В темноте вспыхнули фары полицейского автомобиля, но Сэм был уже далеко. Эльса упала в снег, словно вывалившись из одежды, как из футляра, который остался стоять в той же позе. Сильные руки Альфа подняли ее, он шепотом приказал ворсу скрыться в подъезде, пока его не застала полиция. Послышалось тяжелое дыхание Бритт-Мари и хруст снега под ногами полицейских. Но сама она была уже где-то не здесь.

Эльсе стало ужасно стыдно: от страха она просто закрыла глаза и ушла в себя. Рыцарям Миамаса страх нипочем. Они гордо смотрят в лицо опасности, а не проваливаются в забытье. Но Эльса ничего не могла поделать.

Когда тебе почти восемь, трудно переварить столько реальности зараз. И даже если тебе почти сколько угодно еще.

Эльса проснулась в бабушкиной кровати. В спальне было жарко. Ворс лежал уткнувшись носом в ямочку у нее на ключице. Эльса погладила его по голове.

– Ты очень храбрый, – шепнула она.

На морде у ворса было написано, что, по его скромному мнению, за это ему полагается немного печенья. Эльса соскочила с потной простыни на пол и выглянула за дверь. В коридоре стояла мама с серым лицом. Она ругала Альфа почем зря. Альф молча слушал и не возражал. Эльса распахнула дверь и бросилась к маме в объятия. Мамины руки тряслись от плача.

– Они не виноваты, они хотели меня защитить! – сказала Эльса.

Ее перебила Бритт-Мари:

– Конечно, это я виновата, кто же еще! Разумеется, милочка, я во всем виновата.

Обернувшись, Эльса увидела, что в прихожей стоят Мод, Леннарт и мама мальчика. Все смотрели на Бритт-Мари. Та сложила руки в замок.

– Он прятался возле подъезда, но я почувствовала запах этого самого сигаретного дыма. Вот я ему и сказала, что в этом кондоминиуме у подъезда не курят, попрошу вас! И тогда он достал его…

Бритт-Мари была не в силах произнести слово «нож», у нее сорвался голос. Она была совершенно раздавлена. У всех есть какая-то тайна, которую от нее скрывают, и она чувствовала себя по-дурацки.

– Вы, конечно, все его знаете. Кто бы сомневался! Но вам и в голову не пришло меня предупредить. Хотя я, между прочим, отвечаю за информирование жильцов в нашем кондоминиуме!

Бритт-Мари поправила складку на юбке. На этот раз реальную складку. Пакет с комиксами и леденцами стоял у ее ног. Мод попыталась накрыть ее руку своей, но Бритт-Мари вырвалась. Мод печально улыбнулась.

– А где Кент? – тихо спросила она.

– У него деловая встреча! – огрызнулась Бритт-Мари.

Альф перевел взгляд с Бритт-Мари на пакет и обратно.

– Где ты так поздно была? – спросил он.

– На Рождество я всегда покупаю детям Кента комиксы и леденцы! Всегда! И я была в магазине! И вообще я не должна перед вами оправдываться, это не я таскаю сюда всяких наркоманов с ножами! Не я!

Мод снова попыталась погладить ее по руке, но Бритт-Мари отодвинулась. Мод потянулась к ней.

– Мы просто не знали, что сказать. Бритт-Мари, милая… Может, останешься на ночь у нас? Вместе будет безопаснее.

Крепко сцепив руки замком, Бритт-Мари посмотрела на всех, высоко задрав голову:

– Я сплю дома. Вечером придет Кент, и я буду его ждать. Я всегда его жду. Всегда! Такой уж я человек.

У нее за спиной появилась зеленоглазая женщина-полицейский. Бритт-Мари обернулась. Зеленые глаза внимательно изучали ее.

– Очень кстати, мы вас давно ждем! – сообщила Бритт-Мари с благожелательной улыбкой, которая между тем была далеко не благожелательна. Но, встретив взгляд женщины, она отступила назад.

Зеленые глаза молчали. Сзади стоял еще один полицейский, который при виде мамы и Эльсы пришел в полное замешательство. Кажется, он еще не забыл, как эскортировал их к воротам больницы, где они благополучно его покинули.

– Мы возьмем собак и прочешем окрестности, – сказал полицейский-старшеклассник, глядя в пол.

Леннарт хотел пригласить его и зеленые глаза на чашечку кофе, и, похоже, старшекласснику гораздо больше хотелось бы выпить кофе, чем прочесывать окрестности вместе с собаками, но, покосившись на зеленые глаза, он помотал головой и снова уставился в пол.

– Мы найдем его, – негромко сказали зеленые глаза, и голос тотчас заполнил всю комнату. Глаза внимательно смотрели на Бритт-Мари.

Бритт-Мари собиралась что-то сказать, скорее всего что-то недоброе: мол, все тут прекрасно знают, кто этот человек с ножом, только ей не говорят; а может, что-то еще более недоброе: мол, в доме никакого порядка. Повсюду бесхозные коляски, записки, кроссворды и курильщики с ножами. Анархия, да и только. Но Бритт-Мари молчала, потому что зеленые глаза явно вселяли в нее неуверенность.

Глаза спросили:

– А что с той бойцовой собакой, по поводу которой нам звонил Кент? Он сказал, что вы нашли на лестнице клочья шерсти. Скажите, Бритт-Мари, вы видели сегодня собаку?

Эльса перестала дышать. И забыла о том, что зеленые глаза откуда-то знают имена Кента и Бритт-Мари.

Бритт-Мари украдкой покосилась на Эльсу, маму, Леннарта с Мод и маму мальчика с синдромом. И в последнюю очередь она посмотрела на Альфа. Лицо у того было безучастное. Зеленые глаза осмотрели коридор. Ладони у Эльсы вспотели, она сжимала и разжимала кулаки, чтобы руки перестали трястись. Ворс сидел в бабушкиной спальне в каком-нибудь метре от них. Все потеряно, что же делать? Они с ворсом не смогут прорваться через толпу полицейских, которая караулит внизу. Те просто убьют его. Застрелят из ружья. Наверное, все подстроил человек-тень. Он побоялся сразиться с ворсом. А без ворса и Волчьего Сердца зáмок не спасти.

Бритт-Мари поджала губы, глядя на Эльсу. Расцепила руки, сцепила по-другому, хмыкнула и вдруг надменно заявила:

– Возможно, мы ошиблись, такое вполне может быть. Возможно, это была не собачья шерсть, а что-то еще. И это совершенно не удивительно, кто здесь только не шляется в последнее время, – произнесла она виновато и в то же время с упреком и поправила брошку на цветастом жакете.

Зеленые глаза быстро посмотрели на Эльсу. Затем кивнули, давая понять, что вопрос закрыт.

– Ночью дом будет под наблюдением.

Женщина-полицейский развернулась и ушла вниз по лестнице, а за ней поспешил старшеклассник. Тяжело дыша, Эльсина мама протянула к Бритт-Мари руку, но та отодвинулась.

– Вижу, вам нравится держать от меня секреты. Нравится выставлять меня идиоткой!

– Бритт-Мари, милая… – начала Мод, но Бритт-Мари, покачав головой, взяла свой пакет.

– Я ухожу! Потому что скоро придет Кент! И я его буду ждать! А завтра к нами приедут его дети и мы будем есть рождественский ужин, как все цивилизованные семьи во всех цивилизованных кондоминиумах!

С этими словами она прошествовала к двери. Все так же благожелательно.