Снять автомат с предохранителя Глеб не успел.

— Брось оружие! — рявкнули из-за поленницы.

Глеб узнал голос. Пальцы сами замерли на переводчике огня «Калашникова».

— Ты меня знаешь, — говоривший не волновался, голос звучал твердо, с едва заметной наигранной ленцой. — Я не промахнусь.

Ярко-красная лазерная спица издевательски медленно опустилась Глебу на лоб. Сталкер зажмурился — пятно целеуказателя сползло на правый глаз, ослепляя, и тут же сзади перехватили за шею, повалили. Автомат вырвали, едва не вывихнув запястья. Глеб крутанулся на месте и вовремя. Тяжелый ботинок, нацеленный в почки, прошел мимо, задев вскользь по ребрам. Зато горло пережали так, что сознание поплыло.

— Хорош месить! — приказал давешний голос. — Сначала пусть скажет.

Захват ослаб. Рамзес глянул из-под ресниц. Говоривший шагнул из укрытия, встал, закинув на плечо немецкую штурмовую винтовку G36. Качнулся с носка на пятку.

— Ну здравствуй что ли, Рамзес, — ухмыльнулся он.

— Здравствуй, Кап, — выдавил Глеб.

Валерка-Капрал, один из лучших пионеров «Долга», красивым движением выбил из пачки сигариллу. Щелкнул стальным «Зиппо», в котором — Глеб знал — тлел вечным огнем «уголек», штука редкая и дорогая.

— Скажешь чего? — поинтересовался Капрал, разгоняя дым перед лицом широченной ладонью.

— Пижон ты, Кап, — попытался улыбнуться Глеб.

3

Долговцы пришли вчетвером. Капрал за старшего, опытный Крест и еще двое, Глебу незнакомых. Действовали красиво и слаженно, надо отдать должное. Осмотрели двор и сторожку у ворот, обыскали трупы, но ничего не взяли, побрезговали.

Капрал вытряхнул в пыль Глебов рюкзак, снял с лежащего ничком Варана оружие. Автоматы небрежно бросил, вынув затворы, пистолетом заинтересовался.

«Никак с историей ствол?» — поежился Глеб, но пронесло, «макаров» последовал за автоматами.

Рамзеса поставили на колени и пинками заставили развести голени так широко, что не вскочить, ни даже терпеть боль в выкрученных суставах он не мог. Но пришлось, автоматный ствол уперся в позвоночник, между лопаток, и щелчка предохранителя Глеб не услышал. Ему завели руки за голову, накинули на горло острый шнур и перехватили им же кисти за большие пальцы. Хочешь дергаться? Попробуй! Сомнительно, что тот же Кап разрежет удавку, если Рамзес начнет душить себя в попытке вырваться.

Но Капрал знал, с кем имеет дело.

— Крест, глаз с него не спускать, — вальяжно скомандовал долговец. — Моргать забудь!

Глеб прижался к стволу, замер в неудобной позе. Не дай Зона чихнуть! Крест надавит на спуск, как только ему померещится слабина или малейшее движение.

— Вы, двое, посмотрите в доме! — Кап присел на крыльцо, расставив длинные ноги; винтовку небрежно положил на ступени. — И осторожнее, мать вашу! Ливером чую, гостинцы будут.

— Я в дом не ходил, — сказал Глеб невыразительно, опасаясь словами или тоном спровоцировать долговцев.

— Оправдываешься? — Кап перебросил сигариллу в другой угол рта.

Глеб не обманулся его расслабленной позой. Капрал — парень тертый. Не оборотень, конечно, но ходит давно, а значит реакцию имеет кошачью, психику железную и мораль гибкую. Убивать научен — если не врет, прошел Иностранный легион. Знал Глеб эту породу ожесточившихся циников. По себе знал.

— Ты рой, Капрал! — процедил Глеб. — Рой, а потом решай.

Крест ткнул его стволом под лопатку, и сердце пропустило удар.

— Может, покаешься? — деловито осведомился Кап.

— Я бы покаялся, — усмехнулся Рамзес, — да не нагрешил столько. Саян мне друг… был. Незачем мне Нору разорять.

Капрал цыкнул зубом.

— Значит, не виноват? Знаешь, сталкер, почему я тебя сразу на воротах не вздернул? Потому что гордый ты! Побрезговал бы отпираться. Но с глазами у меня порядок, сам видел как ты его уделал, — долговец кивнул на Варана. — Что скажешь?

Варан лежал кулем, неловко вывернув руки. Рамзес, конечно, бодал его беспощадно, на убой, но и Варан не на том тесте замешан, чтобы преставиться от одного удара.

«Притворяется, сволочь!» — решил Глеб.

— Повздорили, — сказал Рамзес отчетливо, чтобы Варан, если слышит, знал как отпираться.

— Это как же? — удивился Капрал. — Увидели погром и давай махаться? Что ж вы не поделили?

Рамзес помолчал, собираясь с мыслями. Капрал следил за его терзаниями, непонятно улыбаясь.

— Кап, что ты от меня хочешь? — прямо спросил Глеб. — Ты же не первоходок, сам все видишь. Саяна брали утром, бандюки, судя по всему. И давно ушли.

Рамзес не договорил, в дверях показался долговец.

— Капрал, там месиво, — доложил разведчик, — и растяжки на каждом шагу. Мы до хавальника дошли и дальше не полезли, ну его к бесу…

Он склонился к командиру и продолжил неразборчиво. Капрал махнул рукой, долговец потрусил обратно в дом.

— Саян работал с «Долгом», — сказал Кап уже без рисовки. — Нора — наша территория, и кто здесь посмел лапу задрать, сдохнет красиво, чтобы навсегда запомнилось. Иначе получится, что «Долг» поимели. А я не легавый, Рамзес, бегать по Зоне за твоими бандюками. Я тебя на месте взял. Мало ли что ты тут столько времени делал! Может, растяжки ставил.

— Нет у тебя доказательств, — упрямо и безнадежно повторил Глеб.

— Уголовный кодекс еще вспомни! — хохотнул Кап. — Презумпцию невиновности. Я для тебя уголовный кодекс, суд и мать Тереза. Могу исповедовать пока не поздно.

В доме грохнуло и кто-то взвыл нечеловеческим голосом. Из черного, как склеп, дверного проема двинулся на Глеба незнакомый долговец. Рамзес перехватил его остановившийся взгляд и подобрался.

Долговец зашарил на боку, возле кобуры.

— Сука! — засвистел он перехваченным шепотом. — Андрюху, брата, убил! Я тебя зубами… рвать… зенки жрать заставлю!..

Ноги Глеба свело мучительной судорогой. Смерть картинно шагала на него, тянула к его глазам скрюченные пальцы в обрезанных перчатках. Глеб прижимался к стволу чужого автомата, не решаясь ни двинуться, ни просить пощады. Крест за спиной рычал, готовый спустить курок.

— Мразь! — завыл долговец. — Резать тебя кусками, сука…

Он, наконец, нащупал дрожащими пальцами кобуру, рванул пистолет.

— Сдохни! Сдохни! Сдохни! — завизжал и начал стрелять Глебу в лицо.

Рамзес закаменел, разом оглохнув и задохнувшись пороховыми газами.

— Стоп! — выкрикнул подскочивший Капрал, но Глеб его не услышал, разобрал по движению губ.

Сумасшедший долговец что-то орал, брызгая слюной и кровью. Тонкая струйка из ноздри залила его подбородок и сорвалась на бронежилет. Напарник хватал его сзади за плечи, но псих бился в конвульсиях и все пытался навести пистолет.