Во избежание подобного рода протестов инициатива исходила не от полиции и не от Федерального Бюро Расследований, а от мэра города, очень уважаемого согражданами, который обратился к жителям с просьбой о добровольной помощи. Он заверил, что после того, как все отпечатки будут сравнены с отпечатками убийцы, карточки с ними не останутся в картотеке, а будут уничтожены. Более того, мэр гарантировал, что отпечатки будут сравнены только с отпечатками данного убийцы, а не будут использованы для сравнения с отпечатками пальцев других разыскиваемых преступников. Это означало, что и полиция, и Федеральное Бюро Расследований сознательно отказывалось от шанса раскрытия других преступлений. И, наконец, было решено, что служащие полиции будут сами ходить от дома к дому. Таким образом, никому из горожан не придется являться в полицейский участок. Как бы то ни было, но этот мэр пользовался в городе непререкаемым авторитетом и уважением, и горожане согласились подвергнуться дактилоскопированию. Спустя несколько дней после этого сообщения мэра операция по сбору отпечатков пальцев в Альбервиле началась. В первые дни в управлении городской полиции царило невероятное напряжение. Всеобщее возмущение и горячее желание найти преступника отодвинули на задний план все остальные соображения. По избирательным спискам местного муниципалитета контролировалась полнота охвата дактилоскопированием всего населения города. У приезжающих из окрестных поселков рабочих отпечатки пальцев собирали в соответствии с платежными ведомостями. Многие дома приходилось посещать по несколько раз, так как их хозяева не всегда оказывались дома, но спустя десять дней было собрано около двадцати карточек с отпечатками. Однако разыскиваемых отпечатков среди них так и не обнаружилось. Спустя еще несколько недель полиция собрала еще тридцать тысяч, но цель по-прежнему не приблизилась ни на шаг. Однако отступать было поздно. Спустя месяц дактилоскопированием было охвачено около сорока пяти тысяч жителей города. Надежда на положительный результат упала до нулевой отметки, так как практически все взрослые жители города и приезжавшие на работу из соседних поселков были охвачены дактилоскопированием. Я уже начинал было подумывать, что преступник скрылся из Альбервиля когда местный шериф предложил мне проверить лиц, лишенных избирательного права.

Таких, кстати, оказалось что-то около восьмисот человек. Среди них был и некто Питер Гриффит — худощавый, приятной наружности молодой человек, известный в округе своей необычной любовью к детям. Он оказался сыном эмигранта из Уэльса, и поэтому не прожив в Америке положенных пяти лет, пока не получил гражданства, а с ним — и избирательного права. У юноши были взяты отпечатки пальцев, и спустя несколько часов выяснилось, что они совпадают с искомыми. Большой и указательный палец левой руки Гриффита полностью соответствовал отпечаткам, найденным на бутыли. Таким образом, успех, как это чаще всего и бывает, пришел в самую последнюю минуту. Позади остались все сомнения и разочарования. Проведенные в последующие дни допросы показали, что охота за отпечатками пальцев привела к цели. Гриффит иногда приходил в детское отделение госпиталя якобы для того, чтобы поиграть с детьми, и неплохо знал расположение комнат и коридоров. У него не оставалось иного выхода, как признаться в преступлении. Этот молодой человек с лицом ребенка, неспособный регулярно трудиться, лишенный естественной тяги к женщинам, производил на меня весьма странное впечатление. Возможно, он был убийцей не только Джун, но и двух других девочек, но у меня не было никаких улик, даже косвенных, чтобы обвинить его и в тех преступлениях. Так вот, раскрытие этого преступлении и есть ответ на вопрос — «Что же может дактилоскопия?» Уличить Гриффита в убийстве удалось только благодаря неизгладимой печати на его пальцах…

Закончив свой рассказ о дактилоскопии и ее возможностях Розенфельд медленно обвел взглядом сидящих в зале и спросил:— Есть какие-нибудь вопросы?.. — Нет, — ответил со своего места Хогг.

Альберт чему-то заулыбался. — Может быть, хотите послушать об идентификации трупов?..

При слове «труп» Люси Моран заметно побледнела. — Нет, нет, — замахала она руками, — не надо о трупах, мистер Розенфельд. Как-нибудь в другой раз…

Несмотря на цепь загадочных событий, начавшихся в городе с убийством Лоры Палмер, жизнь в Твин Пиксе шла своим чередом: служащие продолжали каждое утро наведоваться на работу в офисы, бензоколонка Эда Малкастера исправно заправляла автомобили горожан, школьники, как всегда, ходили на занятия.

В средней школе, где училась Донна, готовился вечер, на котором с чтением стихов любимых поэтов собиралась выступить и Донна. На вечере она решила выступить со стихотворением, посвященным старику Хилтону.

Стоя посреди гостиной, она читала Джозефу и Мэдлин с необычайной выразительностью:

Однажды к лекарю старик пришел,

Сказал: «Я стал на голову тяжел!»

Ответил лекарь: «Что ж, твои года

Тому причина, что пришла беда!»

Больной заголосил: «Мой меркнет свет!»

Врач объяснил: «Все от преклонных лет.»

Сказал старик: «Я согнут, словно лук!»

«От возраста и этот твой недуг!»

Старик стенал: «Горька моя еда!»

«Что делать,-лекарь отвечал, — года».

«Вздохнуть мне трудно. Все вокруг темно!»

«Так в возрасте твоем и быть должно».

Заохал Хилтон: «Ослабела похоть!»

Ответил врач: «Ты стар, так что же охать!»

Сказал болящий: «Что со мною сталось!»

Кивнул целящий: «От годов усталость».

Разгневавшись, больной немного ожил

«Ты словно швец, что шьет одно и то же.

Года, года — заладил мне на горе,

Меж тем есть снадобье от всякой хвори.

Не можешь одолеть болезней зло,

«Так избери другое ремесло!»

«Что ж, — врач кивнул, — мне наблюдать случалось,

Как гнев напрасный порождает старость.

От старости твое не только тело,

Но и душа изрядно одряхлела.

Кто, гневаясь, себя сдержать не может,

Тем никакое зелье не поможет!

Произнесла Донна последнее двухстрочье на одном дыхании. — Ну, как? — вопросительно посмотрела девушка на Джозефа и Мэдлин, — Что? — Не понял Хэрвэй. — Старик Хилтон?.. — Нет, как тебе понравилось это стихотворение?..

Джозеф не успел ответить — из комнаты Уильяма послышалось:— Донна, тебе звонят…

Та обернулась. — Кто же?.. — Какой-то мистер Гарольд Смит… Кто это такой?..

Вспомнив о соседе старой миссис Тернер, которому она оставила записку, девушка крикнула отцу:— Не клади пока трубку… Я подойду к телефону, который в коридоре… — Хорошо…