цель — поскорее узнать номер палаты. Кольт Питон давит стволом в бедро. Судьба ублюдка Вуди  предрешена. Сговор. Он наверняка потратил бы деньги Артура Келли на какую-нибудь фигню. Фигню в обмен на ее жизнь.

Жизнь.

Франк. Шанс, которым она воспользовалась. Моя мужская честь. Две пули. Одна для меня. Вторая — не для нее. Франк останется в этом мире одна. Она, а не я. Без вариантов.

— Вуди, слушай, у меня самолет в Вашингтон через три часа. И еще чертовски хочется спать…

— Ладно, Джастин, — машет. — Только очень быстро. Восьмая палата. И смотри: без фокусов!

Ага, конечно, без фокусов. Ты, клоун, скоро отправишься к праотцам.

— Вот спасибо, приятель! — по-свойски хлопаю его по плечу. — В долгу не останусь. Заглядывай в Вашингтон. Если чего понадобится, ну там, баба красивая или в кабак дорогой попасть — обращайся.

Да уж, похоже, это перебор! Достаточно болтовни.

Палата.

Номер восемь. Биение сердца…

— Несколько секунд, как договаривались. — Шепот санитара в спину…

Глава 49

Мальчика нет. Он ушел. От него остались лишь придавленные к земле маки. Мое тело почти поблекло, оно очень тяжелое. Никакой возможности пошевелиться. Небо черное, звезды исчезли. Плохо, зябко, одиноко.

Что? Шаги? Темный силуэт. Мартин? Бог смерти, ты пришел за мной! Я ждала. Очень ждала…

— Франк…

Прикосновение. Почему такое теплое, земное?

Роб во плоти, боже! Это сон? Или уже смерть?

— Франк, вставай, слышишь? У нас мало времени…

Его строгий голос. Не сон. Не смерть.

— Роб! — шепчу.

Я говорю. Снова говорю! Роб — эхом растворилось во тьме.

— Вставай, черт, Франк…

Глава 50

— Вставай, черт, Франк!

Холодная кожа. Она не в себе. Что ублюдки с ней сделали? Накачали чем-то?

— Ты совсем охренел? — голос санитара.

Он зашел в палату. Пояс джинсов. Кольт. Резкий разворот…

Выстрел!

Прямо в живот. Кровь на униформе. Кровавый след на двери. Крики. Психи подняли шум…

Франк.

Легкая, словно перышко. Ее морили голодом? Она улыбается. Прижимается ко мне. Ее еле слышное дыхание. Что они с ней сделали, боже…

Бег.

Коридор. Двор. Дорожка. Открытые настежь ворота. Тачка. Срочно в окружную больницу!

— Черт-т-т!

* * *

Мой Роб!

— Франк, слышишь? Тебе плохо? Скажи хоть что-нибудь!

— Мне хорошо. Очень хорошо…

— Что? Врешь! Говори как есть! До больницы недалеко. Там должны помочь. Обязаны. Черт-т-т!

— Роб, поздно. Ты не успеешь…

— Что ты такое несешь? Не вздумай, слышишь? Не вздумай умирать! Чем эти твари тебя накачали?

Лес. Мы в лесу. Мерцающие огоньки. Светлячки. Роб рядом. Мой бог, сотканный из лунного света. Янтарные глаза. То озеро. Хочу к тому чудесному озеру.

— Роб, прошу, заклинаю, отнеси меня к воде. Мало времени…

Он будет рядом, когда я уйду. Какое счастье! Какая радость!

Боже!

Она правда умирает! Прибавить скорость.

— Не-е-ет! Франк, не смей слышишь, чер-р-рт! Не уходи вот так! Какая вода?

Раздирающая боль в груди! До больницы минут двадцать пути. Боже, не успею. Точно не успею…

Что это?

Старый указатель. Плотина Левингтон. Ее последняя просьба. Боже мой! Руль резко вправо.

— Франк, ну пожалуйста! — Мокрые щеки, шея. — Прошу тебя…

Колдобины.

Заброшенная дорога. Приглушенный движок. Плотина в тусклом свете. Передняя пассажирская. Франк на моих руках…

— Мы почти на месте, слышишь? Не молчи, говори со мной!

Тепло от объятий. Я на руках у бога.

— Ну скажи что-нибудь!

–Мне было так хорошо с тобой… Сможешь ли ты простить?

Поцелуи моего бога. Его горячие слезы на моих губах.

— Прощаю, Франк, конечно прощаю, только живи!

–Прошу, назови меня по имени.

— Мэй!!!

— Красота. Роб, тут так красиво. Прочитай что-нибудь, пожалуйста…

— Стихи? Сейчас-сейчас, Мэй, только не уходи, слышишь? Господи!

«Я твое повторяю имя…»[78]

Голос Роба становится тише…

— Мэй, твоё имя!

«…по ночам во тьме молчаливой,

когда собираются звезды

к лунному водопою.

И смутные листья дремлют,

свесившись над тропою.»

…Мэй, не оставляй меня, ты слышишь?

–Роб, как красиво…

— «И кажусь я себе в эту пору

пустотою из звуков и боли,

обезумевшими часами,

что о прошлом поют поневоле».

Я не смогу без тебя, Мэй, ну пожалуйста!

–Роб, еще…

— «Я твое повторяю имя

этой ночью во тьме молчаливой,

и звучит оно так отдаленно,

как еще никогда не звучало.

Это имя дальше, чем звезды,

и печальней, чем дождь усталый»

…Мэй, ну умоляю тебя, живи, Господи!

«Полюблю ли тебя я снова,

как любить я умел когда-то?

Разве сердце мое виновато?»…

Разве оно виновато, Мэй?

— Не виновато, совсем не виновато…

— «И какою любовь моя станет,

когда белый туман растает?

Будет тихой и светлой?

Не знаю.

Если б мог по луне гадать я, как ромашку, ее обрывая!»…

Прощай, мой бог.

— Мэй, открой глаза! Почему ты молчишь? Ты холодная. Я согрею тебя, сейчас-сейчас. Боже, не-е-ет, Мэй!

Ледяные губы.

— Очнись, слышишь? Умоляю! Ты не можешь, не можешь…Боже!

Ее бледное лицо. Тьма, холод. Вскрик ночной птицы из пустоты мира.

— Мэй, я иду за тобой, слышишь? Подожди меня, прошу. Видишь? Тут одна пуля. Умоляю, подожди…

Дуло у виска. Взведенный курок. Спусковой крючок.

— Мэй, я иду… 

Примечания

1

День мертвых. Праздник, посвященный памяти умерших, проходящий 1 и 2 ноября в странах Южной Америки.

2

Парад Катрин. Самое известное шествие в праздник памяти мертвых.

3

Гранж — подстиль в альтернативном роке, развившийся из хардкор панка и хэви-метала в середине 80-х годов в штате Вашингтон (США).

4

Brazil — фантастический фильм (1985 г.).

5

Scary monsters — четвертый серийный альбом Дэвида Боуи, вышедший в сентябре 1980 г.

6

Множественные умы Билли Миллигана — документальный роман Дэниела Киза (1981 г.)

7

Морус, Морос (др.-греч. «погибель», «возмездие») — в греческой мифологии является существом надвигающейся гибели, олицетворяет насильственную смерть.

8

Пеммикан — мясной пищевой концентрат. Применялся индейцами Северной Америки в военных походах и охотничьих экспедициях.