искупаться.

– А мне не хочется вытаскивать тебя потом из очередной заварушки, – признался Макианэль.

– Знаешь, Макушка, прямолинейность– не лучшая черта характера. А в твоем исполнении– это вообще ужасно, – сердито ответила ему.

Охотник развернулся и наградил меня тяжелым взглядом:

– Еще раз меня так назовешь, и я отправлю тебя прямиком в руки водяной!

– Не смей ей угрожать, – холодно ответил Семинэль.

Я расхохоталась. Все вернулось в прежнее русло.

* * *

Прежде, чем мы все-таки отправились к морю, прошла половина дня.

Сначала Семинэль решил, что необходимо дополнительно обработать мою больную головушку, точнее рану на ней, которая, впрочем, почти зажила. Я легла на диван, положив голову магу на колени. Мне было не больно, но я шипела и стонала, а все потому, что прикосновение его пальцев к волосам доставляло неописуемое удовольствие и, боясь сделать мне больно, он обрабатывал медленно, а я наслаждалась, моля про себя, что бы все это длилось вечно. Но разве счастье может длиться долго? Конечно, нет. Семинэль, в конечном итоге, подловил меня на ложном шипении и отругал со словами: «Могла бы просто сказать, что нравится, а не нервировать меня своими ложными стонами от боли». Но он не прав. Не могла. Да ни за что на свете не сказала бы! Тем не менее, неаккуратно встав, от чего моя голова рухнула на диван, он вышел из дома. А я осталась лежать, морщась уже от настоящей боли. Через некоторое время спустилась парочка влюбленных и счастливых. Я предупредила, что мы собираемся на море, и Дали расщедрилась на купальный костюм и сарафан. Девушка упорхнула в комнату и спустя пару минут спустилась с чем-то миниатюрным темно-синим в одной руке и нежно-зеленым и длинным в другой.

– Померяйте, Оливия, – доброжелательно сказала она, встав рядом с диваном, с которого я так и не решилась слезть, – думаю, вам подойдет.

– Что это? – спросила я, с ужасом рассматривая клочочки тканей в ее руке.

– Обычный купальный костюм, – растерялась девушка. – А это– сарафан, под цвет глаз…

– В Страналесске купаются в специальных платьях, Дали, – просветил девушку Ларинэль, которого происходящее очень веселило.

– Вот как, – растерялась девушка, сморщив свой невысокий лоб, – а у меня нет такого платья. Да и как в платьях плавать? Это же неудобно! Одежда не должна сковывать движения…

– Согласен, но, насколько я помню, в Страналесске таким мелочам уделяют большое внимание. Например, спина должна быть закрыта, а длина юбки не должна быть выше колена более чем на ладонь от него. И всему есть объяснение.

– Да, – согласилась я, – но так до сих пор не объяснено, почему днем купаться надо в платье, а ночью без всего. Ходят слухи, что когда-то это было частью какого-то обряда. Что за обряд никто уже не помнит, но, тем не менее, платья не отменены…

– И что же делать? – растерянно спросила Дали, будто это ее личная проблема.

Я задорно улыбнулась:

– Дали, не волнуйтесь. Я здесь нарушила уже столько запретов с одеждой, что купальный костюм ничего не решит. Вспомните комбинезон, в котором я пришла, – сказала, медленно вставая, – там на спине вырез огромен по меркам моей страны.

– Надо к вам в гости наведаться. Интересно, – прокомментировала девушка, протягивая мне одежду.

– Далиранэль увлекается культурами других стран, ее привлекают подобные тонкости, – прокомментировал Ларин, подходя к девушке и обнимая ее за талию.

– Тогда вам действительно стоит у нас побывать, – приветливо улыбнулась я, но добавила, – все равно от людей вы неотличимы.

– Да, – скривилась Дали.

Дверь распахнулась, явив нашему взору запыхавшегося полуобнаженного охотника, который завидев меня громко спросил:

– Оливия, ты почему еще не готова?

– А я… Сейчас… – растерянно пробубнила, и, спохватившись, побежала наверх переодеваться.

Я надела темно-синюю не очень-то широкую полоску, прикрывающую грудь, и такие же коротенькие шортики и, осматривая себя в зеркале, сгорала со стыда. Сгорала долго, не представляя, как раздеться и показать сие великолепие посторонним. В голове крутились варианты решения проблемы: от «не ходить вообще» до «заставить всех отвернуться и не смотреть». Все закончилось стуком в дверь и ее резким открытием. Я развернулась. Коса, словно птица, взлетела вверх и опустилась, больно ударив меня по груди.

– Оливия, время… – начал было Семинэль, но, завидев меня, притормозил. – А… извини.

– Поздно, – сокрушенно выдохнула я, опустив плечи.

– Что поздно? – переспросил маг.

– Ничего, – расстроенно ответила ему. – Сейчас спущусь.

– Ждем, – улыбнулся Семен, но открыв дверь, чтобы уйти, притормозил и обернулся. – Я понял.

– Что понял? – устало переспросила, с трудом подняв глаза.

Он зашел обратно, прикрыв за собой дверь. Пока я тут боролась со стыдом, маг успел сменить черный дорожный костюм на легкую белоснежную тунику и льняные шорты чуть ниже колена.

– Вспомнил про купание в Страналесске.

Я поморщилась:

– Давай ненадолго представим, что я– житель вашей страны. И не будем заострять на этом внимание. Ты же знаешь, я справлюсь.

– Знаю, – Семинэль подошел поближе.

– И будет лучше, если ты не будешь, так как сейчас, окидывать меня взглядом с головы до пят, – жалобно попросила я, медленно приближающегося мужчину. – Я ведь не одета.